Шлепок гнева

— Они хотят говорить с тобой, Конрад Арвистер! — внезапно выдала Виолика, чуть не поперхнувшись чаем, — Мертвые!

— Не вовремя, — посмурнел я, — Видишь ли, дорогая, я сегодня не просто так пришёл. Не за разговорами. Я останусь тут и буду охранять тебя.

— Мне что-то угрожает? — напряглась девушка так, что я аж ногой почувствовал.

— Да. Твоя мама. Она тебе вовсе не мама, но уж точно тебе угрожает.

Она опешила. Огромные глаза стали еще больше, а чашка, выпав из рук, таки окатила мой изорванный костюм своим сладким содержимым. Ну…

— Как… не… мама? — пробормотала Виолика с видом потерянного ребенка.

— Так. Она не полуэльфийка, а чистокровный человек. Её уши были изменены хирургически, операцией, — со вздохом, поведал я, — И ты не её дочь, а…

— Сосуд для демона, которого собираются использовать… как бомбу? — казалось, что демонетка даже не понимает смысла произнесенных ей самой слов, — Да? Конрад? Они говорят…

— Всё верно. Какие у тебя интересные мертвецы. Особенно меня интригует «старая сука»… — пробормотал я, ощущая, как буквально тону в этой абсурдной истории, набитой совершенно безумными взаимосвязями и совпадениями.

— Сейчас я попрошу ребят нас посторожить, ты поговоришь с мертвыми, а потом… — обалдело мотающая головой Радиган собралась, а её взор блеснул нешуточной злобой, — А потом ты мне расскажешь про «маму».

Демоница была взбешена. Недостаточно, чтобы продемонстрировать это зеленой братве, что неподалеку от церкви дула пиво вместе с неформалами и парочкой верующих из клуба, но лицемеркой её считать я бы поостерегся. Мило попросив зубастых последователей и получив их согласный рев, а также кучу вопросов типа «кто эта падла, которая на нашу Виолику пасть раскрыла?», девушка запустила знакомых внутрь, а сама потащила меня в свою спальню.

— Они снова всю энергию потратят, — вздохнула она, усаживаясь на кровать, — но поговорить очень хотят. Жалко. Они умные. Советуют.

— Это не опасно? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, — качнула головой монашка, — Только не слушай их всех. Сосредотачивайся на том, кто говорит то, что нужно — тебе и ему будет легче. Меньше энергии уйдет.

— Ладно, я готов. Что делать?

— Ничего, — Виолика положила пальцы мне на виски, — Они сами.

Голову кольнуло острой, но моментально испарившейся болью, после чего сознание вылетело из тела, как будто бы ему дали хорошего пинка. Я оказался в копии бывшей комнаты пастора, залитой едва заметным зеленоватым туманом, плюс не содержащей в себе признаков своего тела, либо тушки демонетки. Вместо них кровать окружала толпа дохлых разумных.

Ну как толпа… морд двадцать, находящихся в разных стадиях разложения, прямо как в дешевом ужастике. Нет, в дорогом, тут же поправился я, оценивая, что на каждой немертвой роже было вполне эмоциональное выражение. Никаких тупых вытаращенных глаз, слюней, требований отдать мозги…

— ЫыЫ! — тупо вытаращил глаза ближайший мертвец в пенсне, пуская тягучую струйку слюны, — Мозгиии…

Уть…

— Прекрати! Шутник сраный! — тут же от души долбанула его по голове… ну да, Роксолана. Еще одной здоровенной орочьей бабки с настолько волосатыми лапищами мироздание бы нам завезти не посмело, — Упырь! Ты с нами?!

Легендарная ведьма выглядела почти как живая, только неживая. Кожа бледная, болотистая, губы толстые печально повисли, кудряшки волосявые на предплечьях почти расправились… да и глаза, маленькие и черные, отнюдь не блестят жизнью. Но это была точно она.

«Старая сука», да…?

— С вами, с вами… — пробурчал я, оглядывая подбирающихся ко мне мертвецов, — Рассказывайте!

Вот это я зря сказал. Совсем зря.

Они заорали хором! Полнейшую бессмыслицу, причем, еще и продолжая ко мне тянуться! Без протянутых рук, чисто своими противными мордами, но при этом вопя как потерпевшие!

— … ихо! Тихо! — на периферии слышались вопли орчихи, — У-ырь! На мне! Фокус на меня! Идиот! Время!!

—!'%-мя! — матерно отозвался ей какой-то гоблин-матрос, — Пошла в жопу, сука!

Ну уж нет.

Сосредоточившись на старой заразе, я получил какой-то аналог туннельного зрения, соединивший нас так, что гомон других трупов тут же пропал, а их страшные рожи превратились в едва заметное краем глаза мельтешение на краю.

— Ты не совсем безнадежен, кровосос! — фыркнула дохлая ведьма, — Это радует! А теперь давай к делу! Я знаю, что тебя интересуют канадианцы и книга мертвых, Блюститель. О них мне известно многое, почти всё, чай не один год с ними шашни крутила. Но! Мне требуется от тебя услуга. Даешь слово помочь бабушке Роксолане — та рассказывает всё, что твоей душеньке угодно. Совсем все.

— Да лучше других спрошу! — выдал я ей свою лучшую улыбку.

Та поперхнулась, но тут же выдала свою, как бы не еще более гнусную, чем у меня.

— А спроси! Только они в книге варятся куда дольше меня, да и срать хотели на то, что происходит здесь и сейчас! Слышал, что они тебе визжали? Каждый своё дерьмо бормотал! У нас тут далеко не все сохранили разум. Но у тебя, случайно, времечко не поджимает? А то мало ли, сколько недель уйдет на то, чтобы всех опросить. Да и захотим мы еще раз на тебя всю энергию тратить? Или нам лучше с Виоличкой и бесплатно? Это я настояла, упырь, чтобы мы пообщались! Я!

Демоны Иерихона, а бабка права.

— А еще, если ты не расслышал, меня зовут Роксолана! — толстая старая орчиха подбоченилась, — Та самая Роксолана!

Интересно орки пляшут, по четыре штуки в ряд…

— Аа… — протянул я, — Ну если ты та самая легендарная покойная ведьма Роксолана, то давай выслушаем твое предложение!

— Слышь, шутник, — глаз призрака дернулся, — Побольше уважения!

— Слышь, старушка, — ответ родился сам собой, — Я, может быть, еще твою прабабку у шатра натягивал за чашку кумыса и баранью ногу, так что не надо тут. Время — деньги!

— От сучёнок… уел, — раздосадовано признала ведьма, — Аж трижды. Ладно, слушай…

Предложение у ведьмы не изобиловало оригинальностью — найти одного типа, избить, связать, продержать несколько дней впроголодь, но без особых повреждений. Дождаться, пока к нему прибегут её коты, уйти, а через часок вернуться и отпустить. Мелочи, любая банда бы за такое взялась, лишь положи им на стол пару сотен талеров. Виолика бы легко справилась…

— Не легко, парень. Я говорю о мастере тауматургии. Тут орки Виолички не справятся, а вот упырь вполне, — еще раз доказала ведьма факт, что она понятия не имеет, как выглядит её преемник, — Впрочем, ты же из Управы, подстегнешь ваших сколько надо, Блюститель.

— Тауматургия? — пренебрежительно ухмыльнулся я, — тауматурга я скручу запросто, мастер он там или не мастер. Было дело…

— Тогда давай заключим сделку, и я начну рассказывать! — каркнула орчиха, — Времени мало!

— Давай!

Ну разумеется, я легко дал слово, что найду и задержу нужного разумного до тех пор, пока коты ведьмы Роксоланы не появятся рядом с ним, а затем буду удерживать несколько дней. Как будто это представляет хоть какую-то сложность, учитывая, что у мертвой ведьмы вообще не может быть имущество, но даже если бы магический ритуал контракта думал бы иначе, то уже тех, что надо котов у ведьмы точно не было. Те коты — уже мои коты!