Шерлок Холмс. Армия доктора Моро

Майкрофт оставил эту фразу без ответа и продолжил:

– Давайте вернемся к событиям в Ротерхите. В действительности на тех людей напали животные.

– Ну и ну, – проговорил я. – Надеюсь, вы объясните, как это связано с нашим делом.

– Патологоанатом, проводивший осмотр, клянется своей репутацией, что такие раны не могло нанести какое-то одно животное.

– И ты пришел к выводу, – закончил за него Холмс, – что там орудовала целая стая. И что в этом особенного?

– Видишь ли, если бы в водах Темзы когда-либо встречались акулы, я непременно узнал бы об этом.

– Среди нападавших была акула?

– Да, одной из жертв откусила ногу черноперая акула. Та ее разновидность, что обитает возле берегов Австралии.

– Не может быть! – воскликнул я.

– Удивительное дело, – сказал Холмс, оборачиваясь ко мне. – Еще несколько недель назад вы готовы были поверить в демонов и колдовство. А теперь бледнеете от страха, столкнувшись с наукой – пусть даже с необычным и незнакомым широкой публике ее направлением. Это многое объясняет.

– В той истории я просто решил доверять своим ощущениям, – возразил я.

– Грубейшая ошибка, – отметил Холмс. – Ощущения могут обмануть недостаточно подготовленного человека.

– Значит, вы верите этой нелепице о разгуливающих по улицам Ротерхита чудовищах?

– Дело не в том, верю я ему или нет. – Холмс кивнул на Майкрофта. – Как и мой брат, я должен сам убедиться в происшедшем. Однако приходится признать, что возможности науки настолько расширились за последнее время, что все это может оказаться правдой. Наука чрезвычайно подвижна, доктор. Подобно ртути, пролитой в лаборатории, она устремляется во все стороны. И зачастую мы не в состоянии вернуть ее на место или хотя бы ограничить ее продвижение.

– Мне знакомы свойства науки, – проворчал я. – Черт возьми, я много лет изучал ее.

– Правда, – примирительно улыбнулся Холмс. – И достигли немалых успехов в своей области.

– Вот именно, в моей области, – улыбнулся я в ответ, принимая его оговорку.

– Я не собираюсь пока делать выводы, – вернулся к теме разговора Майкрофт. – Просто пересказываю вам то, что знаю сам. И надеюсь, что ваши опыт и знания, – оглянулся он на меня, – помогут докопаться до сути дела. Я хочу, чтобы вы расследовали эти убийства и опровергли – или подтвердили – мою версию, а дальше действовали по обстоятельствам.

– Что значит «по обстоятельствам»? – спросил Холмс.

– Если доктор Моро выжил и продолжает свои опыты, я хочу отыскать его.

– Судя по тому, что вы рассказали, – рассмеялся я, – вам понадобятся скорее охотники, чем сыщики.

– И они тоже, – согласился Майкрофт. – Это слишком важное дело, чтобы поручить его лишь вам двоим.

Холмс криво усмехнулся и пнул каблуком ножку кресла. Его не привлекала идея участвовать в коллективном расследовании.

– Я знаю, как ты не любишь работать с незнакомыми людьми, Шерлок, – добавил Майкрофт. – Но ты должен понять, что это крупная операция, к которой я подключил всех своих лучших экспертов.

– Всех? – Холмс едва не перешел на крик. – Сколько же их?

– Они не будут путаться у тебя под ногами во время расследования, просто я, помимо специалистов по выслеживанию и захвату, привлек также… ну хорошо, давай назовем это научным клубом. Я приказал лучшим умам нашей страны рассмотреть проблему и предложить варианты ее решения. Кто знает, чья помощь нам понадобится – биологов, врачей или тех, кто сумеет подойти к задаче с неожиданной стороны. Вы познакомитесь с ними сегодня вечером. Они ждут вас.

– И где будет заседать научный клуб? – с улыбкой поинтересовался я.

Майкрофт довольно рассмеялся:

– В самом подходящем месте, какое только можно себе представить. В Британском музее.

Глава 4

Разумеется, мне приходилось прежде бывать в Британском музее. В последний раз я скучал здесь вместе с Мэри, когда дождь застал нас во время прогулки у пруда в Риджентс-парке. Я говорю «скучал» не потому, что меня совсем не занимали экспонаты музея, – просто намного приятней сидеть с любимой женщиной на лужайке у воды, чем вместе изучать результаты раскопок в Египте.

Мы с Холмсом вышли из кеба за пять минут до назначенного времени и направились к музею по Грейт-Рассел-стрит.

– Иногда мне кажется, – сказал Холмс, когда мы повернули на Монтегю-стрит, – что здесь хранятся доказательства самых крупных преступлений нашего времени. На мой взгляд, никакое воровство не сравнится с этим собранием исторических ценностей, вывезенных из далеких стран и запертых под замок во имя процветания науки и империи.

– Я не назвал бы археологию воровством, – не согласился я. – Мы извлекаем из земли прекраснейшие памятники истории, изучаем и сохраняем их.

– Они напоминают мне экзотических львов, – заметил он, приглядываясь к зданию музея, – которых увезли из родных джунглей и оставили задыхаться на задымленных улицах чужой страны.

Его слова звучали настолько поэтически, что это не могло не насторожить меня. Холмс пребывал либо в крайнем возбуждении, либо в глубокой депрессии. Впрочем, не могу сказать, что на меня самого не подействовала атмосфера этого места. Закрытый музей производил гнетущее впечатление. Вокруг больше не сновали группы школьников, и гувернантки в строгих черных платьях не тащили своих непослушных воспитанников к выходу. В тусклом свете фонарей колонны портика отбрасывали неестественно густые тени. Возможно, я еще не пришел в себя после нашего последнего расследования, но у меня все похолодело внутри, когда мы приблизились к главному входу. И вовсе не морозный воздух был тому причиной.

Холмс шагнул к двери и постучал в нее рукояткой трости. Он улыбался, и все-таки, глядя на него, я подумал о тех экзотических львах, о которых мы только что говорили.

Послышался звук отпираемого засова, затем из-за двери выглянул пожилой смотритель.

– Мистер Холмс? – спросил старик.

– Он самый, – ответил мой друг, приподнимая шляпу. – И мой коллега доктор Ватсон.

– Да, сэр, конечно, – поспешно закивал смотритель. – Мне приказано впустить вас обоих. – Он открыл дверь, и мне в нос ударил запах пудры и масла для волос. – Прошу простить меня, джентльмены, но я должен убедиться, что вы именно те, чьими именами назвались. Это не просто моя обязанность. Здесь будут обсуждаться такие деликатные вопросы, что я не могу позволить войти любому желающему.

– Возьмите мою визитную карточку, – произнес я, старательно скрывая раздражение.

Я понимал, что в этом деле нужна осторожность, но не одобрял подобных манер.

– При всем моем уважении, сэр, – усмехнулся старик, – визитную карточку легко подделать. У меня есть более надежный способ. – Он повернулся к Холмсу. – Скажите мне, сэр, что это такое: кто ими пользуется, тот не знает об их сущности, а кто знает, тот не пользуется.

Я вздохнул и нетерпеливо постучал тростью по ступенькам.