Шкатулка

– Кто вы такие? – неизвестный вплотную приблизился к нам и жадно втянул в ноздри наш запах.

Уж не сожрать ли он нас хочет, - подумал я, глядя на его желтые кривые зубы.

– Неееет, - протянул незнакомец, поймав мою мысль. – Жрать я вас не собираюсь. Хочу вас рассмотреть. – Он протянул к нам худую руку с длинными пальцами, поросшими редкими черными волосами.

– Что сейчас носят? Какой у вас костюмчик? А шляпы? Какие сейчас в моде шляпы? - он резко присел на корточки и начал гладить наши туфли.

– Крокодил? Нет, нет, - это же лайка! Ах, какая кожа, прелесть! А какая сейчас стрижка в моде в Европе? Он уже потянулся к моим волосам, когда я резко перехватил за запястье его руку. Слепой оказался жилистым и пытался продолжить свою попытку изучить мою прическу. Однако, силы были неравными и я резко скрутил ему руку в плече.

– Ай, ай! Больно! Что же вы делаете? Честных граждан бьете! Я буду на вас жаловаться! Прямо Ему! Ему! – Слепой быстро-быстро зашагал в обратную сторону.

– Что, перепугал он тебя? – спросил Давид.

– Да куда ему? Дохляк! Я инвалидов не бью. Но какой же он мерзкий!

– Вот! – Давид поднял палец к небу. – То-то! В самую точку! Мерзкий и гадкий! Здесь они все такие. Мерзкие и гадкие. А еще очень любопытные и, самое главное – завистливые!

– И все слепые?
– почему-то быстро догадался я.

– Да, поголовно. Это город завистников и подлецов. Скажу тебе честно, отсюда практически никто со времен Каина в рай не попадал. Не тот грешок! На самом деле, они так и продолжают друг другу пакостить. На каждом шагу. Где и кто сможет. То ножку подставят, то в тебя плюнут, исподтишка уколют тростью или заденут зонтиком. Да мало ли гадостей у них на вооружении?

На улице стали появляться люди. Мужчины, женщины самого разного возраста, с зонтиками и без. Но поголовно все – в черных очках и с тростью слепого. При одном воспоминании о нашем знакомце, мне стало не по себе, и я попросил Давида покинуть этот город. Если, конечно, я не должен буду в нем задержаться. Оказалось, нет, и при выходе из города у меня исчезла еще одна грешная буква.

– Ну, что ж, пошли дальше. А дальше нас ждет третий круг, тоже, скажу тебе, не подарок. Тут живет, в основном, народ буйный, короче, сумасшедшие и, мягко говоря, чересчур вспыльчивые… Откровенно говоря, психушка на свежем воздухе. А зря. Надо бы эту территорию огородить колючей проволокой, хотя бы. Мало ли что…. Нет, есть из их числа и нормальные, просто характер скверный. При жизни очень уж любили подраться, поднять руку на жену, ребенка, близких, или же слабых. Противно, конечно, но и им где-то существовать надо.

Мы поднимались все выше, обходя зеленые рощи и глубокие овраги. Мне показалось, что на равнину опустился туман, солнце почти скрылось, и на небе угадывались лишь его смутные очертания. Сквозь мглу нашему взору открылся… даже не город, а некая деревня, поселок с черными покосившимися невзрачными домами, неухоженными улицами и старой деревянной церковью. Давид остановился и придержал меня рукой.

– Дальше идти нет смысла. Да и опасно. Неизвестно, что и от кого можно ожидать. Давай лучше постоим здесь, подождем. Наверняка что-то обязательно случится.

Мы стояли на пригорке и всматривались в окружающую нас местность. Кое где появлялись люди в черном. Кто-то шел спокойно, кто-то спешил, откуда-то издалека надвигался какой-то неясный гул и крики. Вскоре, из-за угла дома выскочил молодой человек. Он бежал, сломя голову, и орал, как блаженный. Следом за ним гналась орущая толпа с палками и дубинами. Размахивая ими, они что-то истово вопили, и грозились явно в адрес преследуемого юноши. В тот миг, когда, казалось бы, толпа уже нагнала молодого человека, внезапно грянул такой ужасный гром, что не только толпа, но и мы с Давидом аж присели. Зрелище, которое мы увидели в следующий момент, было ужасающим! Все люди, составляющие толпу, бегущую за юношей, были буквально раскиданы по дороге. Мало того, все они корчились от жуткой боли: практически все из них лежали на земле с оторванными конечностями. Крови не было, но душераздирающие вопли раскатились далеко по равнинам. Люди катались по земле, а перед ними валялись отрубленные руки, ноги, и даже головы! Видя мое изумление, Давид меня успокоил.

– Не переживай. Через пять минут все на них заживет как на собаке. Это им расплата за ярость и несдержанность к близкому. Вот такая у них жизнь веселая. Только ты поднял на кого-то руку – а ее уже и нет, оторвало. Боль, между, прочим, реальная. Только без крови. А так все естественно. Вот сознание они потерять точно не могут, так что, приходится мучиться от боли. Представляешь, кто тут прописан? Подстрекатели, психи, уроды, садисты. Да и мазохисты тут же, чтоб не скучно было. Дааа, население здесь специфическое. Пойдём-ка отсюда, а то, не дай бог, что-нибудь опять приключится и попадем мы под раздачу. Кстати, а вот и буквочка с тебя сошла. Неохотно как-то, - Давид заразительно рассмеялся.

Мы пошли дальше. Путь наш был, хоть и в гору, но, опять же не долгим. С невысокого пригорка нам открылся уже несколько другой вид. Гористая местность, овраги, скалы и каньоны. Практически нет деревьев и кустарников. Но самое удивительное и смешное – то, что среди всей этой красоты бегали люди. Нет, они не просто бегали. Они носились, как угорелые! Причем, куда они бегут, понять было невозможно ни нам, ни, как мне показалось, самим бегущим. Я попытался остановить пробегавшего мимо мужчину в годах, но он только гневно вырвал свою руку из моей и припустил ещё пуще!

– Зря стараешься, - Давид лениво зевнул. – Никто из них не остановится.

– Это почему? Куда же они все бегут? На пожар?

Давид рассмеялся. – Пожар – не пожар, но торопятся они теперь всегда. Только – никуда. Объясняю. Мы попали в город ленивцев. Нет, не животных, а людей, всю жизнь страдавших (а точнее, наслаждавшихся) ленью. Вот теперь и восполняется их тупая неподвижность. Сейчас их тела вынуждены извергать энергию, не зависимо от их желания. Так что, это нескончаемый марафон.

– А как же они спят? Ведь человек не в силах бегать постоянно?

– Ну, тут все зависит от того, кто и сколько времени уделял своей лени при жизни. Те, кто был более активным, и поспать может больше. А кто провалялся всю жизнь на боку, тому и спать поминутно. Как говорится, делу – время, а лени – минутка. И то, виртуальная. Ну, да ладно, оставим их в беспокойстве. Пущай носятся! Идем дальше.

Я сразу взглянул на свою руку. Буква пропала. Слава богу! Не хватало мне на том свете активно заняться спортом! Я по жизни-то не особо его чествовал. Но и не ленился же! Работал, работал…. Работал…. Что же еще хорошего я сделал по жизни? Ну, вырастил дочерей, ну любил их и жену. Иногда проводил с ними отпуск. Но это было так редко! Боже, как же отчетливо я вижу сейчас, сколько я НЕ сделал для своих родных и близких! И всю жизнь, якобы не хватало времени и его отсутствие служило мне оправданием. И ведь только мне! Остальные и не собирались понимать мою занятость, которой я постоянно прикрывался. А ведь все они – отец, вся моя большая семья, родственники, которых я иногда и не видел вовсе, друзья – все они очень нуждались в моем внимании, поддержке и, когда необходимо, сочувствии. Эх, вернуть бы все обратно! Вот тогда бы я все-все исправил. Почему только теперь я прозрел? Где были мои голова и мозги раньше? Я сокрушенно покачал головой.

Давид заметил это и, конечно же, читая мои мысли, тоже тяжело и сочувственно вздохнул. Так мы прошагали в гору еще достаточно много времени, пока подъем не стал таким крутым, что быстро идти уже было просто невозможно. Наконец, мы достигли края обрыва. Внизу, насколько было видно глазу, расстилалась пустыня. Ветер играл с барханами, смеясь, перекатывая мячики с верблюжьими колючками. На барханах лежали люди. Они были обессилены тяжелыми переходами и зноем.

– Чем же провинились эти люди? – спросил я.