Шкурный интерес

– За решетку ты все равно отправишься, сажал ты Елену на наркотики или нет, – лишил Капкана последней надежды Степанов.

– Тебе-то самому, Капкан, не стыдно за то, что ты с людьми делал? – спросила я.

Делец вновь разразился смехом-карканьем.

– Вы так восхитительно наивны! – заявил он. – Неужели вы думаете, что, посади меня за решетку, жертв наркомании станет меньше? Мою экологическую нишу тут же займут другие. Такие же сволочи, как и я. Спрос рождает предложение! А знаете, что породило таких, как мы?

– Нет, – призналась я.

– То, что творят такие, как вы. Есть у ростоманов – так называют тех, кто верует в бога Джа и употребляет марихуану, – такое философское понятие, как Вавилон. Вавилон – это все, что исходит от человечества в целом и от большинства людей в отдельности, причиняя вред другим людям. Вавилон воздвигло человечество и теперь страдает от него на протяжении тысячелетий. Все войны и акты насилия – плоды Вавилона. Вавилон живет в людях, но в то же время он как бы над ними. Это отдельный организм. У Вавилона много обличий. Важно понять, что все они – элементы целого. Люди никогда не могли просто жить мирно и счастливо. Они убивали друг друга, воровали друг у друга. Чтобы как-то усмирить их, возникло то, что впоследствии стало называться в одних странах полицией, в других – милицией… То, что вроде призвано бороться с Вавилоном. Но кошка не может породить собаку, собака не может породить кузнечика, и Вавилон не может породить ничего, кроме Вавилона. Возьмите пример в масштабе народов. Народы, будучи не способными ужиться друг с другом, породили государства и армии. Государства и армии породили войны. Милиция породила тюрьмы и блатную культуру. Вы знаете, что криминальные характеры формируются не где-нибудь, а именно в тюрьмах, призванных исправлять преступников? Борясь с такими, как я, вы вкладываете свою лепту в благополучие правоохранительной системы, которая впоследствии через систему сложных связей таких же, как я, вновь их породит. И это такие, как вы, добропорядочные граждане, создали благоприятную социальную среду для наркомании. Все ветви Вавилона тесно переплетены, помечены единым клеймом. Одна питает другую. Можете поразмышлять над этим на досуге, – он хрипло перевел дыхание.

– У тебя безупречная философия, Капкан, – сказала я. – Ты прекрасно объяснил, как Вавилон рождается, но не объяснил, как с ним бороться. А я тебе объясню. Тем же путем, через систему сложных связей. И если бы ты, вместо того, чтобы отправлять людей на тот свет, помогал бы им выбрать верную дорогу, поверь, это вавилонское «дерево» здорово пошатнулось бы. Ты породил бы силу, противостоящую Вавилону, которая тоже живет в нас и в то же время как бы над нами. И которая тоже – единый, имеющий множество обличий организм.

Капкан пробормотал что-то невнятное.

– Я позвоню в милицию, – сказала я. – Надеюсь, Капкан, у тебя хватит ума не отрицать своей вины?

* * *

Милиция прибыла только через час. Видимо, они решили, что звонила выжившая из ума пожилая женщина с «совковым» мышлением, которой наркоторговцы и бандиты мерещатся на каждом шагу. Проверить, конечно, стоит, но все это настолько маловероятно… А потому они и отложили дело в долгий ящик.

Милиционеров было двое. Один – маленький и щупленький, с черными усами, другой – высокий, плечистый блондин, наверняка пользующийся популярностью у женщин. Представились они как лейтенант Прокопенко и старший сержант Свиридов.

– Ни фига себе! – покачал головой Прокопенко, увидев связанного по рукам и ногам наркоторговца. – Как же это вы его так?

– Сопротивлялся, – пояснила я.

– Это же Капкан! – воскликнул Свиридов. – Он у нас давно на заметке!

Прокопенко погладил усы и сказал:

– Слышал я об этом хмыре. Серьезный человек. Так просто к нему не подкопаешься. У вас хоть доказательства его виновности есть?

Я показала Прокопенко фотоаппарат в виде сигаретной пачки.

– Все здесь!

– Это откуда же вы такую штуку взяли?

– Секрет. Мы вам еще адрес наркопритона подсказать можем.

– Это все замечательно. Только вот сами вы кто будете?

– Частные сыщики. Подумали – сколько еще может эта обезьяна нашу молодежь в могилу вгонять? Решили покончить с вопиющей несправедливостью.

– Боюсь, эту «обезьяну» посадить будет не так просто. Он ведь все отрицать будет!

Капкан, ухмыляясь разбитыми губами, кивнул.

– Но фотоснимки, запечатлевшие последовательность акта продажи героина, в суде явятся весомой уликой, свидетельствующей против него, – сказала я.

– Я надеюсь. А если мы еще и притон накроем, как знать, может, нарки выдадут своего вдохновителя, бумажку соответствующую подпишут. Они люди беспринципные. А если мы еще надавим на них… Слегка так. Любопытные факты могут всплыть.

– Вы уж постарайтесь! Мы ради торжества справедливости таким опасностям свою жизнь подвергали!

В руках Свиридова появились наручники.

– Вставай, дружище! – сказал он Капкану. – Поедем в отделение. Разбираться.

– Как же я встану, гражданин начальник? – скорчил торговец зельем удивленную гримасу. – Я же связан по рукам и ногам!

Свиридов почесал затылок:

– Гляньте-ка, и правда, даже наручники не пристроить. Сейчас я тебя развяжу. Ты только не буянь, а то мы тебя быстро…

– Вы с ним поосторожней, – предупредила я. – Он в спецназе служил.

– Крутой, значит? Что ж, мы тоже не всмятку!

Свиридов немного подумал, вынул из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и передернул обойму.

– Не вздумай! – еще раз пригрозил он Капкану.

– Да ну тебя, гражданин начальник!

Милиционер распустил узлы, связывавшие Капкана, и размотал веревки.

– Ну, давай лапы!

Но тот приказа не выполнил. Вместо этого он лягнул старшего сержанта коленом в живот. Свиридов спустил курок, но пуля улетела в потолок, проделав в нем маленькую черную дырочку.

Мгновение спустя пистолет был выбит из рук милиционера. Капкан его ловко подхватил и выстрелил два раза. Мы бросились врассыпную. Слава богу, наш бывший спецназовец ни в кого не попал. Убедившись, что он привел нас в некоторое замешательство, наркоторговец со всей прытью, на какую был способен, устремился к выходу. Все произошло настолько внезапно, что никто ничего не успел сообразить. А когда до нас «дошло», момент уже был упущен: Капкана в квартире не было.

– Вот это я сплоховал! – сокрушался старший сержант Свиридов.

– За ним! – скомандовал Прокопенко.

Мы поспешили покинуть квартиру.

Друг за другом мы выскочили на лестничную площадку. Впереди бежал лейтенант Прокопенко, за ним – Свиридов, а за Свиридовым – я. Наш маленький отряд замыкал Степанов.

Кажущаяся нескончаемой череда лестничных пролетов, скользкие ступеньки, норовящие подставить человеку подножку, и вот мы на улице: стоим и озираемся по сторонам.

– Вот он! – закричал Дмитрий Анатольевич, указывая на крохотную фигурку, заворачивающую за угол.