Шаг в темноту

Эльфов на улице много. Одни занимались уборкой в тех самых садиках, другие сметали упавшие на брусчатку листья. Некоторые болтали с соседями или вели лошадей с гружеными телегами. Малышня в ярких вязаных шапках и шарфиках с визгом носилась друг за другом. Многие держали в руках небольшие ярко-оранжевые тыквы с нарисованными на них рожицами.

Стоило им отойти от дома, улица оживилась. Первыми Давида заметили дети и с криками:

– Это же Скорпион!

– Воплощение Воли!

Подбегали и смотрели на него круглыми от восхищения глазами. Те, что посмелее, спрашивали, правда ли он уложил гигантского голема одним выстрелом и насколько было страшно сражаться с Воплощением Зла. Давид отвечал, что сидеть на уроках страшнее, вызывая общий смех, и тепло улыбался в ответ. Окликали и взрослые. Некоторые приветливо вскидывали руки, другие подходили поздороваться. Спрашивали, надолго ли он в Амрилане. Были те, кто поздравлял со свадьбой. Ну и кто здесь никому не нравится, а?

Узнавали его абсолютно все. Да и как не знать героя войны, Избранного – Воплощение Воли и лучшего представителя их расы? А ещё, как и предполагала Инга, было много, очень много женских взглядов, в которых читался далеко не дружеский интерес. Высокий статус, видная внешность, привлекательная на общем фоне фигура, их можно понять. Нужно отдать должное, большая часть эльфийской расы достаточно скромна и вешалась ему на шею только в своих фантазиях.

Держась за руки, они направлялись к центру города, всё так же здороваясь с жителями, заглядывая в витрины магазинов. Инга успела побывать во многих городах Ландории, да и своего мира, но нигде не было так спокойно. Воздух здесь другой, вязкий и приглушающий звуки, но очень свежий и чистый. Амрилан окольцовывал большой лесопарк, можно сказать, сам город вырос вокруг него.

Чтобы срезать путь, они с Давидом свернули на тенистую тропинку, но покоя не нашли и здесь. Инга успела подустать от постоянных обращений. Давид и сам начал нервничать, то и дело касался пальцами висков и сжимал её ладонь, а Инга в ответ согревала воздух, чтобы муж чувствовал поддержку. Нелегко ему. До войны он, судя по рассказам, не пользовался особой популярностью у своих, а теперь привыкает к внезапному вниманию. Инга начала вмешиваться, отвечала на вопросы вместо мужа, и он благодарно улыбался, подсказывая ответы в мыслях.

Когда они снова оказались на улице, Давид, её Давид – Воплощение Воли, ощутимо вздрогнул и напрягся. Инга непонимающе нахмурилась.

Взгляд мужа устремился вперёд, на девушку, стоящую на углу улицы спиной к ним. Эльфийка склонилась к сидящему на скамейке эльфу и проверяла повязку на предплечье. Высокая, белокожая. Длинные волосы цвета пшеницы, заплетённые в хитроумную причёску со множеством косичек, лежали на спине и плечах. Тёплое тёмно-зелёное платье с корсетом красиво подчёркивало хрупкую, присущую их расе фигуру.

Внутри кольнула ревность. Инга поджала губы и покосилась на мужа, но Давид был слишком сосредоточен и не заметил.

– Всё, да? Ты встретил новую любовь, и мы разводимся? – она окрасила мысли дерзостью, чтобы скрыть обиду.

И самое страшное – Давид не ответил. Даже в мыслях. Сделал шаг вперёд, пробормотав:

– Что за… Быть не может.

– 2 –

В этот момент эльфийка выпрямилась, и Давид выдохнул с облегчением.

– А, Мэй. Это ты.

Девушка мгновенно расцвела в улыбке. Сказав что-то пациенту, она повернулась, поправила шикарные локоны и продефилировала к ним. Широко посаженные зелёные глаза ненавязчиво подкрашены, на миловидном лице – румянец. Будто специально вышла на охоту, мужиков чужих цеплять. Всё внимание Давиду, на Ингу не смотрит. В прошлом Мэйлин'дала спасла Давиду жизнь после тяжёлого ранения и явно рассчитывала на нечто большее, чем «спасибо». Прошедшую не так давно свадьбу она, конечно, игнорировала.

Как назло, в этот самый момент дико зачесалась кожа под повязкой, так что стало больно. Инга скрипнула зубами, сердце застучало быстрее, дыхание участилось, и она опустила взгляд, чтобы не показывать слабость при сопернице.

– Скорпион, рада видеть, – Мэйлин'дала подошла вплотную. Ещё чуть-чуть и толкнёт его высокой грудью. – Не знала, что ты в городе, иначе непременно пришла бы проведать. Нервная лихорадка не возвращалась?

– Нет, – отстранённо ответил тот и наконец посмотрел на Ингу. – Что-то не так?

– А разве не понятно? – Мэй изобразила сочувствующую улыбку. – Татуировка тревожит. Вот поэтому тотемы присваивают только эльфам, мы выносливее. Инга… Инга, правильно? – уточнила она, хотя прекрасно знала её имя. – Если плохо, приходи. Я с сделаю тебе настойку, снимающую воспаление и ускоряющую заживление.

– Татуировка на лопатке относится к наименее болезненным, – получилось сделать голос скучающим, с лёгкой, едва уловимой надменностью. – Все дэвианы получают метку Дома в пять, и ставится она на шее. Тогда да, тревожило, а тотем – лёгкий дискомфорт.

– Не сомневаюсь, – Мэй с усмешкой посмотрела на шею Инги. – Вероятно, болевые ощущения приносит то, что чернила, как и татуировка, невидимы.

– Уж больше года как лишилась. Плата за возвращение с того света, – она дёрнула плечом по привычке и даже не поморщилась, когда кожа неприятно натянулась. – Отличный способ сводить татуировки. Хочешь попробовать?

Мэй улыбнулась с убийственно милой слащавостью, но ответить не успела. Подбежал мальчишка посыльный:

– Вас срочно ждут в госпитале!

Та нахмурилась и кивнула.

– Мне пора, – она посмотрела на Давида. – У нас вспышка болезни, а твой организм ослаблен тем, – выделила слово кокетливой улыбкой, – ранением. Приходи в клинику для профилактики. Жду в любое время.

– Ага, – отстранённо кивнул Давид и пошёл дальше, увлекая Ингу за собой. – Может, и правда тебе ту настойку приобрести? Татуировка ведь болит.

– Если хочешь от меня избавиться, можно просто попросить уехать. Будете жить долго и счастливо.

– Что? Это к чему сейчас? Надоела семья?

– Ты рванул к ней чуть ли не расталкивая прохожих, что мне остаётся думать? – Инга скосила взгляд и прищурилась.

– Да не к ней я рванул, – Давид хмыкнул. – Подумал, что знакомая, которой… быть тут не должно. Решил, что иллюзия.

– То есть, когда мы встретим эту знакомую, мне собирать вещи? – она прищурилась сильнее.

– То есть то, что у тебя почти все друзья мужчины – нормально, а у меня не может быть подруги-женщины? – Давид сузил глаза в ответ. – Безумие, да ты тиран, – он хохотнул, а после внезапно посерьёзнел. – Её мы не встретим, можешь не волноваться.