Шелк и пар

— Нет, зато тебе стоит придумать, как спасти трущобы и жену. А мне нужна одежда, — заявила она Блейду.

Тот пристально на нее посмотрел.

— Сейчас что-нибудь на тебя подберем. Но камеристочкой твоей, чур, будет Лео.

— Поскольку он-то как раз и виновен в том, что мое старое платье испорчено, я согласна.

Блейд посмеялся себе под нос.

— А помнишь, ты мне как-то говорил, что хорошо бы укоротить ей когти? — пробормотал он и пошел, видимо, за одеждой для герцогини, прикрыв за собой дверь.

Лео тут же поймал на себе яростный взгляд Мины, но остановил ее резким взмахом руки.

— Не здесь, — попросил он, направившись вверх по лестнице. — Если хочешь мне что-то сказать, скажешь наедине.

Меньше всего ему хотелось выставлять себя на посмешище перед шурином.

— Что же, нам есть о чем поговорить. — Она развернулась и, подхватив край простыни на манер пышной юбки, прошествовала в отведенные ей комнаты.

О, под коркой льда, несомненно, бушевало пламя. Лео вошел следом за ней, громко хлопнув за собой дверью.

— Мои искренние извинения. Мне казалось, тебе не терпится сбежать, ну, а мне, если хочу защитить родных, тоже есть, чем заняться. Господи, да чего ты ждала от меня? Думала, начну умолять, чтобы ты осталась?

Лео скользнул взглядом по постели, по беспорядочно разбросанным одеялам, и его прожгло изнутри нервной дрожью. Он ощутил чувство вины. Гнев. Боль. Эмоции, с которыми едва ли удастся совладать. Ведь прежде пришлось собрать все силы, чтобы отпустить ее.

— Ну да, мы с тобой потрахались, — сказал он, четко проговаривая последнее слово. — Только и всего. Я, похоже, пропустил тот момент, когда ты вдруг обо всем мне откровенно рассказала, перестала от меня бегать и доверила хотя бы…

— Вот здесь и случился тот момент, — крикнула она, тыча пальцем в стул. — Ты правда подумал, что я так легко бы тебе отдалась, если… если бы тебя не хотела?

Это остудило его пыл. Он бросил взгляд на стул, и тут же от нахлынувших воспоминаний все в душе перевернулось. Как, жарко дыша у его уха, она вскрикивает от наслаждения, как по спине скользят ее ноготки… Нехорошие мысли. Из-за них он отвлекся от цели, из-за них же едва не забыл о том, о чем рядом с герцогиней всегда должен помнить. Мина с детства училась притворству. Она владела им в совершенстве. Почему же теперь просто взять над ней верх стало ему недостаточно, почему все изменилось? Вышло за рамки обычного противостояния.

— То, что было между нами, ничего и не значило. Ты сама так сказала.

— Значит, я солгала. Для меня это важно! — вскричала она, и глазах ее сверкнул гнев, и ярость, и… и что-то еще, отчего мышцы на животе у Лео напряглись будто перед ударом.

— Что ты злишься на меня? Хочешь, чтобы я сказала правду? Да, я хотела, чтобы это случилось. Ждала этого много лет!

— А что тогда ты злишься на меня? — парировал Лео, раскинув руки в стороны. У него перехватило дыхание. Поверить в ее слова было невозможно… Потому как если она сейчас лгала… — Ты же сама говорила, что я тебе не нужен, что ты меня не держишь. Чего ты теперь бесишься? Разве не ты хотела, чтобы я от тебя отстал?

Мина обхватила себя руками, словно пытаясь защититься от слов, эхом разлетевшихся по комнате.

— Я не знаю, чего хочу. Не знаю, что мне делать. И не понимаю, чего от меня хочешь ты.

Хватит ли у него духу ей ответить? И выразить словами то, в чем прежде Лео не мог признаться даже себе.

— Ты знаешь, чего я хочу.

Иметь рядом с собою ту, кому он не был бы безразличен. Ту, о ком сможет заботиться. Согретую ее теплом постель, куда так приятно забраться, когда ранним утром возвращаешься со двора. Мягкие, уютные объятия и любимый голос, что-то тихо бормочущий сквозь сон. Едва различимую в темноте улыбку, к которой тянешься для поцелуя.

Нежность, что Лео замечал во взгляде Блейда, когда тот смотрел на Онорию, или ласковые руки Лены, когда она гладила Уилла по щеке и думала, что их никто не видит. Вот чего он хотел. Хотел столь отчаянно, что в иные минуты едва не задыхался, но все же не смел облечь свои желания в слова.

Ее прекрасные глаза закрылись, а голова поникла.

— Тогда я, наверное, не знаю, как дать тебе то, чего ты хочешь.

Тяжелое молчание повисло между ними. В воздухе витало желание, и душевное томление, и все, что оставалось невысказанным. Они словно стали у некой черты. И оба в тот момент могли сделать шаг навстречу друг другу и пройти разделявший их путь до середины… или же потерять друг друга навечно. И Лео сильно рисковал, но теперь, получив надежду, которой раньше не имел, почувствовал себя увереннее.

Он и не ведал прежде, до каких глубин опустился. То было тоскливое место, а вокруг лишь тени, угрожавшие накинуться со всех сторон. Но сейчас среди них снова появился свет. Проблеск грядущего. Нужно было хватать его обеими руками.

И Лео вдруг решился. Шагнув к ней, он обхватил ее лицо ладонями и приподнял за подбородок. Мина взглянула на Бэрронса, и в глазах ее он заметил нечто прежде незнакомое.

— Почему? — спросила она упавшим голосом. — Почему я?

Большими пальцами он гладил нежный шелк ее щек.

— Мне никогда и не была нужна другая.

И снова повисло молчание. Мина пыталась осмыслить его слова, блуждая взглядом где-то далеко, и на мгновение Лео испугался, что потерял ее. В зрачках герцогини отражался свет, падавший от окна.

— Мне нравится, когда ты зовешь меня Миной, — призналась она. — Сначала я впадала в бешенство, как ты вообще посмел…а теперь без этого уже и не могу. Ты знал, ведь только ты меня так называешь? Только у тебя хватает духу. И ты очень уж на меня наседаешь. Все время. Иногда даже хочется тебя оттолкнуть. А еще страшно, что ты стал мне так дорог. — Она вздохнула, взволнованно сминая пальцами ткань его рубашки. — Ты пугаешь меня, но я стараюсь… стараюсь не отталкивать тебя. А это непросто.

Ее распущенные волосы падали на плечи, Мина стояла, нервно вцепившись в его рубашку, и казалась совсем юной.

Никогда прежде он и надеяться не смел, что однажды она уступит. Но все же так случилось. Лео не мечтал о большем, лишь бы она сделала шаг навстречу. Навстречу к нему… и черт побери, пусть будет, что будет.

Лео обнял ее, крепко прижав к груди. Его ладонь легла ей на затылок. В его руках она была совсем миниатюрной. Сейчас он мог бы навсегда сломить ее стальной стержень… но вовсе этого не хотел. Перебирая пальцами пряди волос Мины, Лео привлек ее лицо к своему и принялся целовать губы, столь жаркие и сладкие на вкус.

И та искра, что тлела между ними, разгорелась вновь. Связь, которой он не мог противиться, сколько бы ни убеждал себя, что это лишь напрасная мечта. Не сдерживая рвущийся из горла стон, Лео прижал Мину спиной к стене, и рот его и руки тут же потянулись к ней. Она сгорала и таяла в его объятиях. Теперь все изменилось. Совершенно. И больше никаких преград. Целуясь столь отчаянно, словно хотели поглотить друг друга, они стукнулись зубами. Она оторвалась от его губ вдохнуть воздуха и, запустив ему руку в волосы, ресницами пощекотала его щеку. О Боже, ее груди. Он обхватил их руками. Жадно прильнув губами к ее шее, ощутил чуть солоноватый вкус кожи и, осыпая мелкими поцелуями ключицу, стал спускаться ниже…