Школа на краю империи

Присаживаюсь на кровать.

Матрас мягкий.

— А зачем ты дверь убрал?

— Чтобы не шатались всякие, — резонно заметил домоморф. — Нарики, цыгане и ворьё. Тут их хватает, между прочим.

— Ты новую сможешь вырастить?

— Конечно.

Голос у домоморфа был мужским. Спокойным, даже бесстрастным. И немного... механическим, что ли? Как будто я разговариваю не с человеком, а с машиной. Впрочем, разумное здание и не может быть человеком. По определению.

Ладно.

Изучу-ка я свои владения.

Сбросив туфли, я в одних носках направился к выходу на террасу. Там меня поджидала не дверь, а лёгкая рама с москитной сеткой. Рама скользила в пазах на крохотных роликах.

Терраса оказалась здоровенной. Во всю стену длиной и шириной метра в четыре. Прямо футбольное поле, а не терраса. В северных городах такие не делают, это южный стайл. На моих глазах из воздуха соткалось плетеное кресло, журнальный столик и керамический горшок с кактусом.

Круто.

— А гамак сделать можешь? — поинтересовался я, не особо рассчитывая на результат.

Слева от двери мне нашаманили требуемое. Настоящий морской гамак, закреплённый одним концом на стене, а вторым — на хромированных перилах ограждения. Я готов поклясться, что секунду назад вмурованного в кирпич бронзового кольца не было.

Что тут скажешь.

Шершавые каменные плиты не успели нагреться на солнце — это ощущалось через носки. Я подошёл к ограждению террасы, облокатился на блестящую трубу и посмотрел вниз. Хиппи-наркоман неспешно брёл по тротуару, выпуская клубы сизого дыма. По противоположной стороне улицы топал очередной автобот, сотрясая чудовищными шагами окрестности. И как этих упырей тротуар носит... По проезжей части катились ретромашины, а из подвальчика в доме напротив показался работяга в строительной робе с лавашом в руках. При виде лаваша я задумался о насущных проблемах.

Заваливаюсь в качнувшийся гамак.

Спрашиваю:

— А что ты ещё умеешь?

— Любые модернизации жилого пространства, — без колебаний ответил артефакт. — Добавить комнату. Убрать команду. Изменить интерьер. Подключиться к городским коммуникациям. Отключиться от них. Отредактировать внешнюю и внутреннюю конфигурацию. Добавить окно, лестницу, дверной проём. Утеплить стены. Создать печь или камин. Встроиться в окружающий ландшафт. Сменить адрес...

— Эй, — перебил я. — Не спеши. Сменить адрес — это как?

— Перебраться на другое место, — пояснил домоморф.

— Шутишь?

— Эта функция в меня не заложена.

— Ты что — ходячий замок Хаула?

— Не слышал о таком.

Бросив мимолётный взгляд на мостовую, я заметил женщину, которая во все глаза пялилась на разговаривающего с самим собой придурка. На меня, то есть.

Пора переключаться на мысленный диалог.

Не бери в голову. Я хочу сказать... ты выкапываешься из земли вместе с фундаментом, отращиваешь ноги и топаешь куда-то?

Не совсем верное определение. Я исчезаю и появляюсь.

И где появляешься?

Да где угодно. Расстояния несущественны.

Так.

Это надо переварить.

Я выбрался из гамака, вернулся в комнату и задвинул за собой москитную сетку. Направился к креслу, попутно размышляя о нестыковках. Во-первых, дома не могут исчезать и появляться просто так, без разрешения. Адрес такого жилья будет... ненастоящим? Да, именно так. Никто ведь не давал разрешения на то, чтобы домоморф оккупировал чужой участок земли. Кроме того, я не понимаю, каким образом в доме возникнут водопровод, канализация, газ и иные прелести цивилизации.

Есть только один способ проверить.

— У тебя можно помыться? — я вновь перехожу на голосовое общение.

— Конечно. На первом этаже оборудован душ.

— А шампунь и мыло имеются? — обнаглел я.

— Косметические средства я создавать не умею, — виновато произнёс домоморф. — Как и продукты питания.

Упс.

Мечты о скатерти-самобранке развеялись в пух и прах.

— Ладно, — я стянул носки, аккуратно запихнул их в туфли и убрал под кровать. Носки у меня одни, надо отнестись к ним бережно. — Пойду ополоснусь.

— Как вам будет угодно, — ответил дом.

Я спустился вниз по спиральной лестнице и оказался в просторной гостиной. Здесь интерьер, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Прямо как у моей бабушки из прошлой жизни. Приземистый лакированный комод, стенка-горка с хрустальным сервизом внутри, необъятный угловой диван и журнальный столик. Вместо окон — схематические наброски на стене. Входная дверь напрочь отсутствует.

— Где окна? — возмутился я.

— Я их убрал, чтобы не привлекать преступников, — последовал равнодушный ответ.

— Создай одно, — попросил я. — Только пусть оно будет... ударопрочным.

— Интересная концепция, — восхитился домоморф. — Сейчас.

Прямоугольный кусок стены испарился, а на его месте из ничего соткалась деревянная двустворчатая рама. Подоконник, похоже, был каменным...

Тут что, вообще о пластике не слышали?

— Годится, — похвалил я. — Шторы добавь.

Никаких тебе жалюзи.

Только хардкор, только тёмно-коричневые гардины, перевязанные тесёмками.

— Спасибо.

Гостиная была связана аркой с чем-то, напоминающим прихожую. Вот здесь, по логике, и надо бы поместить дверь, да только артефакт помешан на безопасности. Тут грабят и убивают на каждом шагу? Хотя, если вспомнить гимназию...

Одна дверь всё же нашлась.

Ведущая в санузел.

Щёлкнув выключателем, я осмотрел помещение. Слева — унитаз и цилиндрический агрегат, напоминающий водонагреватель. Справа — умывальник, зеркало и огороженный плиточным бордюром участок со стоком посередине. Душевая кабина. Вместо задвигающегося стекла — синяя шторка. Висящий на стене тропический дождик.

Ну, могло быть и хуже.

Раздевшись, я повесил одежду на крючки, опасливо переступил плиточный порожек и включил воду. Отрегулировал поток с помощью допотопных краников. Горячая есть. А это, доложу я вам, не в каждой инкарнации встретишь.

Под летними струями мне полегчало.

В самом доме было прохладно, но пока я бродил по улицам, то успел вспотеть.

Теперь надо обдумать своё положение. У меня нет денег, вещей и еды. При этом я понимаю, что Сергей долгое время прожил в ПСП. Вероятно, мой предшественник хранил в ночлежке смену белья, учебники и тетради. Если повезёт, то и перекусить там получится.