Шадари: попаданка
Шрифт:
Не поворачиваясь к нему, глухо сказала:
– Нет, господин Рамси. Я сегодня должна быть в клинике пораньше.
– Удачного вам дня, ларна Авалайн, - последовал вежливый ответ.
Я пробормотала нечто невразумительное и с облегчением покинула дом.
Охранники, караулящие у ворот, проводили меня взглядами, но задерживать не стали. Хотя наверняка удивились тому, что на работу меня сегодня не отвозит водитель. Не объяснять же, что на самом деле не собираюсь идти в клинику.
Куда направиться, и сама не знала, потому просто бездумно шла по просыпающемуся городу. Мимо проносились экипажи на магической тяге,
Когда миновала район, принадлежащий клану Андрас, это стало особенно очевидным. Стало встречаться куда больше людей самого разного вида.
От знакомых мест я уходила все дальше, но это впервые ничуть не заботило. Весь мой энтузиазм, с которым раньше относилась к своим обязанностям, улетучился бесследно. В полной мере сейчас осознавала всю бессмысленность того, чем там занималась. Но и не видела для себя перспектив в чем-то еще. Да и вообще, плохо воспринимала происходящее вокруг.
Перед глазами снова и снова прокручивалась прошлая ночь и утренняя безобразная сцена. Слова Алена, раздирающие душу на части, звучали в голове, бередя и без того кровоточащее сердце.
Стоит ли удивляться тому, что в какой-то момент, переходя дорогу, я забыла посмотреть по сторонам. Очнулась лишь от громкого свиста магического двигателя и скрежета колес пытающегося резко затормозить самоходного экипажа. Повернув голову, увидела несущуюся на меня махину.
А потом сильный удар, взметнувший мое тело вверх. Толчок о мостовую, выбивший дух. Резкая боль в затылке. И мир вокруг перестал существовать.
Последнее, о чем успела подумать, было: какая ирония судьбы, что смерть мне принесло изобретение собственного отца.
Авалайн тянуло куда-то в сверкающий тоннель. Все дальше от собственного тела. Но оно еще продолжало ощущаться, пусть и с каждой секундой слабее.
Вдалеке виднелся яркий свет. Такой теплый, манящий, невыразимо прекрасный. Авалайн безумно хотелось слиться с ним. Ощутить покой и умиротворение, что исходили от него.
Что-то мощное и ослепительно яркое внезапно столкнулось с нею.
Чья-то душа. Намного более сильная и могущественная, чем ее собственная.
На миг они будто переплелись друг с другом. А в следующий момент Авалайн ощутила, как чужая душа властно цепляется за тонкую нить, еще соединяющую ее с телом. Хватается за нее, как за якорь, и получает направление движения.
Авалайн потянуло следом мощной волной.
Она захлебывалась в беззвучном крике. Пыталась сопротивляться, не желая продолжать то, что уже не имело никакого смысла.
А потом резкое столкновение с чем-то грубым и кажущимся чудовищно бесформенным и неудобным. И она будто растворилась не только в своем теле, но и в глубинах чужой души.
Мощный поток образов и воспоминаний: ее собственных и чужих калейдоскопом проносились в сознании.
Авалайн чувствовала, что могла бы еще побороться. Попытаться управлять своим телом, куда захватчиком ворвался кто-то другой. Но зачем? Какой в этом смысл? Авалайн так устала бороться...
Глава 5
Кемстар Равен Веннер
– Что там, Хендрих?
– нетерпеливо спросил глава клана Веннеров, вылезая из экипажа.
Водитель, а по совместительству, один из его телохранителей, склонился над чем-то,
лежащим на мостовой. Вокруг уже начали собираться зеваки, о чем-то оживленно переговариваясь.– Девчонка какая-то бросилась прямо под экипаж.
– Хендрих, хмурый здоровяк с кустистыми темными бровями, поднялся и сделал шаг в сторону, позволяя Равену Веннеру увидеть все своими глазами.
Глава клана подошел ближе и критически оценил ситуацию. Лежащая на мостовой девчонка казалась изломанной куклой. Руки и ноги вывернуты под неестественными углами, лицо залито кровью.
Только этого не хватало! Ну, почему как раз сегодня, когда он специально выехал пораньше, чтобы успеть на важную встречу с представителем одного из столичных кланов?! Равен поморщился и запустил руку в свою рыжую, кое-где испещренную сединой шевелюру. Инстинктивный жест, выдающий тем, кто его хорошо знал, всю степень его раздражения.
Нет, он мог бы, конечно, проехать мимо и предоставить дуру, не смотрящую по сторонам, собственной участи. Но слишком много свидетелей. А Равен позиционировал себя в городе как благодетеля и мецената. Не поймут.
– Жива хоть?
– спросил он у Хендриха, по легкому кивку хозяина снова занявшемуся осмотром пострадавшей.
– Похоже, нет, - пощупав пульс на запястье, покачал головой тот.
– И еще, ларн Веннер...
– он заколебался, и Равен досадливо скривил губы.
– Говори уже!
– Она аристократка.
В подтверждение телохранитель продемонстрировал виднеющийся на запястье девушки родовой герб*.
– Час от часу не легче!
– пробормотал Равен.
– А клан какой?
– Не вижу знака клана, - изучив детальнее рисунок, озвучил ответ телохранитель.
– Наверное, какой-то свободный род.
– Уже легче!
– уголками губ улыбнулся Равен.
– Что за род?
– Незнакомый, - покачал головой Хендрих.
– По крайней мере, я с его представителями не сталкивался.
– Может, она из приезжих?
– задумался глава клана, размышляя, как поступить.
Заметил проталкивающихся сквозь толпу блюстителей порядка. Удрученно пришел к выводу, что пока разберутся, на встречу он безнадежно опоздает. Впрочем, можно воспользоваться своим положением, сплавить им тело и договориться, что прибудет в здание городской управы позже.
– Постойте!
– встрепенулся вдруг телохранитель.
– Похоже, я ошибся. Она жива еще!
Словно в подтверждение его слов, девчонка застонала и попыталась разлепить залитые кровью веки. Равен с досадой подумал, что предпочел бы, чтобы сдохла. Тогда не нужно было бы заботиться о ее дальнейшей судьбе. Позже отыскал бы родню и предложил щедрую компенсацию. Теперь же придется заморачиваться с лечением, задерживаться для того, чтобы устроить ее в комфортные условия. Куда проще было бы, не будь она аристократкой! В таком случае сильно усердствовать бы не стал.
Хендрих вытащил из кармана сюртука платок и осторожно протер им глаза и лицо пострадавшей. Спросил о самочувствии. Но девчонка, похоже, не услышала или толком не понимала, что происходит. Пыталась проморгаться, вертя головой и морщась от боли.
В какой-то момент ее взгляд остановился на Равене. Впрочем, судя по тому, что осмысленности по-прежнему не наблюдалось, она вряд ли его видела. Но он внезапно поймал себя на мысли, что эти глаза завораживают. Яркие, золотисто-карие, глубокие, как бездна.