Шесть соток волшебства

Быстрыми движениями оборвав с металла скотч, Инга устремилась к чулану. Ключ встал как родной, замок мягко щелкнул. Дверь открылась. Затаив дыхание, Инга шагнула в таинственную пыльную темноту. Не то чтобы она ожидала обнаружить в чулане какие-то несметные сокровища… Ну какие сокровища могут быть у небогатой и глубоко пожилой женщины? Но сам факт проникновения в запретные рубежи приятно будоражил кровь. В голове кружился смутный хоровод ассоциаций, из которого сознание выхватывало то Буратино, то принца Каспиана, то Синюю бороду.

Прищурившись, Инга склонилась над узкими полками. Стопки журналов, судя по толщине, еще советского выпуска, пучки каких-то трав, банки с сушеными цветами и листьями… В углу, под толстой связкой свечей, притаилась большая металлическая коробка — кажется, из-под печенья. Инга бережно подняла ее, дунула, подняв в воздух облачко пыли, и громко чихнула. Резкий звук разрушил очарование момента, и загадочная Нарния превратилась в обычный чулан — грязный, темный и душный. Шмыгнув мгновенно потекшим носом, Инга попятилась, прикрыв за собой дверь, и осмотрела добычу.

Ну да, действительно. Это коробка из-под печенья. По ярко-красной шотландке вилась ажурная белая надпись: Danish Delights. Butter Cookies.

Перетащив находку на кухню, Инга попыталась снять крышку, но проржавевшие петли даже не дрогнули. Тихонько выругавшись, Инга поддела скользкий край ногтями и надавила. Крышка поползла вверх, замерла, опять поползла. Вдохновленная успехом, Инга уперлась большими пальцами в образовавшийся зазор и с силой толкнула. Крышка, коротко звякнув, соскочила, и в руку ударило что-то тонкое и чудовищно острое.

— Ай, черт! — Инга отдернула руку, разбрызгивая по столу красные капли. — Какого хера?

Поперек правой ладони тянулся узкий длинный разрез, заливая запястье тонкими струйками крови.

— Охренеть…

Сунув руку под кран, Инга промыла рану и быстро зажала полотенцем. Белая вафельная ткань тут же окрасилась в алый. Боль еще не пришла, но руку тянуло и дергало, и странно, опасно покачивались стены кухни. Опустившись на стул, Инга прикрыла глаза, пережидая приступ головокружения. Накатывали вялые, медленные волны тошноты и безостановочно, мерзостно звенело в ушах. Звук то опускался до басовитого гула, то поднимался до комариного писка, скользил по синусоиде сверху вниз.

— С ума сойти, — Инга сняла полотенце, отстраненно разглядывая сочащийся кровью порез. — И что теперь делать? Приложить подорожник?

Бессильно отставив в сторону правую руку, она пододвинула коробку и настороженно заглянула. Внутри, опасно подрагивая, словно змея перед броском, раскачивалось тонкое гибкое лезвие. Инга осторожно надавила указательным пальцем, и острый металл, спружинив, подпрыгнул, хлестнув жалом воздух.

Неслабо так бабка от воров защищается…

Оторопелым взглядом Инга скользнула по полкам. А там что скрывается? Битое стекло в гречке? Крысиный яд в рисе? Травяной чаек с аконитом?

Завтра же надо все выбросить. Вообще все.

И ради чего, собственно, баба Дуня устроила это гребаное блад-шоу? Накренив коробку, Инга вывалила на стол кучку какого-то барахла: медный крестик, пучок растрепанных перьев, гребешок с несколькими седыми волосками. Надкушенный кусок хлеба каменной твердости. Половинка пудреницы с зеркалом. Кожаная мужская перчатка без пальцев, затертая на ладони до белизны. Инга растерянно передвигала окровавленный хлам по столу, тщетно пытаясь сообразить, в чем смысл инсталляции.

Это какие-то сувениры?

Странные детские игрушки?

Первые симптомы надвигающейся деменции?

Баба Дуня производила впечатление человека с железобетонной психикой, но чем черт не шутит. Сын уехал, внук в другом городе, из общения — только соседи, да и от тех старуха отгородилась забором… Может, поэтому бабка и завещала дом не своим родным, а далекой, почти незнакомой Инге? Спятила — вот и весь сказ?

Если так — то черт с ним, с порезом. Ради дома с участком можно немного в бинтах походить. Невелика беда.

Глава 6 Внезапный Ярослав

Глава 6 Внезапный Ярослав

Чертов автомобиль сломался. Повернув ключ зажигания в стотысячный раз, Инга вынуждена была признать это — и стадия отрицания завершилась. Началась стадия гнева.

Ну как так вообще?

Почему?

За что?

Когда Инга загоняла «Мини Купер» во двор, автомобиль был совершенно исправен. Последние три дня он мирно стоял в тенечке за домом, и самое большое физическое воздействие, которому подвергалась машина — это шлепки воробьиного дерьма. Так какого же хрена автомобиль теперь не заводится?!

Бессильно застонав, Инга рухнула головой на руль, выбив лбом из клаксона истошный взвизг.

Ну почему?! Почему-у-у-у??!!

— Что, не заводится?

Вздрогнув, Инга подняла голову. У задней калитки, опираясь на криво подогнанные доски, стоял парень. Заметив, что Инга обратила на него внимание, парень дружелюбно помахал рукой и широко улыбнулся.

— Добрый день! Я смотрю, у вас автомобиль чуть-чуть поломался?

— Ой, да какое там чуть-чуть, — выпростав ноги из машины, Инга с наслаждением покрутила затекшими стопами. — Вообще не заводится. Бензин есть, аккумулятор в порядке…

— И давление в шинах нормальное. Если вы не возражаете, я могу посмотреть, — склонил голову набок парень. Умирающие лучи закатного солнца вспыхнули в темных волосах огненной короной. — Успеха не гарантирую, но…

— Буду вам очень благодарна! — выбралась из машины Инга. — Сейчас я калитку отопру.

— Не беспокойтесь, я сам, — ловко щелкнув задвижкой, парень вошел во двор и заинтересованно оглянулся. — А вы неплохо тут управляетесь. Не думал, что столичные жители владеют искусством выращивать помидоры.

— А откуда вы?.. А, ну да. Соседи, наверное, разболтали, — поморщилась Инга.

— Что поделать. У нас маленький городок, сплетни разносятся быстро, — молодой человек сбросил косуху, оставшись в плотной темной рубашке. Вот не жарко же ему — мимолетно изумилась Инга, но парень уже полез под капот, и вопросы чужой терморегуляции мгновенно утратили всякое значение.

— Ну, что там? — жадно спросила Инга.

— Пока непонятно, — добровольный помощник нырнул под капот поглубже и чем-то старательно зашуршал. — У вас отвертка крестовая есть на сто пятьдесят?