Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шестьдесят рассказов
Шрифт:

Ночь все тянулась. Аппашер решил попытать счастья у Джанны — девицы доброй души и легкого поведения, с которой он не раз проводил время. Джанна занимала две комнатушки в старом густонаселенном доме далеко от центра. Когда он туда добрался, был уже четвертый час. К счастью, как это нередко бывает в таких муравейниках, дверь подъезда оказалась незапертой. Аппашер с трудом вскарабкался на шестой этаж — он так устал от кружения по городу.

На площадке он в темноте без труда отыскал нужную дверь. Тихонько постучал. Пришлось постучать еще и еще, прежде чем за дверью послышались какие-то признаки жизни. Наконец до него донесся заспанный женский голос:

— Кто

там? Кого это принесло в такое время?

— Ты одна? Открой… это я, Тони.

— В такое время? — повторила она без особого восторга, но со свойственной ей тихой покорностью. — Подожди… я сейчас.

Послышалось ленивое шарканье, щелкнул выключатель, повернулся ключ, и со словами: «Чего это ты в такую пору?» — Джанна открыла дверь и хотела тут же убежать в постель — пусть сам за собой запирает, — но ее поразил странный вид Аппашера. Она ошарашенно оглядела его, и только теперь сквозь пелену сна до ее сознания дошла явь.

— Но ты… Но ты… Но ты…

Она хотела сказать: но ты же умер, теперь я точно помню. Однако на это у нее не хватило смелости, и она попятилась, выставив перед собой руки — на случай, если он вздумает приблизиться.

— Но ты… Но ты… — И тут из ее горла вырвался крик. — Уходи!.. Ради Бога, уходи! — заклинала она его с вытаращенными от ужаса глазами.

А он все пытался ей объяснить:

— Прошу тебя, Джанна… Мне бы только немного отдохнуть.

— Нет-нет, уходи! И не думай даже. Ты с ума меня сведешь. Уходи! Уходи! Ты хочешь весь дом поднять на ноги?

Поскольку Аппашер не двигался с места, девушка, не спуская с него глаз, стала торопливо шарить на комоде; под руку подвернулись ножницы.

— Я ухожу, ухожу, — сказал Аппашер растерянно, но она со смелостью отчаяния уже приставила это нелепое оружие к его груди: оба острия, не встретив на своем пути никакого сопротивления, легко вошли в грудь призрака.

— Ой, Тони, прости, я не хотела! — закричала девушка в испуге.

— Нет-нет… Как щекотно! — истерически захихикал он. — Пожалуйста, перестань. Ой-ой, щекотно! — И стал хохотать как сумасшедший.

Снаружи, во дворе, с треском распахнулось окно, и кто-то сердито заорал:

— Что там происходит? Уже без малого четыре! Безобразие какое, черт побери!

Аппашер со скоростью ветра унесся прочь.

К кому бы еще обратиться? К настоятелю церкви Св. Калисто, что за городскими воротами? К милейшему дону Раймондо, старому товарищу по гимназии, соборовавшему его на смертном одре?

— Изыди, изыди, исчадие ада! — такими словами встретил пришедшего к нему скрипача почтенный пастырь.

— Ты не узнал меня? Я — Аппашер… Дон Раймондо, позволь мне спрятаться где-нибудь здесь. Скоро рассвет. Ни одна собака не дает мне приюта… Друзья от меня отреклись. Может, хоть ты…

— Я не знаю, кто ты такой, — ответил священник уныло и высокопарно. — Может, ты дьявол или оптический обман, не знаю. Но если ты действительно Аппашер, тогда входи, вот тебе моя постель, ложись отдыхай…

— Спасибо, спасибо, дон Раймондо, я знал…

— Пусть тебя не тревожит, — продолжал священник приторно елейным тоном, — что я уже на заметке у епископа… Пусть тебя не смущает, нет-нет, что твое присутствие может обернуться для меня серьезными неприятностями… Короче говоря, обо мне не беспокойся. Если тебя послали сюда, чтобы окончательно меня погубить, что ж, да свершится воля Господня!.. Но куда ты? Уже уходишь?

Вот почему привидения — если какая-нибудь злополучная душа и вздумает задержаться на земле —

не хотят поселяться с нами, а прячутся в пустующих домах, среди развалин старинных башен, в забытых Богом и людьми лесных часовнях или на одиноких скалах, постепенно разрушающихся под ударами морских волн.

25

ПОЕДИНОК

Епископ был один, а вокруг — только лес, да поле, да изгородь на краю поля. Он подошел к изгороди и кончиком трости смахнул паука, сидевшего на своей паутине. Паук был великолепен: молодой, красивый, крупный, с изысканным узором на выпуклой спинке. Падая, он повис на ниточке, да так и остался висеть, покачиваясь и недоумевая, что же с ним дальше произойдет.

Неподалеку на заборе, в центре роскошной паутины, примостился другой паук, еще красивее первого. Он был похож на Молоха. Или нет, даже не на Молоха, а на дракона, на древнего кровожадного змея, имя которому Сатана. Сытый и спокойный, он царил в своем крошечном, блещущем красотой мире. Епископу вздумалось посмотреть, что будет, и точным движением он подсадил первого паука в самую середину большой паутины. Тот приклеился и замер.

Царственный паук, казалось, спал, но не успел человек и глазом моргнуть, как он бросился на пришельца и стал обматывать его серебристой пеленой слюны. Меньший паук даже не сопротивлялся. В несколько секунд он превратился в белый неподвижный кокон.

Стоял тихий вечер, солнце плавно спускалось к горе. Паутина сверкала в его лучах тончайшими рисунками своего плетения. В центре ее, будто ничего не произошло, по-прежнему сидел гигантский паук. Он не шевелился и, казалось, погрузился в спячку. Чуть ниже висел кокон с плененным врагом. Может, меньший паук уже умер? Но нет, время от времени его передние лапки чуть заметно подрагивали.

И вдруг пленник скинул с себя путы. Он не прилагал к этому никаких видимых усилий, не бился, пытаясь высвободиться. Может, просто, подумав, разгадал секрет ловушки? Он вылез из кокона цел и невредим и не спеша пополз прочь по радиусу огромной паутины. Скорей, скорей, подумал епископ, а то он тебя догонит. Но паук и не думал торопиться.

Молох в своем царственном величии позволил беглецу уйти. Что это, своего рода договор? Сумеешь, мол, сам выбраться — свободен, помилую тебя. Или что-то в этом роде. Во всяком случае, гигант не шелохнулся, сделав вид, что ничего не замечает. И меньший паук благополучно скрылся в листве.

Но монсеньор ухитрился снова поймать его и осторожно подцепил на кончик трости. Он покачал его, точно маятник, и ловким движением сбросил обратно на большую паутину.

Паук-гигант сразу ринулся на свою жертву и, обхватив ее лапками, попытался скрутить. Некоторое время они боролись. К своему несчастью, меньший паук приклеился к паутине и никак не мог развернуться, чтобы встретить противника лицом к лицу. Все же он отбивался, пытаясь скинуть с себя врага. В этой неудобной позе и связал его большой паук.

Путы были уже не столь безукоризненны, как в первый раз, потому что злодей израсходовал почти весь запас слюны. Теперь он ограничился несколькими перехватами, оставив между ними зияющие прогалы. А монсеньору вдруг почудилось, что у него за спиной что-то промелькнуло: не то упавший лист, не то птица или змея… Он резко обернулся. Природа была тиха и спокойна. Паук-победитель не оставил на этот раз своей жертвы, а продолжал хлопотать вокруг, покусывая ей спину и стараясь впрыснуть яд. Пленник не противился и вроде бы даже не испытывал боли.

Поделиться с друзьями: