Шопинг с Санта Клаусом

Я посмотрела на Васю и, увидев, что он почти справился со своим шашлыком, громко позвала:

— Василий! Ты уже можешь говорить? Готов докладывать?

— И даже выкладывать! — благодушно кивнул Вася, доставая из внутреннего кармана куртки слегка помятый, но по-прежнему роскошный кожаный бювар. — Держи!

— Вау! — радостно взвыл Вадик, тоже узнав кожгалантерейное хранилище нашего бесценного документа. — Немецкий контрактик! Нашелся! Теперь мы можем спокойно возвращаться в наши родные кубанские поля.

— А мы — в наши родные кавказские горы! — обрадованная Ирка подтолкнула меня локтем.

Наши с ней дорогие мужья и мой исключительно дорогой ребенок уже отбыли в Красную Поляну, где мы планировали все вместе встретить Новый год. На горнолыжном курорте, в отличие от более низменных территорий нашего южного края, имелся главный атрибут зимнего праздника — снег.

— Девушка, счет! — Вадик призывно помахал официантке, получил кожаную книжечку и раскрыл ее, торопясь расплатиться и пуститься в обратный путь к родным полям.

Я машинально тоже открыла кожаный бювар, врученный мне Васей, и с удовольствием увидела внутри желтоватую — под пергамент — дизайнерскую бумагу.

— А че так много?! — возмутился Вадик, рассмотрев листочек счета.

— А че так мало?! — с аналогичной интонацией воскликнула я, развернув сложенный втрое контракт.

Изначально — я точно помнила! — он состоял из четырех листов, а теперь их было всего три. Причем отсутствовала самая главная бумага — с подписями!

— Черт! Вот, значит, какой бумажкой они свой костерок растапливали! — огорченно выругался Вася. — Ну, Лен, прости! Я не знал, что тут некомплект, иначе сказал бы тебе об этом раньше.

— Без подписей это не контракт, а бумажка, годная только на то, чтобы ею под… Гм! Подпалить костерок, например, — со знанием дела сказала Ирка.

Она дама деловая, совладелица торговой фирмы, имеющей партнеров за рубежами нашей Родины.

— Гадюкин нас убьет! — пробормотал Вадик.

— Погоди умирать, — одернула его я. — Давай подумаем, что можно сделать.

— Ну — что? Можно написать завещание, — не унимался паникер.

— Можно попросить ваших немцев поднять их экземпляр и сделать с него нотариально заверенную копию, — подсказал неожиданно эрудированный Вася.

— Отличная мысль! — кивнула Ирка.

Я с надеждой посмотрела на нее, подумала и с сожалением покачала головой:

— Это долго будет. Пока они поймут, чего мы от них хотим, пока сделают эту самую копию, пока пришлют ее…

— …Гадюкин нас убьет, — Вадик предупредительно подсказал мне окончание фразы.

— Больше всего времени займет пересылка, — согласилась подруга. — С учетом надвигающихся праздников даже экспресс-почта будет подтормаживать. Вы получите свою копию не раньше…

— …чем Гадюкин нас убьет! — убежденно кивнул Вадик.

— Смени пластинку! — рассердилась я.

— Я бы лучше работу сменил, а также место жительства и паспорт! — огрызнулся напарник. — И уехал бы куда подальше, лучше всего — за границу! Кстати, моя шенгенская виза действительна до третьего января…

— И моя тоже! — вспомнила я. — Вадик! А ведь это идея!

— Ленка, ты что?! — заволновалась Ирка. — Ты не можешь драпать за границу, у тебя тут муж, ребенок, мы с Моржиком! Кстати…

Она оборвала жаркий монолог на полуслове, задумчиво посмотрела на меня и через пару секунд совсем с другой интонацией сказала:

— А у меня ведь тоже шенген открытый, мы с Моржиком на старый Новый год к родне в Мюнхен собрались…

— Вот и хорошо, — кивнула я, вздергивая сумку на плечо. — Вот и ладушки! Обойдемся, значит, без экспресс-почты, прямой курьерской доставочкой… Вадик, ты по счету расплатился? Поехали, что ли?

— Вы далеко? — с легким беспокойством спросил забытый всеми Вася, не уловивший глубинной сути завершившегося блиц-совещания.

Зато моим старым верным товарищам все было понятно без объяснений.

— В Ростов? — Я вопросительно посмотрела на Ирку, и та кивнула.

— Оттуда есть прямой рейс в столицу Германии в пятнадцать тридцать. Будем надеяться, три билетика для нас найдутся!

— Едут, едут по Берлину наши казаки! — с подъемом запел Вадик, откровенно радуясь, что перспектива нашей с ним гибели от рук директора Гадюкина отдаляется и затуманивается.

Свой автомобиль Ирка оставила на станции. От кафе с похвально правдивым названием «Встреча» до стоянки было рукой подать. Вася, заметно удивленный мобильностью нашей маленькой группы, проводил нас до машины и потом долго махал ладошкой, трогательно желая доброго пути.

— Хороший парень! — кивнув на заднее стекло, сказал Вадик, когда мы поехали. — Помогал, как мог!

— Дай ему бог здоровья! — с признательностью кивнула я.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — прижимая к уху левой рукой мобильник и размеренно помахивая вслед удаляющейся машине правой, озабоченным речитативом тарахтел тем временем хороший парень Вася. — Разрешите доложить: я ваше задание выполнил, вот только девушка повела себя неожиданно…

— Да, она такая! — довольно хохотнул голос в трубке. — Что еще натворила?

— Пошла дальше, чем нужно. — Вася тоже хмыкнул, но неуверенно. — Вернее, поехала. А скоро еще полетит.

— Куда это? — Голос в трубке сделался настороженным.

— Так в Берлин же! — со вздохом ответил Вася. — Товарищ полковник, они возвращаются!

— Твою мать! — с огромным чувством сказали в трубке, и догадливый Вася поспешил отодвинуть от уха мобильник, после короткой паузы взорвавшийся длинной серией непечатных слов.

15

В кассе аэропорта еще были билеты на берлинский рейс, в зале наличествовал банкомат, а у нас имелись загранпаспорта с визами и деньги на кредитках, так что все сложилось наилучшим образом. Я даже осмелилась надеяться, что черная полоса в моей жизни (порожденная, не иначе, тенью нелюбвеобильного прошлого) уже закончилась. Правда, Вадик сильно обеспокоил меня, высказав сомнение в том, что наши немецкие партнеры за какие-то двое суток до Нового года будут доступны для деловых контактов. В ходе их с Пашей Кохом рейда по злачным местам германской столицы мой напарник лично убедился — легендарный нордический характер ничуть не мешает арийцам и арийкам предаваться веселью истово и самозабвенно.