Школа "Хизер Блоссом". Книга вторая

Когда стало понятно, что из шотландской школы его исключили и после всего примет только «Хизер Блоссом», Грэм потребовал зачислить его снова на первый курс. Сабрина Драммонд отнеслась к желанию сына с уважением, догадываясь, что он надеется вновь быть рядом с названной сестрой, но, хоть он спрашивал о причинах расставания с сестрой почти все детство, хранила молчание.

Ему так и не сказали, что по неизвестной причине Корделии стерли все воспоминания о первых годах жизни. С первых дней в школе, встречая Элли в коридорах, он не мог понять, почему она к нему не подходит? Отвыкла, не смогла простить, что он каким-то неведомым чудом не отыскал ее? Потом он все же понял, что сестра не притворяется. Ему пришлось смириться с этим.

Теперь юноша и сам почти не узнавал подругу детства, словно, уничтожив память и поменяв имя, у его названой сестры отняли и ее безудержное бесстрашие. Только в одном Элинор О`Ши осталась прежней — она притягивала к себе опасности. И Грэм не мог забыть своей детской, и от того особенно священной, клятвы — защищать ее от всего.

Прервав воспоминания, юноша вышел из комнаты и направился на женскую половину общежития. Конфет все же немного хотелось. Остановившись рядом с пятой комнатой, он коротко постучал, не особо надеясь, что кто-то ответит. Девушки вполне могли уйти на охоту за сладким без него или еще куда-нибудь. Но дверь открылась почти сразу.

Соседка Дейдры Грайне — Агнесс, окинув юношу суровым взглядом, безмолвно скрылась. Распределение на один Факультет никак не изменило их отношение друг к другу. Грэм не был уверен, что когда-нибудь сможет свободно общаться с подругами Элли. Брианна казалась ему слишком легкомысленной, а Агнесс чересчур похожей на парня. И обе были напрочь лишены того, что и привлекало его в девушках — их не нужно было опекать.

Все-таки Агнесс передала соседке, что к той пришли. Дейдра Грайне вышла к нему, по обыкновению робко улыбаясь краешками губ. В искусственном освещении коридора ее светло-рыжие волосы показались Грэму почти розовыми.

— Мы еще никуда не ходили, — сказала девушка, по обыкновению почти шепотом.

Грэм сделал несколько шагов в сторону соседней комнаты Олвен.

— Тогда может быть и не стоит? Просто побудем немного вместе.

Он невольно подумал, что, если Агнесс в общежитии, то может быть и Элли у себя? Не позвать ли и ее к ним?

Постучать Грэм к Олвен не успел, дверь открылась сама и появившаяся на пороге Бренда бросила назад:

— Я на дополнительные занятия, — окинув подозрительным взглядом стоящих в коридоре однокурсников, она почти бегом проследовала к выходу, словно стремясь избежать вопросов.

Грэм и Дейдра Грайне вошли в комнату. Олвен повернула голову к тем, кого все учителя уже пророчили ей в истинный трикветр.

— Видели? Она тут вообще не живет.

Олвен держала в руках запечатанный пакет из плотной бумаги.

— Пришла буквально только что, дала вот это… и опять уходит. В праздник. Какие могут быть занятия?

Она надорвала край упаковки, извлекая бутылку и передавая ее Грэму. Юноша выдернул пробку и принюхался.

— Похоже на сидр.

Кроме глиняной бутылки, больше напоминающей кувшин, в пакете нашлось несколько глазированных пряников и фруктовые конфеты явно домашнего приготовления.

— Слишком узнаваема рука мастера… — тем же полушепотом произнесла Дейдра Грайне.

Мастер Джулиан на занятиях продолжал угощать студентов фруктовыми и выпеченными лакомствами. Несколько девушек ходили к нему на факультативы — кулинарный и по аромамаслам. Грэм понял, что все-таки не голодный, поэтому отошел к окну, наблюдая за маленьким, но приятным пиршеством. Олвен подняла на него мягкий взгляд.

— Ты привыкаешь?

Юноша почти мгновенно понял, что она имеет в виду.

— С трудом, — честно признался он.

Кровь бессмертного иногда казалась ему чем-то похожим на вирус или паразита, что поселился в его плоти и подчинял себе.

— На что это похоже? — смотря в сторону отрешенным взглядом, прошелестела Дейдра Грайне.

Грэм задумался, подбирая слова и словно прислушиваясь к себе.

— Ни на что, что можно объяснить простыми словами. Как будто что-то наблюдает за мной изнутри и ждет чего-то. Но пока я не готов к экспериментам над собой. Я не знаю, что теперь могу.

«И не уверен, что готов к таким знаниям… к таким экспериментам… чушь все это!» — путано думал Грэм.

— Ты изменился… — сказала Олвен. — Но не стал другим. Странно звучит, правда?

Грэм промолчал, давая ей закончить мысль.

— Как если бы все твои качества стали ярче, сильнее, даже гротескнее, — пояснила Олвен.

Глаза Дейдры Грайне окончательно застыли как у слепой.

— Я вижу твою ауру… — девушка обрисовала пальцем контур перед собой, не поворачиваясь в сторону Грэма. — Она меня пугает.

Юноша отошел от окна и, приблизившись к сидящим на кровати девушкам, взял Дейдру Грайне за руки. Пальцы ее были ледяными.

— Тогда отвернись. Я не хочу, чтобы ты меня боялась.

Дейдра Грайне высвободила руки и провела ладонями по волосам присевшего перед ней молодого человека.

— Это не тот страх. Это восхищение силой. Когда ты станешь собой, тебя никто не сможет одолеть, кроме… не могу разобрать… Но будет боль… слишком много боли. А потом…

Тихое бормотание девушки стало совсем неразборчивым. Грэм вновь перехватил ее руки, сжимая пальцы.

— Хватит! Теперь уже и мне почти страшно, — голос юноши однако был слишком беспечен для таких слов.

Олвен обняла подругу за плечи, жестом прося Грэма отойти.

— Я знаю, что у меня не будет семьи, — сказала Дейдра Грайне по-прежнему глядя перед собой отсутствующим взглядом. — Когда-нибудь я захочу уйти за грань. К тебе.

Она моргнула.

— Вы записывали? Что я сказала?

Олвен погладила девушку по волосам.

— Грэм, проводи ее. Ей пора спать.

Дейдра Грайне послушно поднялась, слегка пошатнувшись и позволяя увести себя.

— Я знаю, что очень мало могу, — продолжала шептать она едва слышно. — И почти не контролирую. Как будто кто-то говорит через меня. Дома я только всех пугала.

В коридоре она почти повисла в руках молодого человека, так что ему пришлось буквально внести ее в комнату и положить на кровать. Грэм присел рядом с девушкой, с сочувствием отмечая ее резко заострившиеся черты.