Шествие в пасмурный день

Сэцуко блуждала в прозрачном темном пространстве. Отдаленные предметы окутывала кромешная тьма, но вокруг Сэцуко было светлее, и она шла вперед, пытаясь что-то отыскать. Ей показалось, что она слышит какие-то звуки, а может быть, слова. Она не могла понять, откуда они доносились. Сэцуко не знала, где конец окутывавшему ее прозрачному слою, и не понимала, куда она идет. Но эти звуки проникли в самые глубины ее души и заставили ярко вспыхнуть огонь уже угасающей жизни. Сознание вновь возвращалось к Сэцуко. Теперь она уже отчетливо слышала чей-то свист.

Брат!

Свист доносился снаружи. Проснулись силы, едва тлевшие в погружавшейся в вечный сон Сэцуко, и заставили ее приподняться.

Брат!

Сэцуко поползла к выходу из убежища, подтягиваясь на руках, с величайшим трудом преодолела ступени и выглянула наружу.

Брат!

Среди моря хлынувшего ей в глаза света она увидела тень — свист доносился оттуда. Она пыталась разглядеть эту тень, но глаза застилал туман.

— Брат! — вне себя закричала Сэцуко, но ее голос едва был слышен.

Видимо, тень все же заметила Сэцуко. Свист прекратился, и тень что-то сказала. Что-то — не по-японски. Это был американский солдат — из первой группы войск, высадившихся в Японии. Он стоял среди развалин и насвистывал шотландскую песенку. Сэцуко разжала руки. Ее тело скатилось по ступенькам вниз и больше не шевелилось.