Шепот страха

Только за ужином Бетани наконец решилась при первой же возможности переговорить с Эсме Трегаррик. Ей с трудом удавалось вести себя как обычно с Адамом. Бетани была благодарна ему за то, что он обращается к ней не слишком часто, хотя несколько раз ловила на себе его пристальный взгляд. Она думала о том, что же могут означать эти взгляды, и собственный ответ приносил ей одновременно и душевную боль и радость.

В конце ужина Бетани встала и тихо спросила проходившую рядом Эсме:

— Миссис Трегаррик, могу ли я поговорить с вами наедине, когда уложу Дину?

— Конечно, дорогая, я буду ждать в гостиной. Только не слишком поздно, ладно? Я что-то устала.

Кроме Бетани, Дины и Эсме в зале оставались только Тео, бесцельно бродивший около камина.

— Пойду, прогуляюсь перед сном, — объявил он. Ему никто не ответил. Бетани увела Дину.

— Ну и что же вы хотели мне сказать, миссис Райдер? — спросила Эсме Трегаррик. Она впустила Бетани в гостиную и усадила ее в кресло напротив себя.

Из головы у Бетани вдруг вылетело все, о чем она хотела говорить с хозяйкой. Той пришлось спросить опять, и только тогда Бетани выпалила:

— Я считаю, что Дина должна немедленно вернуться в школу. Брови Эсме Трегаррик удивленно поднялись:

— В самом деле? Вы все-таки решили, что Трегаррик Манор вам не по нраву. Хотите уехать?

— Нет, тут другое, миссис Трегаррик, — она запнулась, затем, торопясь, продолжала:

— Вы знаете, что остальные женщины, нанятые вами для Дины, уходили? Уходили, потому что Дина говорила им, кто именно убил Дженифер Хенекин?

Долю секунды Эсме была поражена, затем она улыбнулась.

— Ну и кто же?

— Мне она не сказала.

Эсме откинулась на своем стуле.

— И почему же ни одна из этих женщин не пошла в полицию?

— Дина сказала, что они ей не поверили; из-за этого она и не хочет открыть мне тайну.

— Значит, они оказались умнее вас, — незлобливо заметила Эсме, и, приметив обиду на лице Бетани, добавила:

— У Дины сейчас очень трудный возраст; кроме того — у нее развито воображение и актерские способности, в чем вы, несомненно, уже убедились. В этом нет ничего необычного.

Бетани наклонилась вперед.

— Но она так описывает убийство, миссис Трегаррик. Я уверена, что она была в лесу той ночью и все видела. — Эсме грустно слушала ее.

— Когда убили это бедное дитя, все газеты были полны деталями. Дина уже не ребенок и очень сообразительна. Тот факт, что убитая была беременна, и особенная жестокость преступления подействовали на ее воображение. Вот и все. Я лично считаю, что она была убита каким-нибудь бродягой, который случайно оказался там, где она поджидала своего любовника.

— Почему она ждала его так близко от Трегаррик Манора? — спросила Бетани.

— Этот лес всегда считался лучшим местом для любовных свиданий.

— Все равно, миссис Трегаррик, я считаю, что Дину нужно отправить в школу. Слишком многое здесь на нее дурно влияет, ей необходимо общество ее ровесниц и школьная дисциплина.

Эсме горько усмехнулась:

— Я полагаю, что, говоря о дурном влиянии, вы имеете в виду ее мать. — Бетани смутилась и опустила глаза, а Эсме быстро добавила:

— В этом я склонна с вами согласиться, но все равно боюсь, что Дина не сможет вернуться в школу до лета. Дина, как бы хорошо она сейчас не выглядела, весьма предрасположена к вирусной инфекции. Доктор Сандерсон настоял, чтобы она оставалась здесь до полного выздоровления, — у нас мягкий климат, а свежий воздух очень ей полезен. — Она немного помолчала, затем добавила:

— Я сомневаюсь, что встречу его сочувствие, если заявлю, что мы отправляем Дину в школу, несмотря на то что она еще не совсем здорова, и при этом буду ссылаться на ваши доводы.

Эсме поднялась, давая понять, что разговор окончен, и Бетани последовала ее примеру.

— Не забывайте, миссис Райдер, — сказала Эсме, когда они вышли в холл, — Дина живет здесь с того времени, как ей исполнилось шесть лет, и вряд ли лишние пару недель смогут ей навредить.

Дверь в комнату Бетани была приоткрыта, оттуда пробивалась полоска света. Бетани нерешительно заглянула внутрь, и ее робость сменилась негодованием — Дина рылась в ящике ее комода.

Она настежь открыла дверь, спугнув Дину; та резко обернулась и, увидев Бетани, с улыбкой сказала:

— Боже, как вы меня напугали.

— Меньше, чем ты того заслуживаешь, — ответила Бетани, оглядывая комнату. — Ну что, ты закончила?

— Не сердитесь на меня, миссис Райдер, я просто зашла кое о чем спросить, вас не было, я присела подождать — но вас не было так долго…

— И ты решила немножечко осмотреться. Ну и как, раскрыла мои страшные секреты? Дина выглядела пристыженной.

— Я посмотрела вокруг и решила, что это очень странно — у вас нигде не видно фотографии вашего мужа. Ну, я и решила ее отыскать.

Бетани, плотно сжав губы, прошла к кровати и вытащила из-под нее чемодан. Она встала на колени, открыла его и, покопавшись внутри, передала Дине фотографию в рамке. Это была ее единственная фотография с Джонни, сделанная в день их свадьбы. Все еще сердясь, она сказала:

— Теперь ты точно знаешь, что я была замужем. Может, показать тебе брачное свидетельство?

Дина быстро посмотрела на фотографию и вернула ее обратно.

— Извините, — сказала она и посмотрела на Бетани. — Мне ужасно неловко вас просить, миссис Райдер, особенно после того, что я сделала. Но не могли бы вы мне помочь?

Бетани положила фотографию на место и задвинула чемодан.

— В чем дело?

— Помните, на мне сегодня был шарф?

— Да… — вспоминая, ответила Бетани.

— Ну так вот, я думаю, что забыла его на поляне.

— О Дина, нельзя быть такой невнимательной! — Бетани начинала терять терпение. Весь день был какой-то дерганый, а неудачный разговор с Эсме Трегаррик ничуть его не украсил.

— Я понимаю, но так получилось… Как вы думаете… вы не могли бы его принести?