Шепчущий череп

— Возвращаемся к столбу, — приказал Локвуд. — Ты берешь одну сторону, я — другую. Фло! Как там дела?

— Только попробуй, сказать "рядышком"! — прорычала я. — Полетишь головой в эту яму.

— Рядышком! — быстро сказала Фло. — Почти закончила! Несколько маленьких кусочков есть. Только что Источник?

Гости, слабо мерцая, описывали дугу, возвращаясь обратно.

— Поторопись! Они хотят, чтобы все оставалось здесь! — крикнула я.

— Разве это кости? — Фло присела у отверстия в земле и перебирала в банке крошечные предметы. — Тут и одного человека не наберется. Мелочь! Смех один!

— Возьми, что есть, — сказал Локвуд.

Светящиеся фигуры приближались, пролетая над мокрыми камнями.

— На кой мне этот хлам? — гаркнула Фло. — Я же не старьевщица! У моих покупателей есть стандарты!

Призраки снова приобрели четкую форму, поглощенные своей ненавистью. Лицо женщины стало подробным до родинки на щеке.

— Фло…

— Ой, как хорошо….

Она взяла мешок, растянула его, выпуская на волю сладковатый аромат, и сунула останки внутрь. Привидения моргнули, из них вырвался порыв ветра, отбросивший назад полы одежды. Осталось лишь небо и звезды.

Фло туго затянула веревки. Я опустилась на песок, положив рапиру на колени.

— В мешке…, - пробормотал Локвуд, опиравшись на столб, — это….

— Лаванда. Настоящий фарш из нее. Пока аромат есть, она посильнее серебра. Удержит их какое-то время, — она улыбнулась мне. — А что случилось? Я была занята, не могла глазами лупать.

— Ты знала, что они нападут, не так ли? — прошептала я. — Ты тут бывала прежде.

— А ты не такая дура, какой кажешься, — Фло сняла шляпу и почесала спутанные, светлые волосы. — Я что-то такое предполагала.

— Свою часть сделки мы выполнили, — невозмутимо сказал Локвуд. — Перейдем к твоей.

Не много в Лондоне учреждений открытых всю ночь. Однако есть места для агентов или для ночного патруля, где можно отдохнуть. Как выяснилось, реликтовые торговцы тоже не были исключением. Выбор Фло пал на гостиницу "Заяц и хлыст" в Саутуарке. Но нас постигла неудача в виде трех серебристо-серых фургонов с эмблемой единорога. Агентов "Фиттес" сопровождали вооруженные полицейские ДЕПРИК с собаками. В фургоны выводили людей из гостиницы и паба на первом ее этаже. Кто-то пытался драться, другие бежать. Собаки догоняли их и таскали по земле. Мы притаились в дальнем конце улицы и смогли разглядеть Киппса, Неда Шоу и Кейт Гудвин.

— Они хватают реликтовых торговцев. Киппс действует масштабно.

— Он знает про Джека Карвера? — недоуменно спросила я. — Вряд ли мальчик ему рассказал.

— Не только ему было известно про Карвера и Неддлеса. С этим все равно ничего не поделать. Куда еще мы можем пойти, Фло?

— Здесь недалеко, — необычайно тихо пролепетала реликтовая торговка.

Мы пришли к кафе рядом со станцией Лаймхаус, там водились лишь закончившие смену ночные патрульные. Двери и окна были унизаны железом, а вокруг натыканы антипризрачные лампы. Внутри в пластиковых контейнерах лежали конфеты и ириски, так любимые маленькими посетителями. К доске рядом с входом были приколочены объявления о работе, заметки о пропавших и найденных вещах. За разными столами сидели пять мрачных детей, они ели и пили, глядя в пространство перед собой. Их железные палки ждали у выхода.

Мы с Локвудом заказали яичницу, копченую рыбу и чай. Фло: кофе и тост с вареньем. Нашли стол в углу и принялись за еду.

Под ярким светом реликтовая торговка была уж совсем смазной. Она методично всыпала в свой черный кофе восемь ложек сахара.

— Итак, рассказывай про Джека Карвера, — предложил Локвуд.

— Я его знаю, — она взяла кружку грязными пальцами и понюхала напиток.

— Уже неплохо. Знаешь, где он живет?

— Нет.

— А где ошивается?

— Нет.

— Может, людей с кем он общается.

— Кроме Дуэйна Неддлеса — нет. Вы же сказали, что он мертв.

— А как на счет хобби?

— Нет.

— Но ты знаешь, где нам его искать?

Она сделала глоток кофе, нахмурилась и опрокинула еще ложку сахара, медленно перемешивая, пока мы молча ждали.

— Нет.

Я почти схватилась за рапиру. Локвуд расправил салфетку на столе.

— Так почему ты утверждаешь, что знаешь Карвера? — вяло спросил он.

Фло выпила залпом чашку.

— Я знаю его характер, его репутацию, знаю, что он делает с украденными артефактами, а еще знаю, как его можно выманить.

— И как же с ним связаться, если конкретно о нем ничего не известно?

— Надеюсь, обойдемся без приманки в качестве плесневелых черепов в разрытых могилах? — процедила я.

— Как пожелаешь, — хмыкнула Фло. — Но я бы прикрепила сообщение вон там, — она указала на доску рядом с дверью. — Так оповещают людей моей профессии. Не часто, мы обычно одиночки. Есть немного таких досок. Той, что в "Зайце и Хлысте" мы не сможем воспользоваться в силу обстоятельств.

Я нахмурилась, но Локвуд похоже купился на это.

— А кому адресовать послание?

— Отметь "Кладбище Братства". Кому надо — поймет. Карверу самому не нужно видеть — слово будет передаваться и дойдет до него.

— Нам нужно что-то конкретное, — отрезала я. — Что Карвер делает со своими артефактами?

— Несет к Уинкману. Можно еще кофе?

— Нет, нельзя! Пока у нас не будет деталей! Тогда столько кофе, сколько душе угодно!

— Или закажем полную миску сахара, а ты польешь его чайной ложкой кофе, — сказал Локвуд. — Так даже проще.

— Смешно, — без улыбки заявила Фло. — Ты всегда изображал клоуна. Ладно, расскажу про Карвера. Есть два вида реликтовых торговцев. Первый вид — мой; тихие собиратели забытых вещей с паранормальными свойствами. Никаких проблем мы не создаем. А вот второй вид, совершенно иной. Они нетерпеливы, чтобы возиться в иле на бережке. Им подавай быструю прибыль. Неважно, если придется опуститься до воровства. Эти мальчишки грабят кладбища, не останавливаясь не перед чем….

— Что это значит? — прямо спросила я.

— Убийство. Ударить по голове или горло перерезать, или задушить. Таковы правила их игры. Чего это вы так побледнели? Шокирующе, не правда ли? — она улыбнулась нам. — Карвер один из таких. Он убийца. Я видела его в местах позначительнее этого, от него сквозит угрозой, больше чем от меня речкой.

— Угрозой? — переспросил Локвуд. — В каком смысле?

— Трудно сказать. Что-то в глазах, в губах. А еще я видела, как он до полусмерти избил человека за то, что тот косо на него взглянул.