Школа над морем (илл. В Цельмера)

Ровная местность, на которой укрепился «враг», за окопами круто обрывалась книзу Что делалось в тылу у «синих», было совершенно неизвестно. Наверное, там размещался их штаб. Блистательный план зародился внезапно у Сашка. Это была смелая мысль, и если только ее удастся осуществить…

У Чайки даже дух захватило. Он обнял Нагорного за плечи.

— Видишь вон там кусты? — спросил он шопотом, с колотящимся сердцем.

Нагорный кивнул головой, еще не понимая хорошо, в чем дело.

— И крапиву там тоже видишь?

— Вижу.

— А что, если спрятаться в крапиве и проползти до самого конца полянки?

Глаза Омелька загорелись радостно и ярко.

— Я полезу, Саша, я! — взволнованно прошептал он.

— Подожди! Я думаю, что у них там нет дозора… Но все же это очень опасная затея. Понимаешь, если тебя заметят…

— Не заметят! Я проползу, как жук!

Маленький, черненький, он и, в самом деле был похож на юркого жучка.

— Не заметят, Саша. Крапива там высокая, а я лягу на живот и…

— Там внизу, за окопами, должен быть их штаб. Нам необходимо знать, что они затевают.

— Их тайну!

— Да и все вообще! Надо посмотреть, что делает Дереза. А ползти надо не отсюда. Спрячешься за скалой и выйдешь на полянку. Видишь? A? Оттуда один только шаг — и ты в крапиве!

Нагорный в последний раз кивнул головой в знак согласия и исчез К Сашку подошла Галина.

— А знаешь, Саша, мне кажется, что они хотят нас выманить на ровное место. Как ты думаешь?.

— А для чего это им нужно?

— Не знаю! Может быть, есть какие-нибудь планы.

И оба задумались. Чайка волновался.

— Я послал Омелька, — улыбнулся он наконец Галине. Но улыбка вышла напряженной, искусственной.

Он рассказал девочке о своем плане. Галина внимательно слушала его.

— Успокойся, все будет хорошо, — сказала она.

Но Сашка понял, что и она боится за товарища, ушедшего на такое ответственное и опасное дело.

Чайка и сам прекрасно понимал, что Нагорному придется ползти всего в каких-нибудь пятнадцати шагах от неприятельских окопов, и крапива, как бы высока она ни была, вовсе уж не такая надежная защита от зоркого глаза «врага». Надо бы со своей стороны как-то помочь разведчику, отвлечь от него внимание «синих».

— Усилить огонь! — приказал Сaшкo. — Ввести в бой резервную батарею!

Он сам зажег ракету, и ее зловещее шипенье на миг заглушило пулеметную стрельбу. Ракета разорвалась в воздухе, рассыпалась огненными звездами. С новой силой зататакали пулеметы, и в горах ответило раскатистое эхо.

Время шло, а Омелько не возвращался.

Все складывалось самым удачным образом. Правда, проклятая крапива немилосердно жгла руки, покрывшиеся сразу волдырями, но это было неважно. Разведчик, припадая к земле, незаметно прополз мимо опаснейшего места — окопов «синих», и перед ним неожиданно открылась картина ближайшего тыла «противника».

В маленькой долинке белели два полотняных шатра. На одном виднелся нарисованный красный крест, на другом… на другом висела доска с надписью, которую Омелько не мог разобрать за дальностью расстояния. Однако по тому, что в шатер то и дело входили и выходили «синие» бойцы, разведчик догадался, что в нем находится штаб «синих». Связисты «синих» сновали там, как муравьи, чувствовалась сразу какая-то торопливая суета: «синие» спешно готовились к чему-то.

Нагорный слышал, как разорвалась ракета «красных», слышал, как «красные» открыли бешеный огонь. Теплое чувство шевельнулось в сердце.

— Молодец Сашко, — прошептал разведчик, поддает им жару!

И, должно быть, в самом деле горячим был этот жар. Еще торопливей забегали связисты, и из шатра вышел сам… Да, это был «сам» главнокомандующий «синих» Яша Дереза. Омелько сразу узнал его. Дереза размахивал руками, что-то говорил быстро и оживленно и совсем не был похож на того вечно задумчивого изобретателя Яшу Дерезу, которого так хорошо знал Омелько. Дерезу словно подменили. Теперь он был командиром, от его решений и приказов зависела победа всей его армии.

«А где изобретение, где тайна? — подумал Нагорный.

Он стал прислушиваться, надеясь услышать хоть что-нибудь из распоряжений Дерезы. Но трудно было что-нибудь разобрать, и разведчик решил проползти к самому штабу «синих». В одном месте спуск в долинку был покрыт кустами шиповника, и, прячась за эти кусты, можно было незаметно спуститься вниз.

Омелько пополз снова. Но не успел он на этот раз отползти и трех метров, как грозный окрик остановил его:

— Стой! Ни с места!

Нагорный увидел Дмитрия Озеркова: Озерков прицелился в разведчика на винтовки и коротко сказал:

— Вставай! Попался!

Через несколько минут Озерков и Омелько были уже в штабе.

— Поймал разведчика! — доложил Дмитро Дерезе.

— А-а, профессор межпланетной авиации! удивился главнокомандующий «синих», — как ты сюда попал?

Озерков рассказал, как он выследил Нагорного и задержал его.

— Молодец! — воскликнул главнокомандующий, — ты будешь награжден.

Омелько печально поглядывал по сторонам, и было ему так горько, так горько, будто он только что наелся самой настоящей горькой полыни.

— Не оглядывайся, — сказал Дереза, — все равно не убежишь!

И сейчас же, приняв серьезный вид, начал допрос:

— Чайка послал? Это уже второй раз, и оба раза неудачно! Что же вы молчите, уважаемый профессор Почемувы не желаете поделиться с нами военным опытам марсиан? Не стесняйтесь, здесь все свои!

— Ваше имя?

— Иванов.

— Почему вы очутились в районе расположения «синих»?

Нагорный молчал.

— Не хочешь отвечать? — закричал главнокомандующий. — Все ясно: разведчик!

— Если вам ясно, не спрашивайте.

Говори! Какие планы у «красных»? Что они собираются делать?

Омелько подумал: «Пусть замучат — не скажу ни слова!»

— Почему ты молчишь? А много ли у вас раненых? Какие гостинцы готовите «синим»? Ты, конечно, понимаешь, о каких гостинцах я говорю: например, вроде вашего змея с воздушным десантом.

— А я вижу, вам он не очень-то понравился, — буркнул Омелько.

— Не будешь отвечать — расстреляем.

— Знаю.

— Что думают делать «красные»? Их планы? Кто остался на вахте возле «Отличника»?