Шериф

Универсальный сканнер

Ступень: E

Позволяет получать дополнительную информацию от Сопряжения при изучении объекта.

Как я понял, эта хрень дублирует Оценку. Именно так и собирались искать обладателей редких классов. На очки претендует Тай, никто не возражает.

Собираюсь двинуть к Такаде, когда Николай окликает меня.

— Подожди, есть разговор.

Глава 22

— Слушаю, — обернувшись, отвечаю я.

Тай встречает мой взгляд и без лишних эмоций произносит:

— Ты спас мою жизнь. На мне долг.

— Ерунда, мы же действовали, как одна команда. Ты вон Ракету прикрыл. Я…

— Нет, — перебивает меня Николай. — Не ерунда. Я не отношусь к таким вещам с пренебрежением. На мне долг, — вновь повторяет он. — Пока его не выплачу, никуда отсюда не уйду.

— Хорошо. Твой меч пригодится, когда будет надирать задницу Самеди. Мне вот, что интересно, почему в бою с тем Ушастиком, ты так долго не использовал Ионный барьер? Ну эту твою обновку с гориллы-Кваза.

— Восстанавливал аркану после его удара в комнате. Отражающий покров поглощает урон, но чем больше сила, тем больше расходуется арканы.

— Буду знать. Сможешь взять Накомис и Гидеона на охоту? Это тот белобрысый пацан, что насильнику мозги вышиб топором. А я, как закончу здесь, к вам присоединюсь.

Тай кивает, не задавая лишних вопросов.

Старика Такаду я нахожу за нудным занятием по инвентаризации наших боеприпасов. Всё, что мы вывезли из Пайн-Ридж, сложено в один из подвалов под крепким замком.

— Кто тот малец, что приходил ко мне за патронами? — вместо приветствия ворчит индеец.

— Мой новый протеже, — ухмыляюсь я. — Буду делать из него опасного типа.

— Ну-ну, — качает головой Красное Облако. — Он же ещё совсем мальчишка, стоит ли рисковать его жизнью?

— Лучшее, что мы можем сделать для выживания детей, это передать навыки, которые помогут им не помереть в первом же бою. Новая эра диктует новые правила.

Такаде мои слова явно не по душе, но он решает сменить тему.

— Слышал уже про драку?

— Да. Где сейчас те два придурка?

— Ими занимается Мириам, те женщина целительница из прибывшей группы. Как ты вообще убедил амишей переехать? Они знатные затворники и упрямцы.

— “Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом”, — цитирую я с улыбкой.

— Ладно, шутник. Что будешь делать насчёт тех задир?

— Заставлю выплатить штраф и немного прочищу мозги. Вечером надо бы провести собрание. Ты, я, Кёртис, Ларри, Накомис и старейшина амишей. Не знаю его имени. Решим всякие организационные вопросы, запланируем поездку в Пайн-Ридж за припасами, организуем людей в боевые группы. Всякое такое. Скажем, часов в восемь. Предупреди их, хорошо.

— Ладно. А что насчёт второго форпоста и того преступника — Самеди?

— Пока работаю над планом. Есть кое-какие идейки.

Попрощавшись, я нахожу дом, где остановилась целительница. Амиши с горем пополам расселились на окраине Уайтклэй, но буквально друг у друга на головах. Люди Кёртиса притащили часть своих трейлеров, но это совсем не решило проблему. Жилищный вопрос встаёт всё острее. Надо ставить новые здания, а для этого требуется аркана. Придётся вводить налог, а для этого нам нужны активные, хорошо зарабатывающие охотники.

Мириам, немолодая женщина с печальными глазами, лечит придурка со сломанной рукой. Под действием изумрудного потока арканы кости уже встали на место, а теперь медленно зарастают мышцы и кожа. Своей очереди ждёт мычащий недоумок со свёрнутой набок челюстью.

Суть моего монолога сводится к тому, что я жду по пять тысяч с обоих провинившихся и, если подобное повторится, их задницы навсегда покинут Уайтклэй, быстрее, чем уляжется пыль. Даю им двое суток и, убедившись, что меня услышали, двигаю в лагерь Пульсаров.

Драгану я нахожу на своём обычном месте, по правую руку от Ваалиса, который что-то изучает на экране Трансивера.

— Егерь, — подняв глаза от устройства, сухо произносит Осьминожка. — Что хотел?

— Вообще у меня разговор не к тебе, а к ней, — подмигиваю мечнице.

Лидер Пульсаров ожидающе смотрит на меня и молчит. Ушастая нехорошо щурится, словно ждёт какую-то пакость.

— Вальтора передавала тебе привет, — говорю я. — Ничего не хочешь рассказать?

Секундная волна злости прокатывается по лицу девушки, и все эмоции стихают.

— Нет, — бросает она.

Перевожу взгляд на Ваалиса и чуть склоняю голову.

— Почему представитель Дома Архарц находится в твоём клане? Какая между вами история? Это как-то связано с причиной, по которой вы здесь находитесь?

Безэмоциональные рыбьи глаза Осьминожки сверкают, и я понимаю, что попал в самое яблочко. Он откладывает планшет в сторону и сплетает пальцы перед собой.

— Эта информация никак тебя не касается.

— Она касается меня и всего нашего форпоста самым непосредственным образом. Потому что, стоя напротив Вальторы посреди бьющих вокруг меня молний, я весьма чётко понял, что между вами есть что-то личное. А когда в деле замешано личное, ты пойдёшь на жертвы, которых в обычной ситуации избежал бы, лишь бы достать того ублюдка. Кто-то точит на кого-то зуб, и я желаю знать, что между вами произошло.

— Снова повторюсь, наша история не имеет никакого отношения к вам, — мерно отвечает Ваалис.

— Кто такая Вальтора? Как она знает Драгану? Почему та носит фамилию чужого клана?! Что вас связывает?!

С каждым вопросом раздражение в моём голосе нарастает и последний я практически рявкаю. На лице ушастой эмоции сменяют друг друга и, не выдержав, та гаркает:

— Она моя сестра!

Осьминожка в раздражении машет рукой в сторону, принуждая Драгану заткнуться.

— Если это всё, — сдержанно произносит Ваалис, — не буду тебя задерживать. У меня очень много дел.

Хочет Осьминожка думать, что я удовлетворюсь этим, да на здоровье. Раз он не хочет колоться, будем колоть Драгану. Тем более, что она уже показала себя гораздо более эмоциональной.

— Сколько нужно РБМ для получения Квазара? — уже на выходе, обернувшись, словно только вспомнил, спрашиваю я.

— Четыреста единиц, — не отвлекаясь от Трансивера, отзывается крепкий орешек.

Что-то в его словах заставляет меня прищуриться. Интуиция, а, возможно, просто мнительность, но меня не покидает ощущение, что это неполный ответ. Есть что-то ещё, о чём он умолчал.