Шито-крыто!
Шрифт:
И тут они вновь услышали голос Татьяны.
– Так к чему я вам это начала рассказывать! – воскликнула женщина. – Парочка эта сразу же к Козявке шла и там с ним запиралась. И никому… Понимаете, никому в это время нельзя было в кабинет к нему входить. Все на студии знали, что если Эстель со своим парнем прикатила, то к Козявке соваться не след. Один раз его секретарша попыталась с кофеем сунуться, так он ее сначала отчитал при всех, а потом и вовсе уволил! Представляете?
– Ничего себе! Просто за то, что она кофе им принесла?
– Заявил, что у него
– Серьезно?
– Ага! Орал он на бедную девчонку так, что та расплакалась даже. И ничего она на конкурентов не работала. На каких там конкурентов? Козявка это все придумал. Просто его разозлило, что девушка не вовремя в кабинет к нему сунулась. А это что значит?
– Что?
– А то, что эти трое там действительно важные и серьезные вопросы обсуждали. Вот Козявка и разозлился, когда им внезапно помешали. Секретарша его же собственная помешала.
– А как звали эту девушку? – задумчиво спросила Кира у Татьяны.
– Наташенька.
– А у вас ее координат не сохранилось?
– Ну, что вы! – махнула рукой Татьяна. – Какие там координаты! Я и фамилии ее не помню! Жалко девочку. Так плакала, когда Козявка ее уволил. Я даже подошла к ней, сказала, чтобы не отчаивалась. Что я сама уже раз десять место работы поменяла и ничего! Каждый раз только лучше устраиваюсь.
– Серьезно?
– Нет, конечно. По-разному бывает. Но надо же было девчонку как-то утешить.
– И как? Она утешилась?
– Да какое там! Плакала, пока жених за ней не заехал. Тоже красивый парень. И на машине хорошей. Не пойму, если жених такой имеется, зачем работать-то? И главное – девочка эта сказала, что Козявка с Эстель ни о чем таком и не разговаривал, когда она к ним с кофе этим проклятым сунулась. Молча за столом сидели и фотографии разглядывали.
– Фотографии? Какие фотографии?
– Обычные фотографии… Ну эти, фотосессии. У каждой девушки, которая на студии снималась, у нее фотосессия была сделана. И видеоролик. Вот только за то, что Наташенька эти фотки увидала, Козявка ее и уволил. И что скажете, хороший он после этого человек или псих придурочный?
Рассказ Татьяны почему-то так сильно взволновал девушек, что, выйдя из дома Татьяны, они нашли ближайшее кафе и заказали себе по солидной порции пломбира. Им требовалось срочно охладить свои умы и головы, которые буквально пылали после всего сказанного Татьяной.
Кафе было в это время дня совсем пустым, и официантка быстро принесла заказ подругам: Кире пломбир с дробленым грецким орехом и тертым шоколадом сверху пышной шапочки взбитых сливок, а Лесе тоже пломбир, но украшенный ломтиком хрустящего шоколада, вишенками, вафелькой и несколькими листиками мяты.
Полюбовавшись на эту красотищу, подруги приступили к дегустации. Мм-м!.. Как вкусно! И как прохладно сразу же сделалось. И головы заработали ясно и четко. Недаром говорят, что сладкое благотворно влияет на мозги.
– Если Эстель была знакома с Козявкой и раньше, почему она
никому об этом не сказала? – первой нарушила тишину Леся.– Откуда ты знаешь? Ты у нее об этом спрашивала?
– Нет. Но я с ее слов поняла так, что с Козявкой этим она едва знакома. Присылала девушек в журнал мод, а кто уж там был главным редактором, ее не особо интересовало.
– У меня тоже сложилось такое мнение. Но видишь, мы ошибались.
– Это не мы ошибались, это Эстель сознательно ввела нас всех в заблуждение! У нее и раньше были дела с Козявкой. Верней, даже не дела, а так, делишки – весьма подозрительные, которые она скрывала от всех!
– Это Козявка скрывал, а не она.
– Она – он! Какая разница! Главное, что они не хотели, чтобы кто-то пронюхал, что они там обсуждали в кабинете Козявки на киностудии!
– А как по-твоему, что такое они там обсуждали?
Замерев ненадолго, Леся наконец предположила:
– Возможно, планы, какая из девушек победит в очередном конкурсе красоты?
– Ах да! Конкурсы! Как мы могли забыть про них! Надо срочно позвонить Оленьке и спросить насчет этих конкурсов. Интересно, она сама в них участвовала или нет?
Оленька была дома. И сразу же объяснила, что в конкурсе красоты она участвовала всего лишь однажды. И было это во время ее учебы в средней школе. И тогда ей достался утешительный приз, как самому некрасивому подростку.
– Так что сами понимаете, с тех пор у меня к конкурсам красоты весьма своеобразное отношение. А если честно, то я до жути боюсь снова опозориться!
– Но тебе предлагали участие в одном из них?
– Нет. Никогда! Да я бы и не согласилась даже за сто тысяч долларов!
Скромности Оленьки оставалось только позавидовать. Она не сказала миллион или десять миллионов долларов, она назвала вполне приемлемую цифру, после которой могла бы переломить себя и отправиться на какой-нибудь конкурс.
Но подругам во что бы то ни стало надо было выяснить, что за конкурсы проводил Козявка. Возможно, он и в жюри председательствовал, коли уж являлся главным режиссером на киностудии, которая ваяла ролики для этих конкурсов. Так сказать, не последний человек в индустрии красоты.
– Ну а кто-нибудь из твоих знакомых девочек участвовал в таких конкурсах? – спросила Леся у Оленьки.
– Вы имеете в виду, из тех, кто сейчас работает на Эстель?
– Да!
– Ну… Вообще-то я что-то такое слышала.
– А от кого?
– Не помню, – отозвалась Оленька, но тут же бодро добавила: – Но если вам очень нужно, то я могу выяснить. Вам очень нужно?
Подруги заверили, что им очень нужно, и Оленька пообещала, что к вечеру у нее будет полная информация на эту тему.
Так как больше на сегодняшний день у подруг никаких планов не было, то они отправились к себе в свой собственный офис. И до пяти часов вечера старательно вкалывали, стремясь ударным трудом компенсировать свое отсутствие в офисе в последние дни. Они бы поработали и дольше, но в пять часов вечера им позвонил Лисица и странно напряженным тоном произнес: