Школа, как это было... Часть I

Действительно, она очень похорошела. Все такая же стройная и какая-то холеная, ухоженная и довольная. Идет и улыбается. Прямо как в школьные годы. Я от переживаний даже замедлил шаг.

— Здравствуй, это правда, ты? Сказала она. И протянула обе руки, давая понять, что хочет меня обнять.

— Да, это я. Здравствуй Люся. Выдохнул я ей на ухо, обнимая её.

Она отстранилась, не выпуская моих рук, и так пристально посмотрела мне в глаза. И несколько секунд мы смотрели друг на друга и молчали.

Но все было ясно и без слов.

Я простил, она простила. Я тосковал — она скучала. И ещё много чего сказал нам этот недолгий взгляд…

Но, словно закончился разговор наших глаз — начатый там, на набережной в день нашего выпускного бала. И…

Какая-то тяжесть — просто спала. Здорова, красива и счастлива.

— Мне нужно сесть. Сказал я.

— То ли перелет и дорога меня доконали. То ли волнения уже не по годам.

— Давайте где-нибудь сядем.

— Да. Ответила она.

— Здесь рядом отличный бар, там можем посидеть. Только я объясню ситуацию своей подруге. Окей?

— «Мадонна миа». «Сеньора Люция». «Окей».

Решил пошутить я, что бы хоть немного разрядить обстановку.

Она засмеялась. И её смех был точно таким, каким я его помнил. Девчонка, с которой я сидел за одной партой.

— Ты говоришь по-итальянски? Спросила она.

— Нет, но надеюсь, твоя подруга понимает английский или немецкий и я смогу ей объяснить, что Борис и я — это друзья. А то после той истории с итальянцами, когда Борис по-русски объяснял, что ты — его женщина, я думаю, она будет за тебя переживать, без наших объяснений.

— Какой ты стал галантный и тактичный.

И она снова, пристально посмотрела на меня.

— Хотя ты всегда таким был.

Весело поддержала она меня, и мы все втроем объясняли её подруге, что мы будем тут рядом в баре. Она оказалась совсем не подругой, а соседкой по номеру. И она действительно уже начинала волноваться за сеньору Люцию. Опять этот русский и с ним ещё новый господин. Но мы её успокоили и направились к бару.

Мы разговаривали часа два.

Обо всем, о её жизни, о детях, о её муже — итальянце, о моей жене и работе. И казалось, этим разговорам не будет конца. Какая-то временная волна нас накрыла и перенесла в прошлое, только мы там были такие как сейчас. Взрослые, повидавшие мир и жизнь.

Борис принимал участие в беседе, пока Люся рассказывала о себе. Когда я начал рассказывать о своей жизни, он как-то отвлекся. Ну да, про меня то он всё знает. Начал заигрывать с молодой официанткой и в результате переместился к ней за стойку бара.

Люся взяла меня за руку. Как тогда на набережной, в ночь нашего выпускного бала. И сказала:

— Ты действительно меня простил и понимаешь?

Что я мог сказать? Что да, конечно простил, или что важнее её прощение. Что понять этого, все равно не дано. Потому что. То, что было — это было. И классифицировать наши отношения мне не удавалось ни разу. Да что уж тут понимать.

— Конечно. Сказал я.

— Тем более, что гораздо важнее, что ты счастлива, и что мы снова вместе.

— Да. Ответила она.

— Это действительно важнее. И меня очень радует, что ты стал таким серьезным, значительным человеком, но не утратил той теплоты, которая была в тебе в годы нашей школы.

И это означало мир. Мир между нами, мир у меня в душе. Потому, что наша незаконченная пьеса с Люсей, постоянно оставляла у меня ощущение какой-то моей ошибки. Какого-то плохого моего поступка, в прошлом.

А теперь эта пьеса продолжается. И даже тональность та же. Ритм немного изменился и аккорды модернизировались.

Но мы же все-таки — в нашем времени. Не будем верить до конца, фантастическим перемещениям во времени.

А так хотелось…

Перенестись — и остаться там. Но только, чтобы уже теперешними — не детьми. Что бы вернулось ощущение духовной близости, чистоты помыслов и наивных планов.

Мечты, мечты…

Мы также выяснили, что её муж устроил ей эту поездку, как подарок к какому-то их юбилею. И что она ему безмерно благодарна, но она никак не ожидала встретить тут всех нас.

— Это какое-то чудо. Женя, Костя, Борис и вот теперь ты.

— Наверное, это ты все подстроил, и с мужем моим договорился.

И мы говорили и говорили. А звонка на перемену все не было.

А на завтра я встречался ещё и с Женей и Костей.

Что-то я поздно вышел завтракать, то ли сказалась усталость от последних дней, то ли эмоции от встречи с Люсей мне не давали долго уснуть.

Я завтракаю, а тут ко мне направляются два здоровых таких мужика. Оба улыбаются и о чем-то переговариваются между собой.

И если бы не эти их улыбки — я бы ни за что их не узнал. А улыбки были именно такими, какие были у Жени и Кости.

Да, это они. Немного красноватые — наверное, сгорели. Но энергичные и довольные.

— Ты то, тут каким боком оказался. Это Костя.

— Ну, здравствуй, здравствуй. Это Женя.

Мы обнялись, и они продолжали стоять и похлопывать меня по спине, каждый со своей стороны.

— Ну, ты даешь!

— И Борька здесь!

— И Людмила!

— Что тут происходит?

— И чьи мы деньги тут тратим?

— Быстро признавайся!

— Ты все это организовал?

— Ты, что стал таким богатым?

— А где твоя жена?

— Меня вызвали на конференцию. Дорогу и командировочные оплачивает Министерство обороны. Как тебе это удалось? А тут нам выдали безлимитные карточки.

Это Евгений. Всё должно быть понятно и взвешенно.

— А меня пригласили на встречу наши компаньоны из Норвегии. Я думал, будем бизнесом заниматься. Притащил кучу бумаг. Ты, что решил снова в бизнес вернуться? И причем тут Норвегия?

Это Константин. Энергия и напор.

Всё, как и раньше.

— Дорогие мои. Я очень рад вас видеть. Несмотря ни на что.

— Одно могу сказать с уверенностью. Это не я. У меня такая же карточка — вот смотрите.

Я показал им карточку. Они достали свои.

— Да, точно. Банк тот же. Нужно с этим разобраться.

Это снова был Женя.

— Да, ладно, успеем. Пошлите куда-нибудь, выпьем за встречу, только я найду Бориса и Люсю.

Я пошел к стойке сервиса, а они направились к выходу и остановились там, в ожидании меня.