Сезоны любви
Шрифт:
— Кот, — сообщил Денис с серьезным видом. — Жрет все, я проверял. Даже оливки!
— Какие оливки! — справедливо возмутилась я. — Он же маленький!
— Желудок у котенка меньше напе-ерстка… — пропел Денис, продолжая гладить кота. — Как назовем?
Я невинно улыбнулась ему:
— Дэнисом!
— А что, хорошее имя, — невозмутимо согласился он. — Самое мое любимое. А где спасибо?
— Ой! — спохватилась я. — Спасибо тебе большое, Дин!
Денис молча постучал себя пальцем по щеке. Я потянулась чмокнуть его в щеку, Денис повернул голову и поймал мои губы своими…
— Завтрак
— Ага, — Денис вздохнул и отшагнул в сторону:
— Кушать подано, идите жрать пожалуйста!
В этот раз Денис приготовил яичницу с сыром и какими-то приправами. Если так пойдет дальше, привыкну завтракать, как все люди — а то только кофием живот с утра полоскаю… Я тут же одернула себя — какое-такое дальше? Да он на днях со своей Ириной помирится — и поминай, как звали.
Странно, но мне почему-то не вспомнилось, что я тоже могу помириться с Валерой…
Прозвенел звонок. Мы одновременно взглянули на телефон, потом — друг на друга. Я твердо знала, кто сейчас звонит. И Денис тоже. Он встал и потащил тарелки к раковине. Слушая настойчивые звонки, я нерешительно поглядывала на его спину.
— Ну, чего ты? — буркнул Денис через плечо. — Давай бери скорей, а то у него сейчас запал кончится.
Я медленно встала и побрела в комнату. Что-то мне совершенно не хотелось в этот момент разговаривать с Валерой.
— Да… — вяло сказала я.
— Оль, — через паузу сказал Валера.
— Ну?
— Спишь?
— Нет…
— А что? — мгновенно насторожился он.
— В смысле?
— Что так долго не подходила?
— Некогда было.
— Этот… у тебя?
— Да.
— И ночевал?
— Да.
Валера кашлянул и умолк. Я разглядывала обои. Надо новые наклеить. Между прочим, давно куплены, в кладовке лежат…
— Я все понимаю, — сказал Валера с усилием и снова умолк. На мгновение мне стало любопытно — что же такого он там понял? На мгновение, потому что из кухни вышел Денис, вытиравший руки о кухонное полотенце. Остановился, склонил голову набок, вопросительно мотнул подбородком. Я растянула губы в лучезарной (надеюсь) улыбке; Денис показал большой палец. Прошел мимо меня в спальню.
— И что же ты понимаешь? — вежливо спросила я. Денис вышел из спальни со своей сумкой, одной рукой уминая брошенные наспех вещи, а другой застегивая замок.
— …понимаю, что я виноват, что ты чувствуешь себя одинокой, — нудел мой бывший. Денис поставил сумку на диван и, тихо ругаясь сквозь зубы, пытался застегнуть замок.
— Да ну? — сказала я в трубку. — И что дальше?
— Но я не ожидал, что ты сразу бросишься искать утешения в постели другого мужчины…
Ну конечно! Я должна была носить по нему, по крайней мере, годовой траур.
— … да еще и к этому…
— И что же ты предлагаешь? — благосклонно поинтересовалась я. Похоже, нам с Денисом можно давать «Оскара». Вчерашнее представление таки имело успех. Валера слегка растерялся — не ожидал, что я так быстро возьму быка за рога.
— Встретиться? — подсказала я. Денис слишком резко дернул «молнию»,
и она разошлась. Чертыхнувшись, он низко наклонился над сумкой.— Встретиться… — промямлил Валера.
— Сегодня? — жизнерадостно спросила я. — Когда? Вечером? А, может, лучше придешь ко мне? Прямо сейчас?
— Но у тебя же…
— А он уже уходит! — голосом диктора на первомайской демонстрации объявила я. Денис бросил застегивать сумку и, мрачно глянув на меня, пошел в прихожую. Я повернулась вслед за ним, как подсолнух.
— А ты не хочешь поздравить меня с Днем всех влюбленных? — радостно тарахтела я. — Ах, приготовил мне подарок? Какой, если не секрет? Денис тоже меня поздравил. Ни за что не угадаешь! Но это было так сексуально…
Денис, наклонившийся за ботинком, замер. Исподлобья обалдело уставился на меня. Я развела руками: мол, извини, на войне и в любви все средства хороши…
— Нет, не скажу. Нет, и не проси. Теперь у меня тоже есть секреты, и ты должен очень постараться, чтобы я тебя простила. Думай, как ты можешь загладить свою вину. Да. Хорошенько подумай, а там, может, я и подумаю. Да, мы можем все сегодня обсудить. Принесешь шампанское? И что дальше?
Я смотрела, как Денис завязывает шнурки — пальцы его двигались все медленнее.
— Собираешься просить у меня прощения? — протянула я. — Понял, как ты ошибся? Я не иду ни в какое сравнение с другими женщинами? Даже с твоей Ларисой?
Денис медленно выпрямился. Очевидно, от прилившей к голове крови лицо его было совсем красным. Он мрачно смотрел на меня. Глядя ему в глаза, я продолжала ворковать в трубку:
— Да, бывает… Встречаешься с человеком каждый день и не замечаешь, а когда глаза протрешь, уже поздно. И ведь трусишь сказать или что-то сделать, — я непритворно вздохнула. — Так и остаемся — каждый у своего разбитого корыта. Нет, это я не про тебя. Слушай, а, может, давай куда-нибудь сходим? Все-таки день влюбленных… Говорят, кто сегодня начнет встречаться, будут вместе всю жизнь. Ну и подумаешь, что мы друг друга давно уже знаем. Можно попробовать начать все заново…
Денис сделал один длинный шаг из прихожей и, аккуратно взяв у меня из рук трубку, положил ее на рычаг. Я запротестовала:
— Ты что? Мы же не договорили!
— И не договоритесь, — сообщил Денис. Крепко обнял и крепко же поцеловал меня. Я слабо пискнула. Денис чуть разжал руки — только для того, чтобы рявкнуть:
— Никаких Валер, поняла? Никаких «заново»! Никаких… Я не для того сюда пришел, чтобы слушать весь этот бред! Не нужен тебе этот придурок Валера, поняла?
— Поняла, — послушно кивнула я.
— Что поняла?
— Что Валера мне не нужен, — повторила я, как ученый попугай. — А из-за чего ты сюда пришел, что-то не поняла.
Догадалась:
— А-а-а, тебе же теперь галстук завязывать некому!
— Хреново ты его завязываешь, — буркнул он. — Я и то лучше смогу.
— И жить тебе негде, — продолжала я гнуть свою линию.
— Да есть мне где жить! — С досадой сказал Денис. — Мы с Иркой уже полгода как разбежались.
— А… — я показала пальцем на сумку в прихожей, — это… что тогда?