Школа над морем (илл. В Цельмера)

В молодости дед Савелий был не только рыбаком. Хаживал он, частенько и на охоту. Когда-то вместе с товарищами забил он на охоте волка. Зверь упал, пронзенный пулями. Он лежал, бездыханный и неподвижный. Но, когда охотники подошли ближе, волк неожиданно поднялся и, шатаясь, побежал. Вслед ему загремели выстрелы, но было поздно: зверь исчез в лесу.

Должно быть, такая же волчья живучесть была и у незнакомца. Целый час лежал он на берегу, на камнях. И только отлежавшись, оперся на локти и стал на колени. Он пополз. Каждое движение удаляло от бурунов, но ползти было трудно.

Обессилев, он упал и снова лежал долго-долго. Потом перевязал разбитую ногу обрывком рубашки и попытался встать. Это ему не удалось. Но он снова пополз между скалами. Над самой его головой грозно грохотал гром, гремел и громил черные гребни туч.

В непроглядном мраке выросла внезапно каменная стена. Что это? Неужели какое-нибудь жилье?

Незнакомец подался налево, потом направо, но всюду его рука встречала только камень и камень. Мелькнула мысль, не попал ли куда-нибудь в ловушку. Ощупывая стены, убедился, что земля под рукою тоже сухая. Ни одна капля дождя не попала сюда. Значит, вверху есть какая-то защита. Может быть, крыша.

Незнакомец прислушался. Далеко-далеко внизу ревело море, но сюда его грохот доносился глухо, едва слышно. Тогда незнакомец понял: это пещера. Лег и вытянулся. Что-то давило в бок. Вспомнил: часы. И вдруг снова проплыла последняя мысль: «А почему же, в самом деле, не было сигнала?»

В горы поднимались двое: Олег и Максим. Дорожка ползла все выше и выше, то исчезая за поворотом, то снова появляясь между скалами. В теплой солнечной лазури проворно кружились стрижи.

Вскоре Олег остановился перед круглым широким отверстием в скале. Потом раздвинул кусты дерезы и, наклонившись, шагнул уверенно. За ним — вожатый.

— Ничего себе, хорошее местечко! — сказал он, оглядываясь. — Ну, где же это оружие?

Но Башмачный не отвечал. Он растерянно стоял посреди пещеры.

— Вот тут я его положил. Под этим камнем, — наконец пробормотал мальчик.

И, вдруг сорвавшись с места, он бросился лихорадочно переворачивать все камни, какие ему попадались под руку, какие были в пещере. Затем он выпрямился и молча посмотрел на Максима, потный и сбитый с толку. Револьвер исчез.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Профессор межпланетной авиации находит на Марсе браунинг

Марс приближался со страшной быстротой. Казалось, ракета стоит на месте и это сама черно-красная планета мчится мне навстречу. Правда, теперь она уже была не красной. В круглое окошечко из прозрачного кварца я уже мог различить оранжевые равнины пустыни, зеленые полосы растительности, белую шапку снегов на полюсе.

Рука не отрывалась от рукоятки управления, но глаза жадно вбирали в себя приближающуюся планету. Я видел то, что всю жизнь больше всего волновало меня. Я видел глубокие и величественные провалы. Они пересекали Марс по всем направлениям. Вот эти широкие трещины, которые у нас на Земле столько лет принимали за каналы! Я видел уже и светлые пятна озер, видел море, но водных просторов было мало. Всюду желтели пустыни.

Я приготовился отдохнуть на поверхности Марса. Не буду рассказывать подробно, как совершилось само приземление (или, может быть, надо сказать «примарсение»). Ракета села в море. Волна ударила в окошечко иллюминатора. Это была самая обыкновенная зеленая морская волна, как и в нашем родном Черном море.

Но не успели волны перекатиться через ракету, как она уже легко мчалась по воде, рассекая острым носом гребни бурунов.

Скорость ее уменьшалась довольно медленно, и я боялся наскочить с разбегу на какой-нибудь островок или риф. И в то же время я упорно, сантиметр за сантиметром, выпускал церовский щит. Наконец четырехугольный стальной щит закрыл весь нос ракеты. Это был прекраснейший тормоз. Скорость уменьшалась с каждой минутой. Теперь приходилось бороться с бурунами, встававшими стеной перед стальным щитом. Еще полчаса, еще час, и — ура! — ракета остановилась. Теперь она плавно покачивалась на волнах, эта металлическая сигара, корабль межпланетного плаванья, чудесное изобретение социалистической техники.

Замученный вконец, я не нашел больше сил, чтобы причалить к берегу, и заснул тут же в спокойном кресле. Спал я, должно быть, очень долго. Меня разбудил шум. Кто-то царапался о металлическую поверхность ракеты. Я вскочил и бросился к иллюминатору. Ракета попрежнему спокойно колыхалась на воде.

Попрежнему было светло. Может быть, это был уже новый день, я не знаю. Какой-то всплеск в нескольких шагах от иллюминатора привлек мое внимание. Вдали маячил берег. Я сел за руль. Голова была совершенно ясной, я чувствовал себя чудесно. Нажав кнопку, я почувствовал легкий толчок. Ракета плавно и быстро поплыла вперед.

Возле берега я затормозил ход с помощью щита Цера и стал готовиться к выходу на воздух. Воздух! Я, конечно, не забыл ни на минуту о том, что этот воздух слишком разрежен для наших легких, и еще заранее надел на себя скафандр из специальной ткани. Я отвинтил крышку люка и до пояса высунулся из ракеты. И снова легкие всплески, будто кто-то бросился в воду, прячась от моего взгляда. Берег был высокий, глинистый и неприветливый. Неподалеку росли какие-то незнакомые мне деревья с черноватыми стволами и узкими стрельчатыми листьями. На расстоянии одного-двух километров поблескивало озеро. Очень длинное, оно пересекало рыжую равнину и терялось где-то на горизонте. Я решил сделать небольшую прогулку к этому озеру. Кислородный аппарат сбоку скафандра действовал великолепно, я шел легко и быстро.

Трудно рассказать о тех чувствах, которые охватили всего меня. Я был первым человеком, увидевшим Марс! Правда, двадцать шесть лет тому назад с Земли поднялся в ракете знаменитый Бруно Циони со своим учеником Демидом Семиряжко, но нам неизвестно до сих пор, что случилось с ними. Долетел ли до Марса их межпланетный корабль И, конечно, весьма вероятно, что оба аэронавта сделались жертвой какой-то неизвестной катастрофы.

Я стоял на берегу озера. На отмели тихо колыхались красные водоросли, дальше темнела глубина. Нигде не было видно ни одного живого существа. Да и есть ли они на Марсе?

Мороз пробежал у меня по спине. Я вспомнил о своей ракете, оставленной у берега на произвол судьбы. Правда, я бросил надежный якорь, но разве я знаю, что может случиться в мое отсутствие с моим межпланетным кораблем?

Стремглав я бросился бежать. И тут в первый раз меня охватило то неприятное чувство, когда ощущаешь всем своим существом чьи-то внимательные, стерегущие каждый твой шаг невидимые глаза. Торопясь вдоль озера, я невольно оглянулся на спокойную, словно застывшую воду. Несколько десятков кругов быстро разбежались во все стороны — будто кто-то только что бросил туда камень.

Я не слышал ни одного всплеска, но теперь я был уже уверен, что это оттуда, из глубины озера, следят за мной настороженные, неотступные глаза.

Я повернул налево и побежал по глинистой равнине прямо в ту сторону, где была моя ракета. Отбежав довольно далеко от озера, я остановился и огляделся снова. Приблизительно за полтора. километра, там, где я только что был, шевелились на солнце какие-то черные существа. Я поднес к глазам бинокль и увидел этих животных так близко, будто они были всего за несколько шагов от меня.