Сезон огненных дождей

– Но я же говорил с доктором Дэей! – нашелся нэйджал.

– Весомый аргумент, – согласился Моришаль. – А как выглядела доктор? Вы узнали какие-нибудь ее характерные жесты или выражения? Быть может, это была вовсе и не Дэя. Быть может, нам подсунули голографическую копию доктора.

– Она сразу узнала меня! – На этот раз командора возмутила излишняя подозрительность землянина.

«Да, это бесспорно хорошая новость, – подумал Моришаль. А вдруг он зря психует и действительно существуют какие-то другие, неведомые ему технические возможности наладить связь. К примеру, лазерный луч может отражаться от плотных слоев атмосферы, или его способно искривлять гравитационное поле планеты. Да мало ли чего могли измыслить головастые инженеры «Архангела». Капитан встряхнул головой, как будто желая развеять угар подозрений. – Но все же, почему так неспокойно на душе? Ах, если бы знать, если бы прощупать, что там впереди! А почему нет? – «Головорез» принялся лихорадочно соображать. – Три-четыре километра – не такое уж большое расстояние. Можно и пешком смотаться. Проблема лишь в том, что скорее всего нас уже зацепили радаром и ведут».

Предположение Моришаля подтвердилось в ту же секунду. Приемник ожил, и из него зазвучал скрипучий голос:

– Спасательный модуль LB32, говорит диспетчер оборонительного периметра. Почему прекратили движение? У вас возникли проблемы?

– Возникли, – Огюст без колебания включил лазерный канал. – Правый трак угодил в трещину. Потребуется время, чтобы вытянуть машину.

– Высылаем помощь. – На другом конце линии послышалось неприкрытое раздражение.

– Не стоит. – «Головорез» попытался придать своему голосу побольше уверенности. – Пока погрузитесь… пока доберетесь… мы уже и сами выкарабкаемся. Своей помощью вы только лишнего шуму наделаете. А нам это ни к чему, ведь верно?

Капитан рассудил совершенно верно. Кто бы ни был этот самый диспетчер – враг или друг, он должен быть профессионалом. А раз так, то против очевидных фактов переть не станет.

– Сколько вам потребуется времени? – Моришаль слышал, как диспетчер задавал вопрос и чуть ли не одновременно с этим докладывал кому-то о происшествии.

«Полчаса туда, пятнадцать минут, чтобы разобраться в обстановке. Короче, через сорок пять минут Хризик может либо начать движение, либо разворачиваться и давать деру».

– Полагаю, за час справимся, – Огюст смело накинул четверть часа, памятуя, что всегда лучше перестраховаться.

– Попытайтесь закончить как можно скорее. В ста двадцати милях к юго-западу была замечена пара «Вампиров». Они, конечно, ушли, но это первый тревожный сигнал.

– Вас понял, мы поторопимся.

Чтобы диспетчеру или кому бы то ни было не пришло в голову задать новый вопрос, капитан вырубил лазерный передатчик. Вместо него он тут же включил обычную радиостанцию. Под какой-то подозрительный гул в эфире Моришаль принялся инструктировать нэйджалского командора:

– Я на разведку. Ждать меня будете здесь. Внимательно слушайте радио. Если я назову пароль и скомандую «Вперед!», направляйтесь в лагерь. Если после кода я скажу «засада», мигом поворачивайте планетоход к горам. Там бросайте машину и прячьтесь в расщелинах. Уходите как можно дальше. Постарайтесь выжить. При таком исходе дела мы вряд ли скоро увидимся.

Хризик ничего не ответил. Капитан уже решил, что нэйджал со страху впал в ступор, и вот-вот собирался отрезвить его грозным окриком, но не успел. Ящер заговорил первым:

– Вы не должны идти в одиночку, капитан. Я пойду с вами.

Вот это номер! Огюст не знал, что ответить. От трусливого командора он мог ожидать чего угодно, только не предложения идти в разведку добровольцем. Вдвоем, конечно, сподручнее. Вопрос в том, не станет ли Хризик вместо помощника обузой или того хуже – главным демаскирующим фактором? А кроме того, кто позаботится об остальных? Хризик уже целый год кантуется с «головорезами». Пусть он и не стал настоящим солдатом, но все же кое-чему научился. Если сложить его знания с опытом выживания, который за долгие годы подполья накопили харририане, глядишь, все вместе они и выкарабкаются.

– Нет, я пойду один, – Моришаль по-братски потрепал ящера по шершавому загривку. – Вы, командор, слишком заметная мишень и, кроме того, безоружны.

Особенностью высокоцивилизованного мозга является способность объективно оценивать факты и прислушиваться к здравым доводам. Нэйджалы в этом, бесспорно, преуспели больше других.

– Да, я сильно крупный, и шкура у меня зеленая, – Хризик как бы извиняясь, опустил глаза.

– Вот и договорились. – Капитан больше не хотел попусту тратить драгоценное время. Давая понять, что разговор закончен, он взял в руки свою автоматическую винтовку.

– А код? Какой код вы назовете? – Командор забеспокоился, наивно полагая, что землянин забыл такую важную вещь.

– А код у нас будет такой, – Огюст Моришаль быстрым движением сдернул с жилета нэйджала его идентификационную пластину. – Думаю, свой личный номер вы не забудете. – Дождавшись, когда Хризик кивнет, капитан махнул ему рукой. – До встречи, командор. Надеюсь, что она у нас все-таки состоится.

«Хорошо, что я обеспечил себе небольшой запас времени. – Огюст Моришаль, как заяц, петлял между каменными глыбами, стараясь не попасть в зону прямой видимости из лагеря. – С таким маршрутом легко можно накрутить не три километра, а все десять. Ну, ничего, вроде уже совсем близко».

Капитан глянул на часы. Стайерский забег продолжался уже тридцать семь минут. Времени в обрез. «Головорез» поддал ходу и с разгону выскочил на совершенно голый участок. Гранитные глыбы закончились, и теперь от лагеря его отделяло около двухсот метров ровной каменистой пустыни. Недолго думая, капитан кинулся на землю и, пятясь, вновь вернулся под защиту небольшого каменного сада. С надеждой на лучшее он расчехлил дальнобойный бинокль. Наблюдательный пункт, конечно, паршивый, но даже с него можно засечь оживление в лагере. Оно будет означать, что Огюста заметили.

Капитан долго и внимательно всматривался в камуфлированные купола. Похоже, обошлось. Из обитателей войскового палаточного городка на глаза попались лишь двое часовых да механик, копавшийся в моторе небольшого шестиколесного вездехода. Все выглядело тихо, мирно, размеренно, можно даже сказать, с какой-то расслабляющей ленцой. Странно. Война – это, конечно, не полный хаос, но и не показушный строевой смотр в летнем полевом лагере. Палатки под линеечку, ящики с боеприпасами, снаряжением и оборудованием – тремя ровными штабельками, даже указатель с надписью «WC» додумались водрузить. Болваны! Еще бы дорожки песком посыпали! А это еще что такое? На фоне серой каменной стены, у подножия которой расположился лагерь, виднелось непонятное грязно-асфальтовое образование внушительных размеров. Моришаль сперва принял его за выпирающий участок скалы, однако, присмотревшись, справедливо отметил, что скалы не бывают правильной прямоугольной формы. Похоже на какой-то разборный модуль, затянутый сверху «Хамелеоном». Пока это была единственная версия, посетившая голову корсиканца.

К сожалению, больше Огюст ничего рассмотреть не смог. Ему бы заглянуть вглубь, пробиться взглядом за первую линию пятнистых шатров. Может, чего интересного и отыщется. Но как это сделать? Вокруг ровная как стол каменная пустыня. Ни горки, ни холмика. Единственная возможность вознестись над землей – вот эти камни, за которыми капитан сейчас прячется. А впрочем, нет, вон та семейка каменных истуканов, расположившаяся в семидесяти метрах к западу, будет гораздо повыше. И наблюдать оттуда удобней. Взгляд будет проходить аккурат в разрез между палатками и стоянкой техники.