Шантаж
Шрифт:
Стас ночью крепко спал, а потом , невесть отчего резко проснулся и еле-еле дотерпел до утра. Пока опера проснулись, встали, умылись – оделись. . Ему казалось, что ребята собираются очень медленно. Он, время от времени, поторапливал, а потом уже и подгонял их. Баба Тася налила ему чай:
– На-ка, Станислав Михалыч, попей!
Он, было, начал отказываться. А бабуля ему строгим приказным тоном сказала:
– Пей, говорю!
– немного смягчилась, добавила, - Успокоиться тебе надо, чтоб дров не наломал и, чтобы мозги хорошо работали.
Стас
Таисья Осиповна похвалила:
– Ну, вот и молодец!
Карпов протянул ей пустую кружку, улыбнулся:
– Спасибо!
Она внимательно посмотрела на него, и вдруг доверительно сказала:
– Не торопись, там уж и без тебя всё решилось!
– Что решилось, Таисья Осиповна?!
– заволновался он.
– Сам увидишь, - усмехнулась старушка.
Она ещё зачем-то минут пять поговорила с Димой Вороновым.
У Антошина побаливала голова. Он чувствовал вялость и апатию. Его, как просила ведунья, оставили у неё ещё на сутки.
Хозяйка проводила мужчин до порога:
– Хорошей дороги, сынки!
Мужчины в бронежилетах, да ещё с оружием, выглядели сурово. .
Воронов показывал, куда ехать и совсем скоро синий микроавтобус подъехал к полуразрушенной церквушке. Опера вышли, держа наготове оружие. Пока подполковник давал ЦУ операм : перекрыть другой выход, Глухарёв, опередив всех, уже оказался на крыльце. Зайдя внутрь, быстро шёл по коридору, заглядывал во все двери. В самой последней комнате были: Зимина, незнакомая ему женщина и девочка. Они сидели на деревянном топчане, будто, ожидая их приезда, а на полу лежал мёртвый мужчина.
Ирина, увидев Глухарёва, вскочила, удивлённо округлила глаза:
– Серёжа? Ты..
Сергей понял: Ира его не ждала!
Но, за Глухарёвым в комнату ,словно ураган, с отчаянными, тревожными глазами, ворвался Карпов:
– Ира!- он бросился к ней, крепко обнял.
– Стас!
– Зимина радостно улыбнулась. У неё на щеке проявился синяк.
– Кто тебя так?! –негодовал Стас.
– Ерунда, пройдёт! – смутилась Ира. Она прижалась к мужу с поцелуем.
Глухарёв был разочарован. Он тоже надеялся быть спасителем своей начальницы.
Нина, видя, как Стас нежно целует Ирину, небрежно усмехнулась:
– Жива и здорова твоя жёнушка, не волнуйся!
У Инны радостно засветились глазёнки, она подскочила к обнимающимся, Карпову и Зиминой.
– Дядя Стас?! Здравствуй! Ты уже сделал все свои дела?
Карпов перевёл взгляд на девочку, улыбнулся, слегка отстранился от Иры. Протянул девочке руку:
– Здравствуй, Инна! Нет, не все дела я ещё сделал!
Она протянула ему ладошку. Стас очень тепло смотрел на дочь, держа в своей ладони её маленькую ручку.
Девочка внимательно посмотрела на него, потом спросила:
– Так, значит, Карпов – это ты? А Ира твоя жена?
Он улыбнулся, кивнул.
– Теперь понятно, почему мама на тебя и Иру так сердится!
– А, что, больше никого нет? Что здесь произошло?
– спросил Сергей, убирая оружие в кобуру.
Он же был следователем! Пока
Карпов разговаривал с Инной, Сергей, выразительно глянув на Зимину, незаметно мотнул головой в сторону девочки, одними губами спросил: « Она?» Сергей понял, что эта малышка и есть дочь Карпова.Ира утвердительно кивнула.
– А это кто такой?! Кто его убил? – начал выяснять майор, кивнул на Феликса.
– Это Феликс, гастролёр из Симферополя: кражи, грабежи, разбои. Ну, и брачные афёры, тоже! Я его убила!
– деловито доложила Нина.
Дима и Андрей, проверившие местные окрестности церквушки, заглянули в комнату:
– Стас, больше никого нет!
– Ребята, вы идите, в машине нас подождите!- отправил их Сергей.
– А Вы кто? – поинтересовался Глухарёв, с любопытством рассматривая рыжеволосую незнакомку.
Карпов взглянул на Нину:
– Думаю, Инне, это не надо слышать! – строго сказал он.
– Инна, побудь, пожалуйста, в своей комнате! –попросила Ира.
Девочка вопросительно взглянула на Иру, на Стаса, потом на мать. Нина медленно кивнула дочери. Малышка послушно вышла в коридор и ушла в свою комнату.
– А это, Серёжа, позволь представить: Нинель Бирман, которую мы так долго не могли поймать!
– Понятно! – прищурился Сергей.
Нина, выпрямившись, как струна, сидела на топчане, нога на ногу.
– Слушай, ты сама сдашься или применять силу?- спросил у Нины подполковник.
– Сдаваться? Кому, зачем?! Я спасла честь твоей жены и застрелила этого морального урода, когда он на неё залез! А он отморозок был ещё тот! Я боялась его. Это он заставил меня похитить Зимину, под угрозой убийства моей дочери, заставил меня потребовать у Карпова за неё выкуп, завёз нас сюда!
– Нина всхлипнула, пуская слезу.
Глухарёв, стоял, широко раскрыв от удивления не только глаза, но и рот!
«Ничего себе! Как ловко она всё переиграла!» - подумал майор.
А Карпов, свирепея, шагнул к Нине, схватил за плечи и резко поднял с топчана.
– Ты, дрянь такая! На этот раз тебе не повезло: ты не выкрутишься! Понятно тебе?! Я закрою тебя, надолго закрою! – он зло сверкал глазами, уже не в силах сдерживать свой гнев.
– Ты злишься, Карпов? – Нина язвительно усмехнулась ему в глаза, - Может, ещё посмеешь ударить меня? – яростный вызов был в её глазах.
– Твоё счастье, что ты - баба! А баб я не бью, – с досадой проворчал подпол, отпуская плечи Нины, брезгливо отшатнулся от неё.
Но, тут к Нине шагнула Ира:
– Стас, ты женщин не бьёшь, потому, что настоящий мужчина! А вот я – женщина, поэтому мне можно!
– она размахнулась и хлёстко ударила похитительницу по одной щеке, по другой.
– Это тебе за меня, за Стаса, а это за Инну! Как можно было так обращаться со своей собственной дочерью?! Ты же её даже обычной материнской ласки лишила! Не любила? Я не верю тебе! Ты боялась. Твой страх лишил тебя разума, а злость и ненависть вытравили душу! На девочку посмотришь – сердце кровью обливается! По справедливости, так тебя надо лишить родительских прав!
– Ира задыхалась, высказывая Нине всё, что думала.