Шесть тайных свиданий мисс Недотроги

Связаться с менталисткой — дурь редкостная, чем я только думал. Такие девушки витают в облаках, требуют внимания, заботы и серьезного отношения. Эти самые «отношения» мне и раньше были не к месту, сейчас и вовсе не по судьбе.

Надо перестать тянуть к ней лапы. Показательно, чтобы ни у кого не осталось сомнений или надежд, выгулять Бродягу, отдохнув с кем-нибудь ненапряжным. С Мирабеллой, например, или той же Ноа, совмещая приятное с полезным. Чтобы все было со мной ясно, кобелем распутным.

— Диего! Привет! — окликнул меня бодро рысящий через двор Вито.

— Ты чего не спишь? — удивился я. — Только не говори, что Буч или Джок тоже встали.

— Эти-то? Дрыхнут! Куда им по солнцу-то, — беззаботно ответил леопард. — Только Ева наша с утра своего приятеля дожидалась, а как только Заремба за подписью Игнаца отпускной день официально подтвердил, с ним, в смысле с твоим братом и умчалась. Ты же ей вчера на прямой вопрос не ответил. Имеет право. Только вот что я скажу…

Я уже не слушал, а мчался к проходному пункту.

Наглая. Р-р-р! Безмозглая. Упрямая. Девица.

— Ушли они, — отрапортовал на мой вопрос дежурный. При виде меня он начал судорожно застегивать верхнюю пуговицу кителя, но никак не попадал в петельку. — Точнее уехали. Жених ейный посадил коппера Нитароку в авто и укатили, только пыль столбом.

Проклятие! Я-то не мог легкомысленно сбежать из участка. По факту убийства предстояло заполнить несколько бланков на десятки страниц, передать их в отдел Ноа, лично с ней встретиться, чтобы объяснить кое-какие тонкие моменты…

Пришлось доставать коммуникатор и писать брату.

«Алекс, на наших менталистов охотятся. Ты понимаешь, что Ева в опасности? Что хочешь делай, но возвращай ее немедленно».

Евангелина Нитарока

Алекс вел машину и весело болтал. О практике в отцовской компании. О том, как встретил товарища по столичному университету, посидел с ним в баре, посплетничал о сокурсниках, кто-где и вообще отлично провел время. Друг детства был весел, явно рад меня видеть, но отчего-то вел себя нервно. Я видела, как он искоса бросает в меня быстрые взгляды, словно хочет что-то сказать и не решается.

Считывать эмоции близкого человека — это как без приглашения залезать в душу. Мы еще детьми договорились, что Алекса я «не читаю». Поэтому я кивала, рассеянно улыбалась и надеялась, что импульсивный друг долго скрывать свои мысли не будет, а решится и расскажет, что его томит.

Так и вышло.

— Ева… После нашей переписки…

— Какой?

— Насчет «побыть твоим парнем».

Так бы и отчехвостила себя за дурацкое сумасбродство. Сама страхов по привычке напридумывала, да еще и впутала ни в чем не повинного приятеля, спровоцировав его ссору с братом. Очень некрасиво.

— Забудь, Лекс! Я побаивалась, что на службе приставать будут, но оказалось, что с этим строго, парни все отличные…

— Ты меня неправильно поняла.

Он повернул голову, и я увидела волнение в его голубых глазах.

— Ты была права, Ева. Нам надо попробовать.

Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Хотелось переспросить его, может я что-то неправильно поняла, но он зачастил, не давая мне опомниться.

— Мы лучший вариант друг для друга, однозначно. Я никому так полностью не доверяю как тебе, даже родителям. Ты уже в курсе про Диего, да? Вижу, что в курсе. Брат не иголка в стоге сена, его не спрячешь. Знаешь, когда я узнал, что мы сводные? Ни за что не угадаешь.

— Родители сказали только после того, как он уехал учиться?

Алекс свернул на обочину, останавливаясь. Взъерошил ладонью уложенные в аккуратную прическу волосы, выдавая насколько тяжело ему дается разговор.

— Позавчера. Они сообщили мне, что мой брат полукровка только позавчера. Испугались, что я узнаю от кого-то со стороны. Диего не послушался и вернулся в город работать, ничего не скрывает, представляешь их шок? До этого все было долбанным семейным секретом. Позором жутким для нашего трясущегося над чистокровностью папочки.

— А кто..

Я не договорила, но Алекс всегда понимал меня с полуслова.

— Отец! Фейри-брата нам нагулял отец! Еще и ругал его, дисциплинировал постоянно, за любую провинность наказывал. Я же почти не общался с братом до отъезда, мы и встречались-то только за ужином. «Не трогай Диего, он у нас странный». «Не ходи к нему, не нужно, чтобы вы стали похожи». Они и комнату его в дополнительный кабинет переоборудовали сразу после отъезда. Сразу! Словно и не было старшего ребенка. Стерли следы.

Он посмотрел на меня потерянно, семейный мир его качался, сбрасывая все привычные ориентиры.

— Только ты, Ева. Только ты у меня и осталась. Пожалуйста, не говори, что ты передумала.

Он схватил меня за плечи и притиснул к себе, не сдерживая силу, опаляя жаром. Не скрывая боли от неожиданно свалившегося на него одиночества. Температура оборотней всегда была выше человеческой, и я раньше часто грелась, просто прижимаясь к его плечу. А сейчас горячие объятия воспринимались совсем по-иному.

Но…

— Дашь мне время подумать? — осторожно спросила я, поднимая голову.

— Конечно, — он медленно, осторожно, намекающе наклонился. Провел, не касаясь, только опаляя дыханием по линии подбородка. Посмотрел с надеждой, вопросительно.

До этого я позвонила себя обнимать только одному мужчине, опытному, циничному, ничего не обещавшему и прямо при мне флиртовавшему с любой мало-мальски симпатичной женщиной. Этот «другой» прямо сообщил, что не собирается вступать в отношения и предложил себя как «временный вариант». Может быть пора все расставить на свои места и перестать заниматься глупостями?

Передо мной был мой Алекс, родной и надежный, который не обманет, не назовет «временной». Ему сейчас тяжело, а я вместо сочувствия сижу и думаю о его брате.

Прерывисто выдохнув, я сжала руки на коленях.

И… не смогла отказать, оттолкнуть.

Замерла.

Тем самым разрешая прикоснуться, легко и нежно. Почти невинно. Впервые соприкоснуться губами, с зарождающимся намеком на нечто новое, трепетное… особое напряжение между мужчиной и женщиной.