Шахматы. Чёрная королева

— Я не исчезну и не растворюсь в воздухе, сладкая. Просишь, чтобы ушел — уйду. Недалеко, правда. За дверью постою. А потом все равно вернусь. Подумай об этом на досуге, свыкнись с мыслью.

— Уйди-и…

Алена с дивана подскочила, пытаясь оттолкнуть, а Андрей ее руки перехватил, к себе прижал, силой подавляя сопротивление, которое, к слову, вскоре ослабло, а потом и исчезло вовсе. Только бурное дыхание и напоминало о недавней истерике. Момент подловил и поцеловал в губы. Не страстно и не дико. Нежно. Едва касаясь. Одурманивая своей лаской. Секунда, другая и уже удерживать Алену не требуется. Уже руками аккуратно по бокам ее водит, поглаживая, к себе приучая. Внимательно за реакцией следит, зная наверняка, продолжить или отпустить. За мгновение до того, как она глаза раскрыла, свои закрыл и замер, чувствуя, как Алена его разглядывает. Наслаждался этим чувством, а в душе, так и вовсе ликовал. Поцелуй прервал осторожно, чтобы не спугнуть. Еще одним, коротким, поставил основательную точку в этом вечере.

— Никуда я не уйду. — Прошептал, и не думая насмехаться. — Мне с тобой хорошо. А если мне хорошо, то в этом разговоре нет смысла. Я эгоист. А мы, эгоисты, ты же понимаешь… переступим через чужие чувства. Даже такие светлые и искренние, как твои.

— Клоун ты, а не эгоист. — Махнула Алена рукой, смиряясь. — Иди. Домой иди. Дай мне шанс принять тебя самой, не чувствуя ущемления в правах.

— Ну да, конечно! А там еще немного, и окажется, что и вовсе тебя изнасиловал. — Указательным пальцем по носу ее щелкнул. — Женщине не нужно время, Ален. Марта всегда говорила, что женщине нужны только напор и нежность. И умение мужчины вовремя включать одну из двух ипостасей. А сейчас поцелуй меня. Сама. Нам двоим это нужно. — Проговорил с давлением, с вибрацией силы в голосе. Вперед подался, а Алена отступила, увильнула, шагнула в сторону.

— Андрей, иди. — Глаза на него вытаращила и напряглась, когда вместо того, чтобы согласно кивнуть, он следом шагнул.

— Поцелуй меня. Сейчас. — Зубами скрипнул и наклонился. Алена уперлась руками в его грудь и отвернулась.

— Андрей, мне не нравится. — Выдавила из себя слова, а он резко подался вперед, сломив сопротивление, и вот уже сам контролирует степень близости.

Алена занервничала, протестующе замычала, когда своими губами ее губ коснулся, и в ужасе зажмурилась, услышав странный рык, гул над ухом. Ладошкой рот прикрыла, глядя как кот, на Андрея посматривая, спину дугой выгнул, а потом заливисто рассмеялась, подтягивая защитника к себе.

— Она моя, понял! — Угрожающе ткнул Андрей в кота пальцем и рассмеялся за ней следом. — Надо же, пригрел… — Не веря, хмыкнул, но не злился. Улыбался. Тому, что все налаживается, разумеется.

Утром даже анализировать пытался, варианты возможных поступков перебирал. Красивых поступков, само собой. Алена бы оценила, наверняка знал. Но ровно с какой легкостью он дарил цветы, украшения, приятные мелочи своим бывшим пассиям, ровно с таким же скрежетом сейчас через себя переступает, чтобы Аленку вниманием не обделить. Только все равно не выходит. Не видит таких цветов, которые бы ей подарить можно было, не бросаются в глаза те самые мелочи. Единственное, что приметил, так это обручальное колечко. Вот то, как раз для нее. Нежное и будто особой теплотой обладающее, точно как и Алена. Смесь металлов, россыпь камней. Только вот обручальные кольца обычно в паре, а это одно. Себе в той же тематике заказал, у того же ювелира. Вот как только готово будет, так и поженятся. Ругаются — не ругаются, а все равно наутро к ней идет. А если не утром, то ночью. Пока не увидит — не уснет. Порой, даже тень в ее окне придает спокойствия, а иногда важно прикоснуться, вдохнуть аромат духов, женского тела.

— Ознакомься и распишись. — Вырвала Марта из приятных размышлений, подсунув очередную стопку документов. Андрей недобрым взглядом все это дело окинул и тяжело вздохнул.

— Не хочу ничего. — Растер ладонями лицо до красноты и отодвинул папки дальше. Голову набок склонил, мученически скривившись, и в ответ на ехидную улыбку Марты оскалился.

— Рано заговорил об этом, дорогой. — Марта плавно приподнялась с широкого кресла и, будто скользя, обогнула стол. Уселась на него прямо перед Андреем и подалась вперед. Кончиком указательного пальца его за подбородок придержала, не позволяя отвернуться. — Уверяю тебя, — проговорила на полутоне, — безделье утомляет похлеще любой работы. Кому как не мне знать об этом. — Довольно пожала плечами. — Или ты говорил о чем-то другом? — Догадалась и закусила губу, видя, как глаза Андрея наливаются холодом и отчуждением. — Как у тебя с Аленой? — Все же решилась задеть больную тему и рассмеялась в голос, когда Андрей сквозь зубы выругался.

Тот на кресле поерзал, устраиваясь, массивным кулаком подбородок подпер, и недоверчиво прищурился.

— Мы уверенно двигаемся в направлении крепкой и любящей семьи. — Ответил он на удивление спокойно. Даже язвительные улыбки придержал. Марту, правда, не впечатлил. Она лишь поджала губы, сдерживая расползающуюся на лице улыбку.

— То, как вы двигаетесь, обычно слышит весь дом. — Бескомпромиссно заявила. — Не пробовали перейти на пару тонов ниже или, может, передвинуть свои эмоциональные встречи на несколько часов раньше. Честно, пока вы не решили уверенно идти к своей крепкой семье, я была уверена, что в доме замечательная звукоизоляция.

— Просто увлекаешься прикладыванием уха к розетке. Не могу сказать наверняка, но кажется, что это плохо. Говорят, к старости.

— Алена уступит. Она любит тебя. — Мягко улыбнулась Марта, все больше напоминая ту, которой Андрей запомнил ее еще в детстве. Доброй и открытой. Правда, тем же ответить не смог. Нахмурился.

— Ты, правда, сказала, что я ее не люблю?

— Я лишь поддержала эту ее версию, предположив, что все может быть, но тут же усомнилась по этому поводу в голос, чем высказала собственное мнение. Но, как ты помнишь, люди слышат то, что хотят. Твоей девушке необходимо самобичевание и она с удовольствием пополняет свою коллекцию страхов. — Развела руками, а после переплела пальцы, складывая их в замок.

— И еще… ты не сказала, чья Алена дочь. Хотя эта информация пригодилась бы мне раньше.

— На мою попытку высказаться, ты ответил безразличием. Так, если тебе это неинтересно в принципе, зачем уточнять?

— Ты знала, что все так получится? — Вроде и спрашивал, а интонация обвинительная.

— Даром ясновидения не обладаю. — Пожала она плечами. — Кстати, с Аленой мы говорили об этом подробнее, но тебе наши разговоры больше напомнят бессмысленный женский треп.

— Ты про ее бывшего что-нибудь знаешь?

— Если ты о личных беседах, то Алена никогда не поднимала эту тему.

— А если не о личных, а о твоем мнении?

— Очень настойчивый молодой человек. Правда, это далеко не всегда может решить исход, и если у твоей девушки есть хоть капля мозгов, беспокоиться не о чем.

— Его отец рассчитывает на большое наследство.

Марта согласно кивнула.

— И, уверяю, если удастся Алену убедить или просто заморить вниманием и давлением, он его получит.

Андрей скривился как от зубной боли и кулак сместился с подбородка на щеку, а после на висок, попросту подпирая потяжелевшую голову.

— Посоветуй мне что-нибудь, а? Ведь есть мысли, я же знаю. — На месте оправился, спину выпрямил, выпятил вперед грудь.

— Не припомню, чтобы ты когда-нибудь нуждался в советах. Тем более, в таких личных вопросах. Что скажешь?

— Скажу, что нагнуть и поиметь всегда проще, чем подойти с умом. Нагнуть я ее успел. Второй раз не прокатит. А вот как ее вижу, чувство такое, что клин поймал. Одни эмоции.

— А вот это признак искренних чувств. Когда не все равно на лидирующее место становится желание не навредить. Вот тебя и клинит.

— Так, делать что?

— Просто подумай о том, что Туманов-старший жаждет этих отношений намного больше чем его сын. Какой вывод?

— Мой вывод в том, что ты гений! — Рассеянно пробормотал Андрей и вскинул брови, над сказанным задумавшись. — И если на него как следует надавить, он от идеи, которая его не особо прельщает, с легкостью откажется.

— Почему? — Подтолкнула Марта к дальнейшим размышлениям. Интонацией давила, а взглядом, так и вовсе наизнанку нутро выворачивала. — Ну? Ты ведь читал его досье, не так ли?