Шаманка Сумеречных Сов

– Твоя, - уверенно ответила я, начиная осторожно целовать каждый шрам на теле мужа.

Эта ночь была наполнена шёпотом горячих признаний и нежностью, в которой купал моё тело муж. Каждым словом, каждым прикосновением подтверждая, что его сердце выбрало себе пару.

Утро пробралось под одеяло с нежными поцелуями и приглушёнными голосами в общей комнате. Оказалось, проснувшийся с рассветом Нильс уже успел сходить погулять с Фростом. Мальчишки, бегущие по своим утренним делам, помогли набрать воды. А пришедший проверить гостей и продолжить разговор Буреслав, показал как разжечь печь и фактически приготовил завтрак.

Горячая яичница с луком, ветчиной и укропом сработала лучше умывания холодной водой. Мгновенно пробудившиеся животы требовательно заурчали.

За завтраком обсуждали совсем поверхностные темы. Зимовку птиц, надежды на большие выводки...

– Если рождается много тех, кто готов подставить нам своё крыло, значит и тех, кто готов эту силу разделить, будет больше! Прибавления среди молодняка ждём.
– Поделился надеждами брат.
– Пары что по весне- лету сложились, почти все в ожидании. Может, сменили отцы гнев на милость, отпускают души на перерождение.

– Знаешь, Буреслав, я тут с одним стариком познакомился. Дядька Репий из Синиц. Живёт уже давно с дочерью среди драконов. Воспитывает внуков, наполовину драконов. Вон, вместе с соседями-драконами баню построил, пытался от гнилой воды уберечь... И вот он сказал, что ничего ему жить не мешает, ни кровь от дружбы с драконами не сворачивается, ни перья не летят. А война уже всем обрыдла! И никому это не нужно. Земли? Свои в порядке держать дайте Отцы сил. Вера? Что там отец, что здесь. Да и волю они давно явили. Обычаи? Так у друг друга чего бы не подглядеть, если доброе дело? Да и на поле боя... Тебя зовут Серой Смертью, скажи, скольких драконов ты врачевал прямо там, едва затихнет сражение? Сколько раз похоронные команды кричат "живой" не глядя, с какой стороны воин? Сколько раз за последние годы сражения просто не случалось, потому что шеренги воинов стояли друг напротив друга, и никто не выпустил ни одной стрелы? Нет ничего в нас, что вынуждало бы воевать друг с другом. Кроме странных, жутких и кровавых нитей, что привязаны к драконам, словно к куклам уличных скоморохов! И эти нити пора оборвать!

– Хм... Огнём и мечом собрался обрывать?
– прищурился брат.

– Нельзя так. Там младшие служители дети совсем. Да и из старших многие не прогнили. Даже жизнь одного из сотни мразей не стоит размена. А без помощи мы не определим, кто их них давно обезумел.
– Вздохнул Рихард.

– Значит, не ошибся жребий. Скажи ты иначе, и я бы с тобой больше и словом не перемолвился.
– Признался Буреслав.
– У мальчишек вся гниль надолго не задержится. Детское сердце настолько чувствительно к правде, что его сложно обмануть. Вон смотри...

Брат кивнул на окно, за которым Нильс уже с теми мальчишками, что утром показывали ему, где брать воду, строили горку. Благо, что для Нильса это было не в диковинку. Мальчишки в замке тоже любили эту забаву. Лишняя лопата нашлась и для Нильса. Горка вышла на славу. С такой скатываться можно было с ветерком. Но видно возникли какие-то трудности. Потому что вся ватага собралась в кучу и о чём-то спорили, размахивая руками. Нильс отошёл в сторону и начал раздеваться.

Немного времени и под восторженный свист мальчишек, снежно-серебряный дракон, сделав разворот, прошёл огненной струёй по поверхности горки, разом подтапливая снег на всей поверхности ската.

– Что ж ты творишь, оглашенный?
– всплеснула руками полная женщина в годах, проходившая мимо.
– Почти же голышом, да зимой посреди улицы! А потом сопли на кулак наматывать будешь да жалиться, что голова болит?

Нильс быстро оделся, а от соседнего дома уже спешила молодка, видно чья-то сестра. В руках у неё был поднос с парящими стаканами. Наверное, несла мальчишкам горячего взвара, ягодного или медового. Да по небольшой печeной коврижке.

– После работы, да на морозе, самое то, горячего с печеньем, - улыбнулась я.

– Саянка, - хитро заулыбался брат.

– А драконeнок твой прицельно огнём плеваться умеет?

– Я думала, ты его чему путному научишь, а ты лишь бы озорству потакать?
– засмеялась я.

– Ну, почему это озорству? Мы вон с племянником Урфину помогаем гнездо строить. Веточка к веточке, мох самый лучший выбираем, лапник сгибаем, чтоб он рос, закрывая гнездо.
– Усмехнулся брат.

– Нашлась, значит самочка по сердцу твоему спутнику?
– спросила я.

– Нашлась. Вон, видишь с каким характером. Всё от Урфина отворачивается, а других к себе близко не подпускает. От особенно настырных только пух и перья летят.
– кивнул в сторону подруги Кайли брат.

Пока муж и брат решали да обсуждали, как с цитаделями поступать, Нильс носился по Гнездовищу с друзьями, пропадал в общем доме, слушая сказки да былины. Буреслав как-то показал ему наши резы, так теперь с утра объяснял штук пять новых, а вечером проверял, как Нильс их усвоил.

– А можно вопрос?
– вытянул ручку вверх Нильс, слушая очередную сказку.
– Вот эта бабушка, Хранительница силы, она старенькая, живёт одна в диком лесу, в непролазной чаще. А чего всё эти Финисты, царевичи и прочие удальцы вечно к ней за советом с ночёвкой едут? Им днём за советом заехать что мешает? Да ещё и наглые такие, в бане их попарь, накорми, спать уложи... А сами ни помочь, ни гостинцев привезти!

– Видать старушка не так страшна и стара, как о ней молва идёт!
– засмеялся кто-то из парней постарше.

– Ты смотри какой, - усмехнулся Буреслав.
– А ты всё переживаешь?

– Боюсь я, Буреслав. У детей получается и дар, и Зверь. Как справятся? Выдержат ли? Такая сила в руках!
– призналась я.
– И с ума свести может.

– Так и пусть расходуют, чтоб до постели только доползти. Вон, море, о котором твой муж говорит, возвращают. Земли заболоченные лечат.
– Успокаивал меня брат.
– Раны, что войной нанесены и Птицам, и Драконам... Сила она ведь дурной от безделья становится, когда цели нет. А для нас, это символ. Что едины наши народы, что правильно выбрали путь...

– Ааай!
– вдруг закричал Нильс, схватившись за виски.

Рядом дико зарычал Рихард.

– На улицу, на свежий воздух!
– скомандовал Буреслав.

– Пап, папа! Это правда?
– смотрел на отца Нильс.

– Не может быть неправдой. Магия драконьей крови не подтвердила бы, - хрипло ответил муж, приходя в себя.

– Что случилось?
– спросила я.

Тот же вопрос читался в глазах окруживших нас Птиц.

– Главная Цитадель ордена разрушена! Аарон Железный засвидетельствовал сотни преступлений против драконов и птиц, совершeнных орденом Хранителей. Похищение Мириохов, убийство пар драконов из Птиц. Даже беременных. Убийство маленьких драконят, едва обернувшихся. Аарон призывает Изумрудных, хоть кого-то.
– Перечислял мёртвым голосом муж.
– Хранители сознательно уничтожали целые рода драконов! Всех, кто был наделён Зверем. Сотни истинных пар Драконов и Птиц уничтожены. Свидетельства хранились в подвалах Цитадели.

– И все драконы это теперь знают. Знают, что сотни лет вели войну на истребление...
– начала я.

– Уничтожая собственных Истинных! И в итоге самих себя!
– закончил за меня муж.
– Саяна, нам нужно вернуться. Срочно. Сейчас весь гнев и боль драконов обернуться против орденов. В ярости никто не будет разбираться, кто прав, а кто виноват. Это будет кровавая бойня. Я не могу этого допустить.

– Конечно, - кивнула я.

– Буреслав, - обратился Рихард к моему брату.

– Лети, спасай, кого сможешь. А шаманы Сумеречных Сов придут следом. Мы будем спешить.
– Пообещал Буреслав.