Школьная осень

— Идем?

Ошеломленный Мишка послушно пошел за мной.

— Это ты ей что хочешь можешь приказать? — выдал он. — Даже вино бесплатно отдать?

— А смысл, Миш? — ответил я на ходу. — Зачем рисоваться? Так и влететь можно! Это чистая уголовка.

Мы возвращались через парк — так ближе. Впереди показалась знакомая личность — Карабулак, который прямо из горла поглощал водку. Опорожнив полбутылочки, он довольно хмыкнул, закусил конфеткой. Мы прошли мимо, многозначительно кивнули. Он шутливо погрозил нам пальцем.

— Значит, завтра в три?

— В три, — подтвердил я. — В школе еще обсудим. Если твоя Ленка и Лариска с Андрюхой придут, я возражать не буду. Звать никого больше не собираюсь.

Мы разошлись.

Дома меня ждал сюрприз. Нет, maman еще была на работе. Просто на лавочке сидел какой-то пацан лет десяти. Увидев меня, встал. Пошел мне навстречу и спросил:

— Ты Антон?

— Да, — подтвердил я.

— Здесь живешь? — он показал на подъезд.

— Здесь, — снова подтвердил я.

— Это тебе! — он протянул мне в руки обувную коробку, заклеенную со всех сторон и перевязанную бечевкой. — Пока!

И ушел, оставив меня в недоумении.

Глава 36

Глава 36

Посылка с сюрпризом

Недоумение быстро прошло, когда я занес домой сумку с вкусняшками и «горючим». Коньяк сразу же убрал в чемодан, остальное, еду и шампанское, всё, кроме конфет, запихал в холодильник.

После этого почувствовал себя посвободнее. До прихода maman еще часа полтора, успею все дела поделать, в том числе и помедитировать.

Я раскрыл коробку. Прямо сверху лежал сложенный вдвое тетрадный лист в клетку. Я развернул, прочитал:

«Светлану шантажировал Родион, старший брат Хляпика. Он нашел фотографии его подруг и заставил брата привести к нему Светку. Оба своё получили. Фотографии и плёнки в коробке — на твоё усмотрение».

Подписи не было. Кто это мог сделать, у меня, конечно, были догадки.

Под анонимным письмом в коробке лежали с десяток толстых почтовых конвертов и примерно столько же коробочек с фотопленками. Я взял верхний, на котором карандашом было написано «Светулёк». В конверте прощупывались фотографии. Я резко вытащил их. На них была моя… когда-то моя… а, впрочем, вряд ли моя Светлана. Голая. Игриво улыбающаяся. В разных позах. На природе, на фоне леса, озера. В помещении, интерьер которой я сразу опознал. Светкина комната… Позы были настолько раскованными, что нетрудно было понять, какие отношения связывали её и этого «фотолюбителя». Я засунул фотографии обратно.

Сердце в груди забухало молотом. Мне было больно. Обидно. На глазах выступили слёзы.

Я не стал разбирать, что там лежало дальше. Закрыл коробку, запихал её в чемодан, который засунул подальше, за диван. Потом разберусь!

Встал, сходил в санузел, умылся. Мне это показалось недостаточным. Я включил холодную воду и сунул голову под струю.

Получается, Хляпик привел Светлану своему брату. И тот её… Я подумал, что уголовник Родик вряд ли долго проживёт, когда выйдет из больницы.

Меня всё еще потряхивало. Я обулся, надел куртку, нахлобучил свою любимую кепку и вышел на улицу.

Скамейка возле подъезда пустовала — холодно и сыро. Сидеть на улице — удовольствия мало. Да и кому? Осталась одна тётя Маша, которая тоже дома не сидит, где-то в городе всё время пропадает. Может, даже на работу куда устроилась.

Я постоял, вдыхая влажный холодный воздух, потом направился к остановке. Раз уж вышел, что зря гулять?

Подошел к телефону-автомату. Набрал по памяти номер:

— Здравствуйте, Степан Никифорович! Давно мы с вами не общались!

Собеседник на другом конце провода поздоровался, но как-то не внятно, озадаченно-удивленно:

— Здравствуйте, Антон! Да, вы правы, давно не встречались, не говорили…

— Степан Никифорович, мне ваша помощь нужна, — продолжил я. — Хотел вот набраться наглости и попросить вас об услуге. Вы уж извините…

— Какой услуге? — мне показалось, что мой собеседник озадачился еще больше.

— Мне с матерью в воскресенье надо к десяти утра попасть в Кутятино, — начал я. — Вы не могли бы нам помочь? Бензин оплачу. Если, конечно, вы не заняты.

— Какие вопросы? Конечно, помогу, отвезу! И насчет бензина не беспокойся. В воскресенье где-нибудь около половины восьмого я буду у вас.

— Большое спасибо!

— Всё, пока! До свиданья!

Он повесил трубку первым. И тут я вспомнил, что до этого никогда не называл Степана по отчеству. Ведь он представлялся только по имени! А его отчество я узнал от Устинова. «Это прокол! — подумал Штирлиц».

Настроение у меня поднялось. Завязывалась новая интересная интрига.

Я пошел домой. До прихода maman надо было успеть позаниматься: сходить в Астрал, «полить цветочки».

В голове вдруг мелькнула мысль, а интересно, Альбина такая же, как Светка? Ведь у неё даже вон любовник есть, причем, старичелло. Ну, с Альбиной я свою жизнь связывать не планировал. Со Светкой… А вот со Светкой хотел.

Медитация выгнала все мысли прочь. Библиотека, дневник, куда я старательно записал всё, включая покупку вина в магазине. Потом учебник по магии крови, новая глава, посвященная носителям информации об объекте воздействия — крови, частицам ногтей, волос, слюны, даже испражнений.

И, конечно же, ставший привычным прогон магии по энергетическим каналам организма.

Maman вернулась, когда я уже закончил с растениями. И сразу пошел разговор насчет завтрашнего праздника.

— Я закупился, мэм, — сообщил я. — Если ты сваришь картошки, будет супер. Только не пюре, целиковой. Котлеты я сам пожарю сразу после школы.

Maman обняла меня, потом заглянула в холодильник, хмыкнула, обнаружив две бутылки шампанского.

— Это для кого? — сжав губы в нитку, преувеличенно строго поинтересовалась она. Ну, я-то видел, что она не сердится.