Шаровая молния

– И что? Совсем ничего из прошлого не помнишь?

– Совсем. Ты же видел: я даже тебя не узнал. Как заново родился.

Алексей внимательно осмотрел голову и руки «Шеина».

– Да, Стёпа. Сам вижу, что сидит передо мной всё тот же Стёпка Шеин, а ощущение, будто тебя подменили.

– Не меня подменили, мозги мне подменили, - сказал чистую правду Демьянов.

Продолжения контакты с Тетюхиным не имели. Ни переходить на его завод, ни уезжать в родную деревню «Степан» не хотел:

– Зачем? Там я никого не помню. Комнатку от магазина мне дали, а это всё же лучше, чем на съёмных углах ютиться.

«Завязал» он не только с выпивкой, но и с курением. Ещё на Лубянке. И не ради легенды, а совершенно сознательно: больно уж задыхаться начал, когда перевалило за пятьдесят пять. Видно, лёгкие настолько смолами забились, что уже не справлялись со своей функцией. Так что лучше уж покончить с этой привычкой в молодости, пока организм ещё не встроил поступление никотина извне в систему обмена веществ. Табак, правда, в этом времени ни в какое сравнение не идёт с теми суррогатами, которыми травят людей в XXI веке, но всё равно – гадость.

Ещё одно отличие Демьянова от Шеина отметил Румянцев во время следующей встречи – Николай очень много читал. В основном газеты, которые у Степана обычно имели два назначения: на самокрутки и подтирку.

Встреча произошла на конспиративной квартире 25 сентября. В тот день Николая опять позвали к телефону.

– Какой-то Вениамин Эмильевич звонит.

– А, так то доктор, который мой случай изучает, - отмахнулся он от директора магазина.

– Судя по голосу, больно уж молод он для опытного доктора.

– А что делать, ежели все старики на меня рукой махнули? Вот, только молодой и взялся помочь. Выйдет у него что-то, не выйдет, но пусть уж хоть попытается.

Обменявшись кодовыми фразами, договорились по времени.

– Вы опять были правы в предсказании восстановления ГУГБ. Но о назначении его руководителя пока ничего не известно.

– Ключевое слово «пока». Извините, за давностью лет я точную дату этого назначения не помню, - развёл руками Николай.

– Как вы считаете, мне следует написать рапорт о переводе в его состав?

– Если у вас, Анатолий Иванович, есть планы на сотрудничество со мной, то обязательно. Правда, в середине декабря на этом посту товарища комиссара госбезопасности 1-го ранга сменит человек по имени Всеволод Николаевич, но им работать рука об руку много-много лет.

Подумав пару секунд, Демьянов заговорил снова.

– Как жаль, что назначение начальника Управления всё ещё не произошло. Иначе убедить его в необходимости обратить на меня внимание было бы проще простого.

– Какая-то информация?

– Да. В ночь с 29 на 30 сентября в Мюнхене Чемберлен, Даладье, Муссолини и Гитлер подпишут соглашение о передаче Германии Судетской области, а Польше – Тешинской. Делегации Чехословакии всё время переговоров придётся сидеть в коридоре, и их позовут лишь для подписания итогового документа. А уже 1 октября германские и польские войска войдут на эти территории. Венгрия тоже урвёт свой кусок чехословацких земель, но позже, в ноябре. А Чемберлен, вернувшись в Лондон, прямо в аэропорту будет потрясать подписанной бумажкой и кричать: «Я привёз вам мир!»

– Что же вы раньше молчали? Это же важнейшая информация!

– И под какой легендой вы бы передали её начальству? Что вам её сообщил сумасшедший, потерявший память после удара молнии и утверждающий, что его сознание из XXI века переселилось в чужое тело? Так вас самого после этого, в лучшем случае, упекли бы в психушку. Нет уж. Как сказал в юности будущий вождь мирового пролетариата, мы пойдём другим путём. У вас есть возможность каким-то образом зафиксировать время и дату на запечатанном конверте, который потом, уже после вступления в должность и начала деятельности на ней, вскроет начальник Главного Управления госбезопасности?

– Сложно, но я попытаюсь.

Прода от 28.11.22

7

Комиссар государственной безопасности 1-го ранга, 1-й заместитель народного комиссара внутренних дел, а теперь ещё и начальник Главного Управления государственной безопасности СССР вытер платком выступившую на лысине испарину. Всего третий день с момента назначения на последнюю должность, и уже такой сюрприз.

На рапорт какого-то лейтенанта госбезопасности с просьбой вскрыть со свидетелями его кабинет и личный сейф, содержащий некую важнейшую информацию государственной важности, Берия отреагировал с раздражением, но троих сотрудников с запасными ключами всё-таки послал и действительно потребовал считать дату и время на бумажках, которыми лейтенант опечатал сейф и комнату. В сейфе нашёлся запечатанный конверт на его имя. Вот только дата на нём была проставлена за целых три дня до того, как было принято решение о назначения Берии начальником ГУГБ. А уж содержимое…

Известие о том, что подписано соглашение в Мюнхене о передаче Судетской области Третьему Рейху, телеграфные ленты мировых агентств принесли ещё вчера. А слова британского премьера «Я привёз вам мир» - только сегодня утром. И пока ни слова о том, немцы ввели войска в Судеты, а поляки в Тешинскую область. Утро ещё там, в Европе.

– Личное дело лейтенанта Румянцева ко мне! – потребовал он у помощника. – И его самого сюда.

– Лейтенант Румянцев с утра 26 сентября ушёл со службы, сославшись на сильные боли в почках, и больше не возвращался. У него действительно застужены почки. Позже он по телефону подтвердил, что врач отправил его на больничный, - через пару минут доложил тот.

– Выслать опергруппу к нему на квартиру! Хоть на носилках, но доставить в мой кабинет. Есть какие-то новости из Чехословакии?

– Так точно, товарищ комиссар госбезопасности 1-го ранга! Только что пришло сообщение о том, что немецкие войска перешли германо-чехословацкую границу. А поляки вторглись в Тешинскую область.

Больным Румянцев не выглядел. Предельно сосредоточенным – да, но не больным.

– Мне нужны объяснения.

Голос Берии спокоен, но даже внешне было заметно, что он на грани эмоционального взрыва.

– Я готов их вам предоставить, товарищ комиссар государственной безопасности 1-го ранга.

– Начинайте.

– Если я правильно понимаю причину моего вызова к вам, сведения от информатора под псевдонимом Демьянов, как всегда, подтвердились.

– А были ещё какие-то?

– Так точно. Самые первые – о грядущем ходе боёв на озере Хасан и обстоятельствах заключения перемирия с Японией. Затем – о вашем назначении на должность 1-го заместителя народного комиссара внутренних дел. И, наконец, о том, что вы станете начальником Главного управления государственной безопасности и то, что было написано в моём рапорте на ваше имя.