Шекспир должен умереть

Бледное заплаканное лицо в золотых конопушках, всклокоченные рыжие вихры – Ларри Брайт говорил безостановочно, как будто именно исповеди ему и не хватало все это время:

– Я прошу прощения у Бога за то, что лишил жизни людей, с которыми меня совершенно ничего не связывало. Увы, каждый раз кто-то упорно смешивал все мои карты и словно бы смеялся над моей мечтой – стать возлюбленным прекрасной рыжей бестии по имени Роза…

Это была самая первая реплика Ларри, едва он уселся за стол в комнате допросов, – инспектор Бонд даже не успел объявить его начало для констебля, который вел протокол. Разумеется, все тут же уставились на бледного взлохмаченного Ларри, который, вдохновленный своим собственным вступлением, продолжил рассказ – рассказ об истории трех неправильных убийств:

– Позвольте мне самому все рассказать, иначе я просто сойду с ума! Я влюбился в мисс Мимозин с первого взгляда – она пришла работать в нашу библиотеку, почти тут же сделавшись активисткой клуба «Влюбленные в Шекспира». Я мог часами любоваться ее лицом, движениями, ее чудесным смехом – и мне этого было вполне достаточно для счастья! Все изменилось в тот самый миг, когда мой шеф – профессор Хатвилл – подвел ее ко мне и с улыбкой представил: «Мисс Мимозин, Роза – прекрасная Роза… Моя невеста». Поверьте мне, после этих слов я едва не потерял сознание – меня словно выбили из седла мощным ударом копья. Однажды так уже было на самом деле. Вы ведь в курсе, что не так давно я был членом клуба рыцарей?

Ларри обвел всех ясными голубыми глазами.

– Мы в курсе, Ларри, – кивнул ему инспектор, подбадривая мягкой улыбкой. – Расскажите нам все, что считаете нужным, мы слушаем вас.

Ларри благодарно кивнул и глубоко вздохнул.

– Да, я был членом клуба. Спросите Томми – я отлично держался в седле в тяжелом снаряжении рыцаря, легко отправлял в цель тяжелое копье. Я принимал участие во всех рыцарских турнирах, выступая под именем Рыцарь Сумерек, и неизменно выходил победителем в поединках.

Он на мгновение закрыл глаза.

– И здесь все завершилось в один момент. На одном турнире я попал в пару с профессором Хатвиллом. Поверьте, этот человек всегда был для меня почти святым, я готов был молиться на него! И вот он с первого заезда неожиданно легко выбил меня из седла. Удар был жесткий, я рухнул на спину, в одно мгновенье ощутив суровую жесткость земли и… И жестокость своего шефа. Это было на следующий день после его первого «удара» – представления мисс Мимозин в качестве своей невесты.

Тогда и зародился во мне план отвоевать невесту в честном поединке. Я лежал на земле, сквозь маску шлема видел ослепительную синь неба и представлял, как выбиваю профессора из седла, как встаю над ним и произношу: «Зеленый рыцарь, прекрасная Роза отныне – моя невеста!»

Ларри, словно вдруг захлебнувшись собственными воспоминаниями, враз севшим голосом попросил стакан воды и, в невероятной тишине сделав несколько оглушительных глотков, продолжил свой взволнованный монолог:

– Это было чуть больше полугода назад. Признаться, я скоро позабыл свои глупые мечты. Я пытался внушить себе, что профессор – мой бог и я не смею иметь к нему претензий, тем более не имею права даже попытаться нарушить его личное счастье. И Роза его любила!

Я покинул клуб. Я с головой ушел в работу и почти поселился в питомнике сов, подготавливая новые шоу. Боюсь, безответную любовь к прекрасной Розе я перенес на своих летучих друзей. Каюсь: я стал редко появляться в университете, изо всех сил стараясь помощь профессору оказывать через Интернет. Я объяснял это тем, что изучаю образ жизни сов и их повадки, а на самом деле я попросту боялся каждой новой встречи с Розой.

Красавица Роза постоянно кружила вокруг профессора, и каждая встреча с ней была для меня как удар меча. Знаете ли вы, что это – холодный луч золотистых глаз? Ее взгляд, словно ледяная игла, пронзал мою грудь, нещадно разрывая мое несчастное сердце на кусочки. Каждый раз мне хотелось рыдать в голос! Я все ждал, когда объявят о конкретном дне свадьбы, но профессор молчал, Роза не прекращала кружить вкруг него, и все воспринимали это как нечто обыденное.

В конце концов я почти успокоился – мне казалось, так будет всегда, и никогда Роза не станет миссис Хатвилл, не переедет жить в дом профессора. Отчего-то это дарило мир и радость моей душе. Пусть прекрасная Роза никогда не станет моей супругой, но она ведь и не супруга профессора!

Ларри глубоко вздохнул и ладонью провел по своему бледному лицу, враз помрачнев, словно вновь переживая события последних дней.

– И вот наступил нынешний июнь. Этот месяц с самого начала вселил в меня дурное предчувствие – птицы в питомнике были вечно неспокойны, а на стене замка, неподалеку от питомника, свила гнездо пара воронов, так что отныне я каждое утро просыпался от их зловещего карканья.

И вот в четверг, пятого июня, профессор сообщил мне, что двадцать третьего числа у них с Розой будет свадьба. Он сообщил это между делом, роясь среди книг в поисках некоего фолианта, и тут же, словно вдруг вспомнив об этикете, пригласил меня на свадьбу, пообещав чуть позже прислать официальное приглашение. От боли я едва не потерял сознание – меня словно в очередной раз беспощадно выбили из седла.

В тот вечер, когда я сидел на траве у питомника и бессмысленно пялился на зелень леса, ко мне и вернулось прежнее настроение. Я визуализировал собственную мечту: вновь скакал с пикой наперевес и, приблизившись к профессору в облачении рыцаря, выбивал его из седла, вложив в удар всю свою боль и ненависть.

Тут в голосе Ларри появились зловещие нотки, светлые глаза сузились, а рот скривился в мрачной ухмылке:

– Тогда мне и пришла в голову мысль взять настоящее копье, с острым клинком. Ведь, если я просто выбью профессора из седла, он поднимется, пожмет мне руку и… И ничего не изменится – точно так же двадцать третьего июня он поведет под венец Розу. А вот этого я не хотел! Роза – моя дама сердца.

В моей голове мгновенно начали рождаться вполне реальные планы. Первое – я должен обеспечить себе минимальную безопасность, чтобы, став убийцей, сохранить свою свободу для прекрасной Розы. Я вспомнил, что традиционно первый соперник профессора – доктор Перкинс, которого в университете многие недолюбливают. Вот его-то и нужно подменить! К моему счастью, Перкинс – единственный из всех членов клуба готовится к турниру у себя дома. Он без посторонней помощи надевает рыцарские доспехи, без проблем сам вскакивает в седло и отправляется на турнир – из своего дома. Это все знают и бурно обсуждают. Ну, а я решил использовать в своих целях.

Хотите верьте, хотите – нет, но только тут в моей жизни появился реальный смысл. Я тщательно обдумывал вариант, как убить профессора и остаться чистым. Я словно писал гениальный сценарий: надеваю огромные черные очки, максимально скрывающие мое лицо от лишних глаз, надеваю одежду, которую никогда не носил, встречаю Перкинса в кафе, где он обычно пьет кофе перед турниром, подсыпаю ему снотворное и провожаю до дома, укладываю его на диван в гостиной, а сам быстро снаряжаюсь, сажусь на Лиззи, которая уже с утра у Перкинса в домашней конюшне, и отправляюсь к замку…

Инспектор деликатно кашлянул:

– Ларри, хотелось бы уточнить момент насчет копья. Полагаю, всем было известно, что профессор забрал боевое копье к себе для реставрации. Но лично вы должны были знать, где конкретно профессор его держал. Вы это знали?

Ларри, выслушав вопрос, неожиданно рассмеялся – еле слышным, тихим, с присвистом, смехом.

– Сейчас вы скажете, что Ларри – лунатик… Но все по порядку! Да, я действительно знал, где Перкинс прятал копье. Во-первых, я специально подловил его в буфете университета и поинтересовался, как идут работы по реставрации боевого копья. Перкинс очень любит, когда интересуются его работой, так что он тут же все мне выложил – что копье он отремонтировал в первый же день, да так и оставил в сарае, потому как вечно забывает отвезти его в замок. Разумеется, я должен был удостовериться, что копье – в рабочем состоянии. Так вот, должен вам сообщить, что, как правило, я, выпуская на ночную прогулку своих сов, и сам прогуливаюсь по ночным улочкам Уорвика. В одну из таких прогулок я без труда проник на территорию дома Перкинса, зашел в сарай и все внимательно изучил. Копье было в полном порядке – оно явно дожидалось меня.