Шайтан Иван

— Хорошо поешь, Петр Алексеевич, и песня самая что ни есть казацкая, только я не слыхал ни когда, иль сам придумал? —

— Какая разница, Степан Филимонович, хорошая песня и довольно того. — ответил я нейтрально.

— Тоже, верно, но все одно хороша, может еще споешь, уж больно складно у тебя получается? —

— Правда, командир, спой еще что ни будь — раздались голоса в поддержку Степана.

— Не вопрос, хотите еще, получите —

Расцветали яблони и груши,

Поплыли туманы над рекой

Выходила на берег Катюша,

на высокий берег на крутой

Выходила песню заводила,

про степного сизого орла

Про того которого любила

про того чьи письма берегла…

Ну тут народ поддержал с ходу, да так ладно, как будто давно знакомую песню. Когда песня закончилась, естественно пришлось повторить на бис. Мне не трудно, спел, действительно хорошая песня жить помогает.

Сомов в самом хорошем расположении подсел и при обнял меня за плечи.

— Хороший казак из тебя получился, Петр Алексеевич, ей, ей и не спорь, каких пластунов выучил, любо дорого посмотреть. А ведь сомневались все, что, что-то путное получиться. Видано ли дело, армейский офицер пластунов их делу учить будет. Если уж совсем по правде, так Степан Болотов, сказал, что они по сравнению с тобой, что молодь без усая, а он потомственный пластун и такое признание похвала тебе большая. Эх, был бы моложе обязательно к тебе пошел бы. Ладно о том, когда набирать новиков будешь? Слыхал, что уже восемь десятков парней к тебе на испытание прибудет, скольких возьмешь? —

— Не более пяти десятков, больше не потяну —

— Да ты не журись, Петр Алексеевич, обчество обещалось помочь с продуктами, а полковой командир с есаулом знаешь как за тебя по началу с атаманом бились. Это уж потом когда ты банду разбил и чиновника отбил у горце все вдруг подобрели и оказывается, хотели создать подобную команду. Люди все видят и примечают. Одно то, что на нашем участке горцы лишний раз не лезут, то тоже заслуга твоих пластунов, всех бандюков извели, обходят стороной. Ходжа Али, к тебе с уважением тоже не малого стоит. Не позавидуешь ему, к нам прислониться, свои резать начнут, к бунтовщикам присоединится, мы придавим в любом случае. —

— Все равно придется решать, на двух табуретах не усидишь, жопа треснет. —

— Как ты сказал, жопа треснет, ой не могу — заржал Сомов.

— Боже мой, наивные дети природы.—промелькнуло у меня в мыслях. Свадьба плавно завершилась и молодые уехали к себе как и семейные. Я тоже решил идти на боковую, хорошо посидели, но завтра ни кто не отменял и дела сами не рассосутся. Аслан тенью сопровождал меня. Я иногда даже не замечал его присутствия. Он упорно продолжал тренироваться в фехтовании и делал успехи, его соперником был Саня, который пока побеждал 2:1, но делал это уже не так легко как в начале. Эти двое постоянно терлись возле меня, к их присутствию я стал привыкать.

Утро началось с пробежки со всеми вокруг базы, ни кто уже не обращал на это особого внимания, всё стало привычным. Три круга, силовая разминка, водные процедуры и построение дежурного десятка. Развод проводит Трофим, он стал старшим урядником, но пока об этом не знает. В дальнем углу стоит мастерская Тихона, рядом вкопанный пороховой склад. Мой мастер получил от меня задание на изготовление пяти мин в форме кирпича из тонкого листового железа по 2 кг пороха и запала со шнуром на десять минут горения, при необходимости можно укоротить.

— Здравствуй Тихон, как дела по моему поручению? —

— Все готово, командир, пять бомб собрал — он достал одну бомбу.

— Осталось только запал вставить, как в гранате и подпалить.

Внимательно осмотрел продукт нашего гения остался доволен работой.

— Молодец Тихон, надо пробовать, а что у нас с гранатами? —

— Сделал сто пятнадцать, на сколько хватило материала. Батя договорился, обещали восемь пудов свиного железа. У меня запалов еще на тридцать семь гранат приготовлено. Дозволь спросить, командир, ребята бают в рейд скоро пойдете? —

— И кто у нас такой баюн? —

— Да.—замялся Тихон.

— Эх, с вами бы, хоть разок — тяжелый вздох.

— Мне парадку даже не выдали, Егор Лукич сказал не положено, мы мол служба обеспечения, еже ли так хочется то пошей себе сам — совсем загрустил Тихон

— Вот, что Тихон, послушай меня и вбей себе в мозг. Бегать по лесу или горам ума много не надо, ты оружейный мастер, МАСТЕР, ТЫ ТАКОЙ ОДИН, просто не понимаешь какая ты ценность, а парадку получишь обязательно, еще чего, сам прослежу.

Как-то упустил момент, парень страдает от того, что не может быть полноценным бойцом. Это не проблема как поощрить Тихона, вот, можно как ценному специалисту присвоить звание приказного ну и полное обеспечение на ровне со всеми. Егор Лукич, жмот, хотя, работа у него такая, старшинами не становятся, ими рождаются.

Уже в штабе увидел Анисима

— Анисим выдай Тихону парадку и все как положено, он оружейный мастер, ценный специалист, а не обозник. И впредь не обижать парня, так и передай Егору Лукичу, холить, лелеять и что б блестел как пятак новый.—

— Сделаем командир, не сомлевайся.—Анисим деликатно хмыкнул.

— Тут такое дело, командир, у Ивана, что в поселении нашем живет сын уж больно служить хочет у нас, ток ма они не прописаны в казачье сословие пока, но уже прошение подал. —

— да бога ради, пусть пробует на общих основаниях. Ты знаешь, у нас в подразделении нет ни сословных, религиозных и всяких других заморочек, достоин служить среди нас, служи. —

— То правильно, командир, то добре — удовлетворенно кивнул Анисим.

Глава 10 Князь Андрей

Прошло два месяца, как Андрей прибыл в Пятигорск из блестящего, великолепного Петербурга, по истине все познается в сравнении. Стоило ли оно того, чтобы лишить себя привычной столичной жизни, друзей, подруг, дома. Прапорщик гвардии Преображенского полка, Князь Андрей Владимирович Долгорукий, душа компании, завсегдатай светских салонов и балов. Богатый наследник одного из древнейших княжеских родов России и завидный жених, да просто красавчик и душка. Последнее увлечение Андрея, Катаржина фон Кляйгер, молодая жена высоко поставленного чиновника из военного ведомства Генриха фон Кляйгера. Стареющий муж молодой и очаровательной полячки, банальная и обычная история для Петербурга. Узнав о романе свой жены, как всегда последним, он при людно на балу влепил пощечину Андрею. Естественно состоялась дуэль и Андрей тяжело ранил несчастного мужа рогоносца, не убил же. Император Николай 1 узнав о случившейся дуэли пришел в ярость и только заступничество отца и других родственников, друзей смогли смягчить гнев императора, но все равно его изгнали из гвардии и отправили на Кавказ, хорошо хоть не разжаловали в рядовые. Начальником Кавказкой линии был генерал лейтенант Мазуров Станислав Леонтьевич, давний друг отца. Воевали вместе в Отечественную войну 1812 –15 годах, в одном батальоне. Отец очень просил своего друга присмотреть за сыном, вот и служил он теперь адъютантом для особых поручений. Толкался в штабе, обозначая свое присутствие. Друзей завести не успел, да и не стремился особо. Офицеры отнеслись к нему настороженно, зная кто он и чей сын. Так и влачил свое существование князь, даже выпить не с кем. Пару раз принял приглашение на местные посиделки, так называл про себя Андрей городские мероприятия. Бал который давал городской глава, оставил тягостное впечатление.

— Да вы не расстраивайтесь, Андрей Владимирович, пройдет время и император успокоится, вернетесь домой и все вернется в прежнее состояние.— периодически успокаивая его генерал, видя постную физиономию князя.

Служака до мозга и костей, генерал выслужил свой чин не в кабинете, а пройдя две войны. Не смотря на все тяготы службы, остался великосветским аристократом и щеголем, бабником еще тем. Андрей прекрасно знал очередную содержанку генерала. И вот в это застойное болото ворвался хорунжий. Он поразил Андрея своей мужественностью и независимостью, в нем не было робости перед начальством, одетый в хорошо пошитую и явно дорогую форму. Заметил так же, как им гордился наказной атаман и даже капитан Шувалов, адъютант начальника штаба, смотрел на хорунжего с явной симпатией. Видимо он был знаком с хорунжим. Вчера Андрей видел подписанное генералом прошение о награждении хорунжего орденом Анны 4 степени. Как-то встретив капитана в коридоре штаба Андрей решился.