Школа на краю империи

Останавливаюсь на краю проезжей части.

Светофоры обычные, хоть что-то радует. Не радует другое — водители напрочь игнорируют правила. Подрезают, обгоняют, разворачиваются где хотят и переезжают на встречку. Красный свет? Не, не слышал. Меня чуть не сбила маршрутка, когда я попытался выставить ногу на «зебру». Пришлось виртуозно уклоняться от проносящихся мимо идиотов, застывая меж двух рядов и перебегая дальше, когда опасность миновала. Оказавшись на той стороне улицы, я вздохнул с облегчением.

Здесь, прямо на углу, продавались фрукты.

Под голубым тентом были разложены персики, виноград, фейхоа, инжир. Тут же — огурцы, помидоры, родная картошечка, горки орехов, неведомые специи, какая-то сушёная травка...

Во рту началось слюноотделение.

Под навесом толпились покупатели, что-то пробовали, накладывали, взвешивали. У меня в карманах нет ни гроша. Даже не представляю, на что жил этот несчастный беспризорник Иванов. Вообще, что ли, не покупал ничего? Попрошайничал в свободное от уроков время? Имел заначку, припрятанную под плинтусом в ночлежке?

Элементарно — носки купить.

Или пирожок.

За что?

Ситуация, прямо скажем, катастрофическая. Я никого не знаю в этом городе, не имею постоянного жилья, смены гардероба, подушки безопасности. Ни родителей, ни друзей, ни работы. Только разум, здоровое тело, кастет и сохранившиеся от прошлых инкарнаций навыки.

Остановившись у прилавка, я сделал вид, что прицениваюсь к зелёному винограду. С умным видом попробовал пару ягод, закинул в рот половинку грецкого ореха и уже замахнулся на персик, но тут меня раскрыли, и пожилая дама в чёрном начала орать на неизвестном наречии. Пришлось спешно ретироваться.

Я обогнул телефонную будку, в которой стоял молодой парень с азиатским разрезом глаз и спрашивал у Дины, можно ли вписаться в её квартиру на пару дней. Дина, судя по всему, ответила согласием. Азиат вытянул из щели таксофона монетку на леске, довольно ухмыльнулся и полез в карман джинсов за сигаретами.

На углу ближайшей пятиэтажки обнаружилась табличка с надписью «ул. Черноморская». Здесь машин было ещё больше, по дороге ездили двухэтажные автобусы, тук-туки и бешеные маршрутчики, внушавшие мне особые опасения.

Переступив через спящего на тротуаре пса, я зашагал вперёд — к зеленеющим на горизонте горным вершинам.

Что ж, я на Кавказе.

Или в неведомом аналоге Кавказа.

План тут предельно прост. Добраться до ночлежки, чего-нибудь перекусить, отыскать свои вещи, если они есть, и подумать о том, как дальше жить. Без денег и нормального убежища...

Мне нужна информация о мире. Проблема в том, что никто из встреченных мною людей не пользуется смартфоном. Интернета может не быть в принципе. Следовательно, мне понадобится библиотека. И подработка на первое время. Хоть грузчиком, хоть курьером, хоть чистильщиком обуви.

Размышляя таким образом, я чуть не споткнулся о ступеньку неизвестно откуда взявшейся лестницы.

И сразу вернулся в реальность.

Лестница смахивала на металлический трап Г-образной формы, перегородивший почти весь тротуар. Я готов был поклясться, что секунду назад этого трапа не было.

Наваждение какое-то.

Скользнув взглядом по ступенькам, я упёрся в обитую дерматином дверь.

Щёлкнул замок, и дверь распахнулась настежь.

Глава 4

Я остановился, как вкопанный.

Из двери никто не спешил выходить. Зато в моей голове отчётливо прозвучал голос:

— Чего стоишь? Заходи.

Вздрагиваю.

Голоса в голове — это дурной знак.

— На нас смотрят, — продолжал вещать незнакомец. — Местные что-то заподозрили.

Местные?

Бросаю взгляд через плечо. Так и есть — белобрысый мальчик лет четырёх тянет маму за рукав и тычет рукой в мою сторону.

Окидываю взглядом постройку.

Двухэтажный дом с жестяной крышей, здоровенной террасой и парочкой гранитных колонн. Окна деревянные, створки открыты. Проёмы занавешены белыми шторами. Парадная дверь почему-то вросла в стену на уровне второго этажа — аккурат рядом с террасой. Выглядит здание естественной частью городского ландшафта, если забыть о том, что с двух сторон его зажимают многоквартирные жилые башни. Ни сада, ни забора. Тупо фасад, выходящий на улицу.

— Быстрее, — поторопил голос.

— Ты кто?

— Дом.

Может, я в коме? Не умер, а застрял между жизнью и смертью. Пребываю в фантасмагории загробной реальности. Общаюсь с домами и умеющими мгновенно перемещаться учителями.

— Если быть совсем точным, — исправился невидимый собеседник, — то я — домоморф.

— Что за хрень такая?

Последнюю реплику услышал оборванец с немытыми длинными космами, смахивающий на хиппи. Чувак задержался в трёх шагах от автобусной остановки, попыхивая из миниатюрного бонга, и это заставило меня принять окончательное решение. Уж больно несло от придурка помойкой и дешёвой марихуаной.

Взбежав по двум пролётам наверх, я встал на пороге и обернулся. Как раз вовремя, чтобы заметить втягивающуюся в дом лестницу.

Поразительная технология.

Стальные перекладины складывались в гармошку, перила вели себя подобно телескопической удочке. А потом домоморфу надоело играть — и всё это добро просто растворилось в воздухе.

Я ухватился рукой за косяк, осознав себя на краю двухэтажной пропасти.

Укурок выпучил глаза и едва не выпустил из грязных пальцев бонг. Видимо, поймал лучший приход в своей жизни. Улыбнувшись бродяге на прощание, я захлопнул за собой дверь.

— Я не хрень, — обиделся домоморф. — Я древний и уважаемый артефакт.

Дверь, которую я только что закрыл, слилась со стеной.

— Мы так не договаривались! — возмутился я.

— Тебе не обязательно кричать, — снисходительно произнёс собеседник. — Я прекрасно слышу. И могу выполнять приказы на телепатическом уровне.

— Приказы?

Мне ничего не остаётся, кроме осмотра помещения. Просторная комната с выходом на террасу. Большое окно с видом на стройку. Арка в дальнем углу, за которой виднеется фрагмент внутренней лестницы. Обстановка спартанская: чёрное кожаное кресло, полуторная кровать под окном, тумбочка, полка с книгами, картина с морским пейзажем на стене. И пузатый ламповый телевизор в дальнем углу. На лакированной подставке.

Пол выложен кафелем, стены оштукатурены и покрашены в нейтральный светло-бежевый оттенок. С потолка свешивается причудливая люстра в виде символа инь-ян. А ещё обнаруживается напольный вентилятор. Тоже в углу, но за креслом.

В доме прохладно.

— Ты — мой новый хозяин, — сказал домоморф. — Поэтому можешь отдавать любые приказы. Я буду их исполнять по мере своих сил.

Похоже, у меня есть ночлег.

И не надо идти в горы.

Не веря своим глазам, я пересёк комнату, снял с плеча рюкзак и бросил на кровать. Иллюзия никуда не исчезла. Я провёл рукой по тёмному покрывалу. Пахло цветами и свежевыглаженным бельём. На пересечении воздушных потоков между окном, вентилятором и выходом на террасу было хорошо, как нигде.