Шальной вертолет. 1941
Шрифт:
– С какой целью полетите? Показать ваш чудо-аппарат?
– И это в том числе. Но все больше по вопросу Марины Леонардовны. Ноябрь-то на подходе...
– Вы уверены, что необходимо посвящать в это Сталина?
– Придется. Чтобы избежать жертв среди солдат Красной Армии. Они хоть и будут далеко, но после активации Камня его действие одинаково распространится и на них, когда войдут в его поле.
– Наверное, вы правы. А аппарат, все же покажите!
– Это обязательно. Только повторить они его не смогут. Принцип работы движка только пригодится, винты, редукторы.
– Не боитесь оказаться в золотой клетке?
– Помните при нашей первой встрече я вас со товарищи предупреждал, что убить меня можно, но выжить после этого нельзя. Это программируется не только на убийство меня, но и на радиус моего нахождения. Достаточно мне покинуть его границу, как машина автоматически откроет огонь на уничтожение всех целей вокруг вашего покорного слуги на 300 метров и последними двумя ракетами поразит сама себя. Мне в таком случае однозначный кирдык...
– Так не доставайся ж ты никому...
– процитировал классика Амелин.
– Главное, чтобы не досталась врагу. Система не умеет определять Сталин обидел или выкрал пилота, или же Гитлер постарался.
– улыбнулся я...
Амелин весело рассмеялся, видимо представив, как Виссарионыч или Алоизыч крадут незадачливого меня. Но все равно пожелал мне удачи и... отправился на свой пост наблюдения, наступала его вахта.
Я не был против таких постов на подходе к Дьяконово и ровно по той самой причине, что и сам удалялся от деревни на охоту за фашистами и технические ситуации могут быть разными. Поэтому только приветствовал такую организацию охраны, примитивную эффективность которой уже наблюдал, когда в деревню наведались люди некоего Гашинского - человека желающего заполучить Марину Леонардовну в свои руки. Офицеры тогда без каких-либо рефлексий расстреляли их на подходе и, теперь я знал почему они были правы.
Однако, с моей скромной помощью и знаниями диверсантов капитана Ли О, охрана деревни была усилена парой дежурных секретов. Которые в свою очередь были оборудованы сигнализацией в виде таких же растяжек, но не со свето-шумовыми гранатами, а со стреляющими высоко в небо сигнальными ракетами по типу салютов. Пройти мимо секретов довольно сложно, да и подойти к ним трудновато из-за того, что и они были прикрыты сигнализацией.
Владимир Алексеевич и еще три старика, конечно же в секретах не сидели, но дежурили у пулемета на чердаке амбара дома в котором жили Марина и Карцев. Да, любовь у них там и еще с Гражданской. С детьми, правда, не задалось...
Чердак, надо сказать, был укреплен против стрелкового оружия. Фронтон собран из толстых бревен, обложен на высоту метр мешками с песком и был способен выдержать попадание винтовочной пули с расстояния метров 300. Это и был тот рубеж на котором перед пулеметчиком стояла задача удерживать нападающих.
***
– Разрешите, Павел Анатольевич?
– О! Входи... Что принес?
– Радио открытым текстом из Белоруссии.
– От тех летчиков, что Лиду разнесли?
– Так точно!
– Давай... Та-а-ак... "Скоро прибудем на награждение, готовьте прием, обожаем грузинский коньяк, с салютом будьте
осторожны. Поздравьте Николая Ильича К. с днем рождения"...Судоплатов задумался...
– Как думаешь, что они имеют в виду?
– Считаю, что прямо здесь сказано только то, что они прибудут и хотят встречи. Остальное имеет скрытый смысл.
– Есть идеи?
– Можно выделить "коньяк", "салют" и некого Николая Ильича К. с его днем рождения.
– Причем, коньяк грузинский... Намек на запрос встречи с Самим?
– Скорее всего. Или с Лаврентием Павловичем...
– Тогда коньяк заказали бы мингрельский - улыбнулся Судоплатов...
– И то верно...
– Осторожнее с салютом... Как можно понять?
– Думаю, что намек на ПВО.
– Ну мы не можем заставить ПВО молчать совсем. Да и когда именно?
– Я думаю, что он не молчать ПВО просит, а обращает внимание на что-то особенное.
– А что может быть особенным?
– Да все их действия не укладываются в нашу привычную логику...
– Таким образом мы можем думать, что...
Возникла пауза, оба собеседника смотрели друг на друга примерно с минуту. Первым подал голос собеседник Судоплатова:
– Давайте предположим на то, что в зоне действия нашего ПВО при их полете будет что-то необычное...
– Например...
– Ну, смотрите... Первыми их засекут посты ВНОС. Либо увидят, либо услышат. Насчет увидеть сомневаюсь, т.к. даже немцы не знают что их бомбило. Значит, услышат. И это будет какой-то особенный звук.
– Звук мотора не такой, какой должен быть?
– Скорее всего так. И это значит, что нам надо предупредить ПВО, чтобы в день прилета гостей они не открывали огонь по всему что летает чей звук мотора значительно отличается от привычного.
– Принимается... А какой-то Николай Ильич это кто? На память приходит только Подвойский. Но какое отношение он имеет к авиации, к бомбардировкам? Что думаешь?
– Очевидно, что в дне рождения зашифрована дата прибытия гостей. Нам остается только найти этого Николая Ильича и понять когда их ждать.
– Принимается. По какому принципу будем выбирать Николаев Ильичей?
– Авиация, бомбы, диверсии, разведка...
– К вечеру жду варианты...
Уже вечером Судоплатов принимал доклад. Он прекрасно знал, что капитан остался без обеда и приказал адьютанту принести чай и бутерброды.
– Ну... Что нарыл?
– Значит так... Среди летунов Николаев Ильичей К. пятеро. Трое уже погибли. Двое летают, воюют. У всех дни рождения зимой и весной.
– Эти не подходят... Дальше...
– Среди оружейников по бомбам никто не нашелся. Диверсанты, разведка - трое, у всех дни рождения тоже не подходят, либо были не так давно, либо не скоро.
– А Подвойского проверили на всякий случай?
– Да, он самый знаменитый. Сейчас копает окопы под Москвой (реальный факт, революционер Н.И. Подвойский, первый наркомвоендел в правительстве Ленина, чьим именем в наших городах названы улицы, действительно копал окопы в 1941 году - прим. автора), но день рождения у него в феврале...