Шальной вертолет. 1942

Оле я о них говорить не стал...

– Первыми пушки, потом ракеты! ОГОНЬ!!!

«Мишку» затрясло от практически непрерывной очереди 30-миллиметровых пушек. 250 снарядов с моментальным подрывом. Каждому самолету доставалось по 5-6 снарядов, т.е. в этот раз мы в течение пары минут повредили и уничтожили 37 машин. Некоторые из них взорвались слишком круто, видимо уже были приготовлены к вылетам.

Ракеты пошли следом по всему остальному. Бу-бух!!! Огромный огненный гриб вырос чуть в стороне от аэродрома - попали в топливный склад. Строения разлетались на щепки. Пожар занялся такой, что тушить будет просто нечего. Все ж таки 40 термобарических ракет - это 40 термобарических ракет на небольшую, в общем-то, территорию. Не больше, чем в в 41-м году было в Лиде на станции [1].

Точнее, на аэродроме Сольцы была не одна площадка, а три: собственно расположение летного состава, технические службы и топливный склад. Склад БК был в стороне и мы его не обнаружили. Но найдем. Или сами, или партизаны помогут. Впрочем, и архивная информация из 2024 года поможет даже более безопасно для нас и наших соратников...

– Оля! Что у немцев в эфире? Тишина?

– Пока тишина!

– Видео сняла?

– Сейчас поверю... Да, видео есть!

– Отлично! Уходим!

И я развернул «Мишку» и повел в направлении между Шимском и Медведем. Не стал заглядывать в Шимск - боезапаса уже было мало. Поэтому обогнул его севернее над Боровским болотом и над дельтой Шелони вышел на ильменские просторы. До Крестецкого аэродрома оставалось минут двадцать лету, меньше 100 километров.

Больше приключений в этом вылете не было...

***

Зато они были на аэродроме, куда мы прилетели чуть ли не минута в минуту. Ну как приключения? Когда вам отказываются верить те, кто послал вас же в бой, а вы правы, то иначе это не назовешь.

А все просто...

Когда я посадил машину, то взяв у Оли планшет с видео налета на Сольцы и результатами сканирования аэродрома до налета и после, отправился в штабной блиндаж. Пройдя положенные процедуры доклада и разрешения вошел в штабное помещение. Находившиеся в нем офицеры оторвались от своих занятий и с любопытством ждали, что доложу.

– Товарищ полковник!
– обратился я к комдиву Греськову - Разрешите доложить!

– Докладывайте.

– Скрытная разведка аэродрома «Кресты» произведена! На обратном пути уничтожены в воздушном бою четыре самолета противника и полностью аэродром Сольцы!
– по штабу аж почувствовалось, как прокатилась волна удивления и даже послышался смех...

– В каком смысле?

– В прямом! В бою, как я уже сказал, четыре «Мессера», а на аэродроме 37 самолетов противника. Плюс уничтожены располага летного состава вместе с ним же, технические службы с автомобильным транспортом, топливный склад. Бомбосклад не обнаружил, а то бы и его тоже. Зенитки не трогал, они мне не мешали.

– Вы бредите полковник?

– Никак нет, товарищ комдив! Данные объективного контроля могу предоставить.

– Хм... Ну, попробуйте... предоставить... данные объективного контроля.

– Попросите всех выйти. Это я могу показать только вам и вашему начштаба. Ну, вы понимаете...

– Да, понимаю! Товарищи, выйдите. Начштабу остаться.

Офицеры, рассматривая меня аки невиданную зверушку, потянулись на выход. Некоторые саркастически ухмылялись. Остался один и них. Греськов сел за стол и... расстегнул кобуру. Это действие заметил подполковник, т.е. начштаба, и тоже расстегнул свою. Я видя все это усмехнулся. Но понял, что мне не верят уже на таком уровне. Впрочем и в этом я их понимал. С нами, со мной и Олей, прибыли какие-то прям чудеса-расчудесные. Слетал мол одной машиной без прикрытия и сделал работу целого полка. Который, так на минуточку, прямо сейчас готовится лететь атаковать именно эту цель.

Ну, не верят - так сейчас поверят. И я достал планшет.

– Вам как, товарищ комдив? Вначале съемку или данные сканера?

– В чем разница?

– Съемка это - визуальный контроль. По сути, кино, снятое камерой из машины. На нем вы увидите местность, пуски ракет, стрельбу из моих пушек, а после взрывы и пожар на аэродроме. А сканер покажет местность вокруг машины в радиусе пяти километров почти как на карте. Состояние аэродрома до атаки и после. Вначале вы увидите отметки самолетов, автотранспорта, зениток, зданий, сооружений. Даже отдельных людей можно видеть. И, соответственно, отсутствие всего этого после атаки.

– Любопытно. Давайте вначале кино... Когда успели пленку-то проявить? Тоже в полете?
– хохотнул Греськов, а начштаба поддержал его саркастической усмешкой. Типа: «Ну, что с дурачка взять-то?»...

– Если вам так проще понять, то пусть будет в полете. Хотя все, на самом деле, сделано на иных, вам не знакомым, принципах. Новое слово в советской науке. Большего сказать не могу.

Да, не только Греськов, но и вообще никто на аэродроме не знал, что я из будущего. Ну, разумеется, Оля и Денисенко знали, а Оля там и вообще побывала. Легенда для всех остальных была предусмотрена такая, что мой МИ-28МН, его боеприпасы и все девайсы при нем - суть есть новейшее секретное оружие, вундервафля каких свет не видал. Тем же и объясняются мои награды. Это к Олиной «Отваге» относились более с пониманием, в соседней части таких девушек-летчиц было немало. Причем, не только с «Отвагами», но и со «Звездами» и «Знаменами». Да, рядом дислоцировался один из полков знаменитых наших «Ночных ведьм», летавших на не менее знаменитых У-2 [2].

– Да, я понимаю. Не мальчик. Показывайте и говорите, что можно.

– Вот смотрите... Это мы с капитаном Усатовой завалили четыре «Мессера». Именно поэтому я утром и отказался от сопровождение истребителями.

На экране планшета оба командира увидели тот скоротечный бой и... Оба онемели! Чтобы так лихо, в течение нескольких секунд во встречном бою и практически без маневрирования, завалить четверку скоростных истребителей это... Просто невероятно!!!

– Вот тут мы подходим к аэродрому Сольцы. Заходим с северо-востока, солнце слева от нас. Зависаем на расстоянии чуть полутора километров от ближней нам границы аэродрома.

– Зависаете? На какой высоте? Вижу, что низко.

– Да, вы же вдели, как мы взлетали и садились. Мы можем и зависнуть. В этом случае мы были на высоте около 25 метров. Поэтому зенитки мне были не страшны. Во-первых, достаточно далеко, а во-вторых, они меня попросту не видели из-за деревьев.

– Угу... Продолжайте.

– Обратите внимание на характерные ориентиры. Вот... И вот... И еще вот... Если есть кто из летчиков, кто летал на Сольцы, то для пущего быстрого подтверждения можно сделать фотоснимок с экрана и показать ему.

– Я летал. Летом еще. Ориентиры знакомы - подал голос начштаба, а Греськов кивнул, принимая свидетельство.

– А вот, собственно, и сама атака...

Оба офицера не отрываясь смотрели на экран и было видно насколько впечатлило их увиденное на нем. Не планшет, который для этого времени являлся гораздо большим чудом, да еще и с цветным экраном с разрешением, которого здесь, в этом времени, еще и не знали, а именно картина происходящего!

– А теперь покажу результаты сканирования. Вот это - непосредственно перед атакой. Эти метки - сами самолеты. Их мы обстреляли 30-миллиметровыми осколочно-фугасными снарядами. Всего было израсходовано 250 штук, по 5-6 снарядов на каждую единичную цель. Вот их метки. Всего целей, т.е. самолетов врага, было 37. Вот метка об их числе.