Северный ветер

Левая рука, прощупывающая путь вперед, внезапно встретила пустоту. Но стена не исчезла, а повернула под прямым углом. «Это перекресток. Выход наверх либо есть, либо нет, но если я не попытаюсь его найти, то буду бродить по тоннелям вечно. Попробую сделать от угла несколько шагов. Я всегда смогу вернуться обратно».

Амаранта протянула руки перед собой и неуверенно двинулась в неизвестность. Один шаг, два, семь… «Надо было взять палку! Ту, что подпирала люк, она провалилась вместе со мной!» Еще шаги и, вдруг, пустота под ногами! Моран упала. «Это всего лишь ступень! Вот она, не слишком высокая!» Девушка ощупала пространство вокруг себя: сразу же за невидимой границей земляной пол становился каменным. Тогда она двинулась по границе земли и камня и через некоторое время поняла, что идет по окружности. «Я не вернусь туда, откуда начала путь, я безнадежно потеряла направление! Но в центре круга должно что-то быть». Нужно собраться с духом и подойти к этому «чему-то». Что поджидает в кромешной темноте: пропасть, статуя, ловушка или лестница? Или – снова ничего?

«Не пропасть. Я и так под землей. Кому нужны памятники в лабиринтах? А если ловушка? И что? Не стоять же вечно! Вот я иду вперед. И ничего. Здесь ничего нет!» Как только Моран так подумала, ее рука встретила холодный металл. Сердце подскочило и забилось в горле. Проклиная себя за трусость, Амаранта ощупала загадочную конструкцию: узкие ступени, кованые перила, – совсем как винтовая лестница в доме мага, только большая. «Я нашла выход!» Моран рванулась наверх, перешагивая через две ступени и повисая на перилах, когда нога, соскальзывая, не находила опоры, пока не ударилась головой о запертый люк. «Должен быть какой-то механизм! Вот он. Какой тугой! Или нужно в обратную сторону?» Обдирая в кровь пальцы, она наощупь трясла и расшатывала непокорный затвор, он скрежетал и проворачивался, а у Амаранты не хватало терпения хладнокровно решить последнюю задачу. Скорее прочь из жуткой темноты, чтобы ни ждало ее снаружи!

Еще немного усилий, и крышка откинулась, а в тоннель хлынул дневной свет. Моран посмотрела вниз и почти обрадовалась, что не видела раньше, где она шла и на что опиралась. Стены и своды подземного прохода поддерживали тысячи костей. Стоя на верхней площадке лестницы, Амаранта для сравнения поднесла свою руку к потолку. Длина ее предплечья приблизительно равнялась среднему размеру «строительного материала»; здесь были мужские кости, больше и толще, чем ее; а углы подземного перекрестка поддерживали части скелетов, снятые с ног и бедер. Это были эльфийские останки. Или человеческие… Моран замутило. Она поспешно вылезла на поверхность и прикрыла люк за собой.

Когда миновал приступ слепоты, вызванный внезапным переходом от тьмы к свету, Амаранта огляделась вокруг.

– Так вот ты какой…

Сердце Сириона. Не лес и не огромное древо, не поселок, а древний эльфийский город. Дома-деревья в мрачном убранстве старой коры; мощеные дороги; филигранно выкованные ажурные ступени, ведущие к массивным двухстворчатым дверям; балконы из металла, варварски закрепленные прямо на живые стволы; окна, поблескивающие разноцветными стеклами. Галадэн, так поразивший Амаранту когда-то, не выдерживал с цитаделью никакого сравнения, он напоминал игрушку маленького ребенка, красивую и безобидную. А Сердце Сириона таило подлинное величие и настоящий страх. Ни единой живой души вокруг! «Я бы сейчас обрадовалась даже призраку!» – подумала девушка, с опаской ступая на камни мостовой, круглые, одинаковые, как на подбор. Она попала в царство черного и темно-зеленого и, сама одетая в форму Хранителей, стала его частью. Кора и мох, кованое кружево, зеленые блики витражей и игольчатое убранство старых кедров. Ни следа разрушения – застывшая вечность…

– Куда идти дальше?

Ответ был рядом – дорога вела к новой цели, но нечто противоестественное в ней мешало немедленно продолжить путь. Моран присела и провела пальцами по валуну. Он не был идеально ровным – ее пальцы ощутили едва заметный шов; и не был однородно окрашенным – желтоватые пятна на его поверхности и на других камнях-близнецах при ближайшем рассмотрении придавали мостовой неряшливый, грязный вид. «А это и не камни вовсе. Это – черепа!» – догадалась Амаранта. У нее под ногами лежали останки, использованные с бесчеловечно-практичным цинизмом. «Я пойду рядом, вот и все», – пытаясь оставаться спокойной и невозмутимой, решила Моран, сходя на обочину и по щиколотку проваливаясь в мокрый податливый мох.

– Простите меня, кем бы вы ни были, – шепотом извинилась она перед усопшими и вернулась на дорогу.

Деревья смыкались над ее головой, а кое-где в просветы ветвей проглядывало сумрачное небо. Ни следа клумб – эльфы, построившие цитадель, были чужды такому бессмысленному украшательству. Их понятия о прекрасном отличались извращенной, болезненной фантазией, и доказательства тому были повсюду. Амаранта порой останавливалась, разглядывая резные двери с чудовищными животными, пожирающими друг друга в зловещей пляске смерти и рельефы на живых домах. Вырезанные прямо по древесине недрогнувшими руками мастеров, картины повествовали о зверских ритуалах и впечатляли одновременно искусной техникой исполнения и жестокостью замысла.

Конец ознакомительного фрагмента.