Шиноби Мрачного Рассвета

Цунаде на секунду замолчала, потом продолжила:

– Но, помимо этого, она подвергалась еще какому-то лечению. Такому, механизмы которого я не понимаю. Некоторые из ее клеток, что должны были гарантированно пострадать от яда, были полностью в порядке, но не имели признаков воздействия ирьендзюцу. Сама она явно знает, в чем дело, но не хочет распространяться. Наседать я не стала.

Снова пауза в разговоре.

– Мы оба знаем, что Наруто может исцелять себя. Не может ли быть такого, что он научился использовать эту силу и на других? Что это вообще за сила?

Задав последний вопрос, Цунаде впилась взглядом в лицо Минато, ожидая ответа. Тот же расслаблено откинулся в кресле и прикрыл глаза, размышляя, что ответить.

Вопрос Сенджу был понятен. Опытнейший ирьенин, она не могла не заинтересоваться неизвестным ей способом лечения. Но что ей ответить? В ближний круг Минато она не входила. Однако...

Цунаде не первый год занимала свой пост. Сколь бы ни были напряжены их отношения раньше, сейчас напряжение ушло, сменившись ровным взаимным уважением. За все это время она ни разу не подвела Минато. Во многом его реформы не смогли бы претвориться в жизнь без поддержки Сенджу. Пожалуй, кое-что ей можно доверить.

Решившись, хокаге начал рассказывать:

– Когда Наруто был еще маленьким, вскоре после того как раскрылся его кеккей генкай, я показал его Фукусаку-сану.

Цунаде понимающе кивнула, имя великого жабьего мудреца было ей известно.

– Причиной было то, что я чувствовал в нем чуждую сенчакре силу, когда он использовал свои способности. Чувствительность Фукусаку-сана гораздо выше, чем у меня, он мог сказать больше. Да и опыта ему не занимать. В конечном итоге, он признался, что никогда не сталкивался ни с чем подобным и даже не слышал о таком. Пытаясь сформулировать свои ощущения, Фукусаку-сан назвал Наруто антисеннином.

– Антисеннином?
– В глоссе Цунаде сквозило удивление - Существует антисенчакра?

– Нет, - Минато покачал головой, - не стоит понимать это слово буквально, просто жабий мудрец не смог подобрать более точного определения. Суть в том, что кеккей генкай Наруто заключается не в преобразовании собственной чакры в иную, а в использовании некоей внешней силы, подобно тому, как мы, сенины, используем сенчакру.

Помедлив, Минато добавил:

– Вот только если сенчакра это нечто естественное, природное, то Наруто использует что-то другое, чуждое всему живому. И Фукусаку-сан считает, что никто из призывов не захочет заключать контракт с Наруто, узнав о подобных способностях. Даже жабы бы пошли на такое лишь из уважения ко мне.

На какое-то время в комнате установилась тишина - Цунаде переваривала услышанное, а Минато ненадолго погрузился в воспоминания. Вернувшись к реальности, он закончил:

– Не знаю, мог ли Наруто исхитриться использовать эту силу для исцеления, допускаю, что да - его интеллект сложно переоценить, но для тебя это знание по определению бесполезно. Использовать его без уникальных способностей моего сына все равно не удастся.

– Ясно, спасибо что рассказал.
– Сенджу явно была озадачена услышанным, лихорадочно пытаясь вместить новое знание в свою картину мироздания.

– Ладно, я пойду. Спокойной ночи.
– Видя задумчивость Цунаде, и достигнув свой цели, Минато счел, что пора заканчивать визит.

– Спокойной...

***

Минато сидел в своем домашнем кабинете, с удобством развалившись в любимом кресле и грея руки о чашку чая. Этот длинный и утомительный день подходил к концу. Вспомнив недавний разговор с Цунаде, хокаге бросил взгляд через чайный столик, туда где в похожем кресле, сидел Наруто.

Такие посиделки давно стали их маленькой традицией. Они проходили по-разному. Иногда Наруто, пользуясь моментом, расспрашивал его о каких-то нюансах применения техник, что были известны лишь шиноби его уровня, или о каких-то событиях, на которые хокаге мог пролить свет в силу своего положения.

Порой было наоборот - Минато сам рассказывал о проблемах в своей работе, пользуясь способностью Наруто давать советы, не отвлекаясь на личные пристрастия, эмоции и, что уж таить, мораль.

Порой они просто сидели весь вечер в тишине, думая каждый о своем.

Наверно, удачный момент, чтобы поинтересоваться вопросом, заданным Цунаде.

– Наруто...

Услышав голос отца, его сын повернул к нему свое, как всегда равнодушное лицо, ожидая вопроса. И глядя в эту с годами все менее подвижную маску, хокаге невольно задал совсем не тот вопрос, который хотел:

– Почему ты такой?

И сразу проклял свой язык.

Этот вопрос давно крутился в его уме. Спецы по психоанализу составили психопрофиль Наруто. Но вот на что они не могли ответить, так это на вопрос, почему в их, вполне благополучной и дружной, семье вырос социопат. Минато смутно подозревал, что в этом могли быть замешаны события, что произошли в день рождения Наруто. Хотя и не понимал, что именно могло так повлиять на разум младенца. И вот теперь, взволнованный результатами первого этапа экзамена и своими выводами, он вновь прокручивал в голове эти мысли. Невольно выдав их сыну.

Он уже было открыл рот, собираясь забрать свой вопрос, как Наруто, видимо принявший какое-то решение, неожиданно ответил:

– В юго-западном углу сада только что умер какой-то грызун.

Хокаге нахмурился. При чем тут грызун? Он, было, собирался озвучить свой вопрос, как по его спине пробежал холодок понимания.

– Ты чувствуешь смерти?

– Да.

В горле Минато пересохло. Но он все же задал следующий вопрос:

– Как давно?

Хокаге уже знал ответ.

– Сколько себя помню.

В домашнем кабинете хокаге повисла тишина.

– На что это похоже?
– Минато не был уверен, что хотел бы знать ответ, но и не задать вопрос не мог.

Наруто ответил. Но не словами. Ответом стало легчайшее касание Жути, неправильного ки его сына. Тот явно сдерживался, не желая побеспокоить мать или сестру.

Хокаге почувствовал, как встают дыбом его волосы, а по телу бегут мурашки.

В своей жизни он испытывал это чувство неоднократно. Летящий в глаз кунай, когда он был генином. Бомба биджу, когда он на войне пересекся с вражеским джинчурики. Вакуумный взрыв, которым пытался его достать, уже стоя на пороге своей смерти, Данзо. Ситуации, когда Минато успевал увидеть и осознать собственную смерть. Ситуации, когда он спасался в последний момент, лишь чудом. Тогда у него возникало это чувство.

Чувство того, что за его спиной кто-то стоит. Кто-то бесконечно могучий, спокойный и терпеливый. Стоит и ждет, когда можно будет забрать его душу.

Способность сына с непринужденной небрежностью вызывать это ощущение ставила его в тупик с самого начала. А теперь получила объяснение.

Каким должен вырасти ребенок, что чувствует такое постоянно? Каждый день, каждый час? Ответ сидел в соседнем кресле.