Школа жён
Шрифт:
– Чего не получилось?
– Ничего, вообще ничего. – Миська пожала плечами. – Передо мной стоял голый парень, я сидела на стульчике, а он в это время как раз был на взводе. В смысле сначала он был на взводе. А потом с него как-то все спало, потому что я не могла.
– Но ведь ты была заинтересована?
– Да, конечно, но все это было так безнадежно. Я сижу, передо мной незнакомый парень размахивает своим прибором… Короче, я не смогла.
– Ну вот видишь, а меня уговаривала.
– Ты – другое дело, ты не чужой. Тебя я, по крайней мере, немного знала. Мы ведь
– Вот и молодец, что дождалась. Но ведь ты не станешь заниматься, как ты сказала, тем, что у меня там есть? – рассмеялся Янек.
– Не стану.
– Ну и очень жаль, – сказал он со смехом. – Может, на этот раз я бы тебе позволил… А что касается занятий… тут ничего не поделаешь. Иногда так бывает.
– Понимаешь, жалко мне, ведь я действительно хотела этому научиться. В конце концов, ради этого я сюда и приехала. – Миська выглядела так, будто вот-вот расплачется. – Слушай, а… мог бы ты меня приобнять, что ли? Потому что мне как-то не по себе. – Она просительно посмотрела на него большими печальными глазами.
Янек улыбнулся и обнял девушку. Михалина прижалась к нему и закрыла глаза. Она пыталась не думать о прошедших занятиях, но было тяжело. От Янека пахло мужской свежестью. И надежностью. Можно ли пахнуть надежностью? Наверное, можно, если в объятиях Янека она чувствовала себя под защитой.
– Янек…
– Мхм?
– А может, со мной что-то не так, если я сбежала?
– Мися… Все наоборот. С тобой как раз все в порядке. – Он гладил ее по светлым волосам.
– Ты так считаешь? Это хорошо… Что-то я устала, мне нужно прилечь. Пойдем со мной? Я не хочу быть одна.
– Конечно. В конце концов, два часа в твоем распоряжении. Как всегда. Если понадобится, то и больше.
Михалина легла, утомленная утренним стрессом. Так было всегда, когда наступали неприятности: она всегда стремилась «переспать» их, забыть, полностью стереть из памяти.
Янек прикрыл ее одеялом.
– Отдохни и не волнуйся.
– Эх… – вздохнула Михалина уже с закрытыми глазами.
Янек гладил ее по волосам, по щеке, по плечам, гладил, пока она не уснула.
Ее разбудила эсэмэска. Наверняка Мишка, улыбнулась она. Все-таки две недели прошло, а еще совсем недавно они вообще не расставались. Она лениво потянулась к телефону.
Фото.
На снимке очень знакомая татуировка на шее. На шее ее Мишки, никого другого. И голова эта была между голыми ляжками, нигде больше. Женскими, естественно. И от кого это пришло? От Нины?
Михалине стало плохо.
Она набрала номер своей лучшей подруги.
– Нина, в чем дело? – спросила она, когда та поприветствовала ее очаровательным голосом.
– Ни в чем, – ответила Нина.
– Как это ни в чем? Ты застукала Мишку на таком деле и говоришь, что ни в чем? Откуда у тебя эта фотография? Нина! Что мне теперь делать?
– Ну, у тебя было твоих пять минут… Или чуть больше… – сказала Нина.
– Не понимаю… – Михалина все больше недоумевала. – Откуда у тебя эта фотография? –
Она не понимала, что ей делать – горевать или злиться.– Ну я ее сделала, – беззаботно ответила подруга.
– Как это сделала? Ты? – спросила Михалина, и ее вдруг осенило. – Ах, так это… ты!
– Браво, дошло, – не без злорадства ответила Нина. – И я скажу тебе, что Мишка очень даже ничего в этих играх.
Михалине стало плохо. Поверить в только что увиденное и услышанное было выше ее сил. Она нажала на кнопку отбоя, и только плававшие на дне черепной коробки остатки здравого смысла не позволили ей хряснуть телефон о стену.
Она позвонила Мишке.
Нет ответа.
Второй, третий, четвертый раз.
Михалина была в панике.
Пятый. Шестой.
В очередной раз она услышала голос Нины:
– Я же говорила тебе, что ты уже имела в жизни свои пять минут.
– Позови Михала.
– Он не может сейчас говорить… Занят… Еще одну фотку скинуть?
Михалина больше не могла это слушать. Она снова нажала на красную кнопочку, бессильно опустилась на кровать и разрыдалась.
– Ты не знаешь, где Мися? – шепотом спросила Ядвига Юльку на очередном занятии.
– Без понятия. Да и нечего ей здесь делать. Будет разговор о том, как сделать себе хорошо. А она сосредоточена на Мишке – зачем ей такие лекции? Не то что мы, Ягодка, – свободные феминистки, – рассмеялась Юлия.
– Я – феминистка? Такого ни в одном кино не увидишь, – ответила Ядвига и сразу почувствовала на себе взгляд шипящей Аньки, которой мешали воспринимать истины, изрекаемые тренером Иоанной:
– Радость секса надо открывать для себя, а не для того, чтобы ублажать парней или чтобы нравиться им. И конечно, для хорошего секса нужен хороший партнер, а не какой-то жирный ублюдок, который если на что и способен в спальне, так это только менять любовниц, а с ними снова делать все то же самое, то есть… ничего.
При этих словах вошла Михалина, вся в слезах. Даже толстый слой пудры и кроваво-красная помада не смогли отвлечь внимание от ее глаз. Она тихонечко села на последней скамейке, словно хотела остаться незамеченной. Казалось, она внимательно слушала.
Ядвига с Юлькой многозначительно переглянулись. Михалина избегала встречаться с ними глазами.
– Жирный ублюдок, – повторила Михалина слова тренерши, когда они выходили с занятий. Она не могла говорить, только показала фотографию.
– Мишка? – спросила Юлия.
Михалина кивнула. Одна фотка перечеркнула, как ей казалось, всё. Как любовь, так и обычную женскую дружбу. Она потеряла и первое, и второе.
– Ты слишком хороша была для него, – успокаивала ее Ядвига. – Слишком хороша. Я кое-что об этом знаю, дорогая. Слишком хороший человек – это скучный человек. Смотри, все романтические героимужчины были страшными хулиганами. А женщины? За какими бабами мужики волочатся? За такими, которые их отшивают, за неприступными. А если какая слишком рьяно его домогается, такую сразу бросают. Я что, разве неправильно говорю? Скажи, Юлька.