Школьная вселенная

На стуле — два портфеля: большой, солидный, с ремнями, с жёлтым замком с делениями, и школьный, потрёпанный, замок без всяких делений, ручка перевязана проволокой.

В углу комнаты стоит футляр, в котором носят чертежи. На футляре написано: «Главпроект». Обеденный стол накрыт для завтрака: яйца, бутылка с молоком, стакан, из которого на этот раз торчит не карандаш, а чайная ложка. На полу валяются пустые коробки из-под лиц и пустые бутылки из-под молока.

В ванной комнате течёт вода.

Пётр Петрович Скворцов, начальник Главпроекта и отец Пети Скворцова, стоит в майке, в домашних тапочках и с полотенцем через плечо. Во рту зубная щётка.

Пётр Петрович сердито говорит, не вынимая изо рта зубной щётки:

— Яйца!.. Бутылки!.. Что натворил в квартире! Немыслимо! Чудовищно!

Говорит это, обращаясь к ванной комнате. Но оттуда никто не отвечает.

— Ты слышишь? — повышает голос Пётр Петрович. — А теперь ещё ведро появилось. Дай мне хоть зубы дочистить!

Наконец в ответ доносится голос Пети:

— У меня КВН по физике. Ты же знаешь, после уроков. Ответственный день!

— Кавеэны, железные хоккеисты, мезуры…

— Нарочно путаешь — цезуры, а не мезуры!

— Акопелло, секция клубники…

— Не клубники, а земляники. Виталик переходит из секции земляники в другую секцию. Так надо для дела. Команда решила.

Пётр Петрович с яростью трёт щёткой зубы.

— Мы учились в школе совершенно нормально и были грамотнее вас, кавеэнщиков. Да. И находчивее. Надо нормально делать нормальные уроки, а не фокусничать. Ваши фокусы, я уверен, выеденного яйца не стоят! — И при этом Пётр Петрович подфутболил одну из коробок из-под яиц. — Ты пустишь меня умыться или нет? Я на работу опаздываю! У меня тоже ответственный день: чертёж сдаю!

Пётр Петрович сдавал сегодня чертёж в Главмонтаж и в Главсырьё двум другим начальникам — Тумаркину и Дятлову. Людям вредным — Пётр Петрович всегда с ними скандалит, в особенности когда сдаёт чертёж. Доходит до состояния кипятка.

Из ванной комнаты появляется Петя в майке, в домашних тапочках и с пустым ведром, с которого стекают капли воды. На ведре написано: «6-й «А».

Петя не видит, что перед ним стоит отец. Он весь в себе, в своей проблеме. Со вздохом говорит:

— Бекчакова придумала. Или Зинка.

Высоко поднимает на вытянутой руке ведро, как бы взвешивая его. Пётр Петрович пытается войти в ванную комнату, где по-прежнему шумит вода. Но Петя успевает оттеснить отца от дверей.

— У нас двести сорок восемь очков. На прошлых кавеэнах набрали. По химии, по алгебре, по французскому, по…

Отец с негодованием пытается вытащить из ванной комнаты сына.

— Хотя бы по турецкому! — кричит он, доходя до состояния кипятка, всё равно что с Тумаркиным и Дятловым.

Гремит ведро, льётся вода. На тумбочке зазвонил телефон. Петя направляется к телефону. Он опять поднимает на вытянутой руке ведро, взвешивает его. Капли цепочкой тянутся следом за Петей к телефону. Берёт трубку:

— Виталик? Я своё сделаю и с ведром и с яйцом. Меня осенит. Неделю не осеняло, а сегодня осенит. Утром пораньше встал.

В ванной перестала литься вода. Это Пётр Петрович закрыл кран.

— Мы с отцом знаешь сколько яиц съели! Все одинаковые попадаются. И молоко пьём литрами. Никак бутылку не найду. Тоже одинаковые. Отец озверел от яиц и молока. — Петя покосился на двери ванной комнаты. — С карандашом в стакане у меня в порядке. Вчера вечером осенило. А с ведром Бекчакова придумала или Зинка. Ты, Виталик, давай с мощностью спички заканчивай. Кавеэн по пению проиграли. И всё из-за гудошников, не могли правильно акопелло спеть. — Прижав плечом телефонную трубку, Петя начал поднимать ведро, потом наклонил его и вылил остатки воды в стакан, в котором был карандаш. — Как там Серёжа?.. Землю носом роет. Вчера к ним в класс пришёл, а у них совещание. Заорали — подсматриваешь! И больше всех Бекчакова и Зинка. А я им говорю — я пришёл как капитан нашей сборной к Серёже. Уточнить кое-что. Капитан с капитаном. А?.. Уточнил. Будем проводить у нас в классе. Математику у них, а физику теперь у нас. Так что на собственном поле. Позвони Глебке, Вите Фадееву и Лейкину. А?.. Лейкин болен? Нашёл время болеть. Опять у него насморк. Так ему и надо. В акопелло загудел невпопад. Надя Гречкина хныкала — с молекулами керосина не получается, испарение не такое, как надо. А Юлька сама звонила. Моральный дух, говорит, надо поднять в команде. «Товарищ подросток, не будь дитём, а будь — борец и деятель!»

Петя положил трубку.

Из ванной вышел отец. В рубашке, в галстуке.

Петя опять пробирается в ванную с ведром. Незаметно, боком.

Пётр Петрович подошёл к тумбочке и вынул из неё книгу. Справочник. Начал читать стоя. Перевернул страничку, другую. Раскрыл длинную таблицу, будто гармонь растянул. Не глядя вытащил из стакана с водой карандаш. Карандаш был мокрым. Лицо у Петра Петровича нервно передёрнулось. Он смахнул с карандаша воду и подчеркнул что-то в чертеже, приколотом к доске. Потом опять взял справочник и растянул ещё одну гармонь.

Появился Петя. Он тоже одет. Ведро бросил посредине комнаты, подошёл к столу и начал очищать от скорлупы яйцо. Поставил яйцо на горлышко пустой молочной бутылки, примерил, пролезет яйцо в бутылку или нет. Яйцо не пролезло. Петя положил его на тарелку к отцу.

Отец продолжает разглядывать таблицу и подчёркивать, поправлять чертёж. Взял даже одно из лекал и начертил линию по лекалу. Такую, как старинная чугунная решётка.

Петя очищает следующее яйцо и проделывает с ним то же самое. Яйцо в бутылку не пролазит. Петя нехотя его съедает. Пётр Петрович откалывает от доски чертёж, сворачивает и прячет в футляр, на котором написано: «Главпроект». Идёт к столу, садится и начинает завтракать, жевать яйцо, которое положил ему на тарелку Петя. Наливает в стакан чай, кладёт сахар. Помешивает ложечкой. Каждый из них думает о своём: у кого КВН по физике, у кого новый чертёж, Тумаркин и Дятлов.

Раздаётся звонок в двери. Продолжительный. Так звонят почтальоны или дети, которые потом убегают от дверей. Пётр Петрович, отхлебнув из стакана чаю, направляется к дверям. Возвращается удивлённый: за ним идут посыльные и с трудом втаскивают в комнату огромный бумажный свёрток.

Один из посыльных спрашивает у отца:

— Заказ делали?

Неужели опять яйца и молоко?

— Мы спешим. Адрес-то ваш? — И посыльный протягивает квитанцию.

Пётр Петрович взял квитанцию, поглядел.

— Адрес наш.

Он ждёт того момента, когда за посыльными закроется дверь. И дверь закрылась.

Пётр Петрович кинулся к сыну. Он был в состоянии кипятка, шевелил, раздувал ноздри, и внутри у него что-то глухо булькало. Петька прыгнул к столу. Столы спасают от преследования, в особенности круглые. Не надо быть даже членом Клуба весёлых и находчивых, чтобы понять это.

Набирая скорость, отец и сын завертелись вокруг стола. В орбиту вращения оказалось втянутым и ведро. Гремело, подскакивало и разбрызгивало капли теперь не только по полу, но и на стены.

— Чепухой в школе занимаетесь! — размахивал руками Пётр Петрович, пытаясь сохранить равновесие и вышвырнуть ведро из орбиты вращения. — Игроки! Лентяи! Тунеядцы!..

— Подумаешь, чертишь всякое! Мы на кавеэне по рисованию двадцать пять очков заработали! Лейкин курицу вписал в треугольник!

Ведро вылетело из орбиты вращения, но тут Пётр Петрович наскочил на пакет из гастронома.

— Надо что-то предпринять. Хватит с меня! — Пётр Петрович остановился, сдвинул галстук, расстегнул ворот рубашки. Ноздри его опали.