Шанс (сборник)
Шрифт:
– Ой! – опомнилась я. – За окном совсем темно, надо бы включить свет.
– Только не свет! – воскликнул другой голос, более тонкий. – Он и так надоел за целый день.
– А это кто сказал?
– Я – сборник произведений Куприна, – ответил он. – Надеюсь, ты знаешь такого?
Я смущенно замялась.
– Да-а, его стоит почитать, – сказала очередная книга с соседней полки, – а Тургенева читала?
– Читала, – неуверенно подтвердила я.
– А что именно?
– «Асю».
– Ммм… и как тебе? – все не унималась она.
Я рассеянно пожала плечами:
– Нормально.
Мой ответ вызвал не малое разочарование.
– И это все, что ты можешь сказать,
Я хотела возразить, что ничего чудесного не заметила, но постеснялась: еще примут за какого-нибудь неуча.
– Ну… мне понравилась главная героиня.
– И чем же она тебе понравилась?
Я уже и не помнила – чем. Да и понравилась ли? Желая только одного: конца этого пытливого допроса, робко выдавила:
– Характером.
– Да, Ася была забавной девочкой, веселой, а внешне даже похожей на тебя.
– Правда? – заинтересовалась я.
– Ага, такая же смугленькая, темноволосая, и если, – книга хихикнула, – у тебя бы была этакая причудливая шляпка, то роль главой героини в постановке бы была обеспечена.
Мне так и представилась эта девушка, звонко смеющаяся под плотным навесом виноградных лоз, небрежно поправляющая край темно-синей шелковой шляпки и пускающаяся в бег по едва вытоптанной тропинке.
– А их первая встреча: вроде бы неприметная, но, тем не менее, включающая бесчисленное количество деталь, не видимых на первый взгляд, – она больше ничего не спрашивала, словно догадавшись, что смысл мне не знаком, и лишь рассказывала дальше. И в ее описании это был не скучный тургеневский роман, на чтение которого мне было даже жаль потраченного времени. Не было занудный описаний погоды, а лишь шелест блуждающего в роще ветра, блики ясных, пока еще робких лучей солнца, речные переливы, ночная прохлада сопровождающаяся трелью кузнечиков. Исчезли наигранные диалоги, теперь вместо них – фразы и разговоры таких же людей, о таких же проблемах, которые не притворялись, а жили своей маленькой жизнью, умещающуюся в нескольких десятков страниц.
Вот юная Ася по-настоящему влюбляется, и казалось бы ее чувства взаимны…
Я удобно устроилась на стоящем поблизости стуле, и все нетерпеливо подгоняла размеренную книжную речь:
– И что? Неужели? И как же? А он?
И остальные учебники слушали, только в отличие от меня – спокойно, но так же восхищенно. Видимо их радовал неожиданный интерес с моей стороны.
– И он позволил ей уехать?! – не могла поверить я. – Почему не остановил поезд? Не продолжил поиски? Просто так смирился с ее исчезновением?!
Она рассудительно вздохнула.
– Значит, такова была их судьба, – и внезапно хрипло раскашлялась. – Проклятая пыль!
Я с чувством смахнула серый слой с тряпочной обложки и, поднеся к самому носу (чтоб разглядеть в плохом освещении) прочитала почти стершуюся надпись: «Отзывы критиков о произведениях «золотого века». Вдруг соседняя книга пискляво чихнула, и возмущенно насупилась:
– Не на меня!
– Извините, – стыдливо сказала я, поправляя ее порванный переплет. А ведь и я не единожды чиркала и портила страницы, за что сейчас горько раскаивалась. Как так можно? Они ведь не заслуживают такого обращения! Время летит стремительно быстро, но книги имеют удивительную способность – запечатлеть его, таким, какое оно есть, чтоб через много-много лет, пролистав старенькие листы, в памяти ожили события тех давних дней.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я за увлекательный рассказ. Мне так и не терпелось приняться за работу: теперь-то я напишу самое лучшее сочинение в мире!
– Не надо благодарности. Кстати, а где тот сборник,
что ты читала?– Ой, я оставила его на столе в читательском зале.
– Это мой сводный брат, – объяснила она. – Не забудь вернуть его на место.
Я улыбнулась. Действительно, все как у обычных людей.
– А расскажите еще что-нибудь!
В здании стало оживленно. Все больше и больше книг хотело со мной поговорить. Я внимательно слушала каждую, и мне было неописуемо интересно. Чудо, не правда ли? А ведь и мои книги дома, наверняка, шепчутся в ночи.
– А в жизни Наполеона после поражения в войне, – повествовал учебник по истории, – так и остались уйма загадок. Тем не менее…
– Мы закрываемся, – как сквозь сон, донеслись до меня чьи-то слова. Я неожиданно обнаружила, что уснула на парте, а передо мной лежит книга Тургенева.
– Мы уже закрываемся, – повторил охранник, – но вы можете прийти завтра.
– Как? А разве… – тут я поняла, что произошедшее не имело ничего общего с реальностью. Моему потрясению не было предела. Я оглядела полки, где мирно выстроились книги, учебники, журналы, еще недавно беседовавшие со мной. Но разве можно назвать это простым сном, с каждой минутой растворяющимся в сознании? Пусть ничего и не было, зато я поняла очень важную вещь – каждый день, что я провела ни разу не открыв книгу: прожит зря!
– Отнеси меня на место, – тихо прошептало рядом, – ты обещала моей сестре.
Я удивленно опустила глаза и, не веря своим ушам, улыбнулась.
– Конечно, я приду завтра, – обратилась я к охраннику, слегка сбитому с толку моим внезапным восторгом, – обязательно приду!
Утро добрым не бывает
Субботнее утро. Звон телефона.
Я сонно высвободилась из одеяла, неуклюже шаря по поверхности прикроватной тумбы. Глаза упорно не разлеплялись и рука, увязнув в остатках вчерашнего пудинга, с трудом сомкнулась на мобильнике. Из-за задернутых штор в комнате было темно, как в погребальной.
– Да? – вяло спросила я, устало вытирая испачканные пальцы о свисающий угол простыни.
В трубке раздался строгий женский голос.
– Здравствуйте, вас беспокоят из деканата. Настройтесь, пожалуйста, на серьезный разговор.
Я разом выпрямила скошенные на часах глаза и сдавлено переспросила:
– Насколько серьезный?
– Крайне, – безжалостно констатировала она, – ваши документы поданы на исключение.
Я подавилась зевком и чуть снова не вляпалась в пудинг.
– К-как?! Почему?! За что?!
– А вы думали, что все ваши фокусы так просто пройдут?
– Какие фокусы? – растерялась я.
– Ой только не надо снова играть! – непонятно с чего взвилась женщина. – Вы взрослый человек и должны отдавать отчет своим действиям! Наш университет возлагает нешуточные надежды на каждого учащегося, а вы так бесстыже пренебрегаете этим! – Я…
– Нет преподавателя который бы не жаловался на ваше хамское поведение! Как можно?! Вы же девушка!
– Но…
– И ваши постоянный компании!
– Я…
– И выпивка!
– Нет! – с трудом вклинилась я. – О чем вы? Я не понимаю…
– Вы хотя бы посмотрите на ваш внешний вид!
Я рефлекторно поправила взлохмаченные волосы и притихла в страшном ожидании продолжения.
– Разве приличная студентка может себе позволить такое?!
– К-какое?
– Нет-нет, у меня язык не поворачивается это описать, – запыхтела она. – Однако есть несколько письменных жалоб, которые как нельзя лучше характеризуют ваше отношение к учебе и жизни в целом!