Шотландские тайны

— Верно! Я тоже слышала, — подтвердила Марта. — А ведь старенькая мисс Хэдли не знала и половины того, что тут творилось. Перри Марпл рассказала мне по секрету, что…

— Ну хватит! — взорвался Питер, покраснев от ярости. Его окрик возымел действие. Обе девочки опустили глаза, поджали губки и сразу стали похожи на отменно воспитанных молодых леди.

— Вы испорченные неисправимые создания! — продолжал бушевать Питер. — Я жду не дождусь приезда Ренда. Уж он-то научит вас уму-разуму. Что до меня, то я, как ни старался, не смог привить вам правила хорошего тона. Вы ведете себя неприлично!

Как ни странно, Питер не упрекал мать за то, что она не научила дочерей вести себя, как подобает благородным девицам. Он сам пытался играть роль воспитателя, но, к сожалению, потерпел неудачу.

— Если вы немедленно не уйметесь, я попрошу матушку отправить вас к Эмили или Джейн. Они-то уж сумеют приструнить вас. Да-да, этим замужним дамам наверняка удастся прибрать вас к рукам!

Угроза Питера подействовала.

— Но мы же просто шутили, — принялась оправдываться Марта. — Что в этом плохого? Мы и не думали огорчать тебя. И знаешь, как только мы попадем в светское общество, мы сразу…

Но разжалобить брата было нелегко.

— Вам это не грозит, и не надейтесь! — отрезал он. — С такими манерами вы никогда не попадете в светское общество. Я не собираюсь краснеть за вас и прослежу, чтобы вы не покинули своей классной комнаты до тех пор, пока не превратитесь в синие чулки!

И, бросив на сестер еще один суровый взгляд, он быстрым шагом устремился к двери. Молодой человек был доволен, что последнее слово осталось за ним, и поспешил в свой кабинет, чтобы в одиночестве наконец вдоволь насмеяться.

— Что это с ним? — придя в себя, спросила Мэри. — Что сегодня нашло на Питера? А может, он тоже собирается сбежать?

Марта отнеслась к словам сестры со всей серьезностью.

— Конечно, утверждать я не могу, но, по-моему, он для этого еще слишком молод, — задумчиво произнесла девочка, освежая в памяти историю рода Рендалов, которую она писала по просьбе братьев и сестер, надеявшихся использовать неуемную энергию Марты в благих целях. Прикинув что-то в уме, Марта неторопливо продолжила: — Судя по старинным документам и письмам, все мужчины в нашем роду отличаются буйным темпераментом, а также чрезмерной чувствительностью. Они ведут себя крайне безрассудно — но только до двадцати пяти лет. В двадцать пять они берутся за ум.

Глаза Мэри расширились от восторга и любопытства.

— С их именами были связаны всякие скандалы, да?

— И еще какие! — кивнула Марта.

— Неужели и Ренд такой же? — усомнилась Мэри. — Да нет, он другой. Вот только я не могу понять, почему.

Марта с уверенным видом пустилась в объяснения:

— Видишь ли, он был на войне, и потому… э-э… его развитие замедлилось.

И девочки начали с интересом обсуждать любовные похождения старших братьев.

— Если я ничего не путаю, Ренд встречался с некоей леди Маргарет, — сказала Мэри. — Мне тогда казалось, что он вот-вот убежит с ней.

— Нет-нет, это невозможно, — заявила Марта. — Мужчины никогда не женятся на своих любовницах.

— А разве она была его любовницей? — удивилась Мэри. — Откуда ты знаешь?

— Да все об этом знают. — И Марта свысока поглядела на сестру. В ее голосе было столько пренебрежения, что Мэри решила оставить леди Маргарет в покое.

— А Хелен Филдинг? — поинтересовалась она.

— Она тоже любовница.

— А может, Джульетта Холлидей? — с надеждой спросила Мэри.

— Не женится он на ней. Я же сказала — на любовницах не женятся.

Мэри перечислила еще несколько имен, но Марта заявила, что ни одна из этих женщин не годится на роль невесты Ренда.

Наконец Мэри воскликнула с отчаянием:

— Сделай милость, растолкуй мне, что такое любовница, иначе я никогда не смогу догадаться, с кем сбежит наш Ренд!

Марта изумленно воззрилась на сестру.

— Ты не знаешь, что такое любовница? Ушам своим не верю. Скажи, что ты пошутила!

Мэри почувствовала, что краснеет. Девочка готова была провалиться сквозь землю — так стыдилась она собственного невежества. Но тут Марта сжалилась над сестрой и сказала:

— Любовница — это писаная красавица. Она часто ходит в оперу, ездит в роскошной карете и носит очень дорогие платья.

— Так я и думала, — кивнула Мэри.

— О чем ты? — не поняла сестра.

— Ты тоже не знаешь, кто такие любовницы, — заявила Мэри.

Оскорбленная до глубины души, Марта схватила диванную подушку и, завизжав, набросилась на сестру. Близнецы начали носиться по всему дому, и топот и крики привлекли наконец внимание Питера. Выглянув из кабинета, он сурово посмотрел на сестер, и обе мгновенно успокоились.

* * *

Леди Рендал была в библиотеке и привычно беседовала с портретом покойного мужа. Речь шла о судьбе Ренда. Как ни странно, миледи высказывала те же мысли, что и ее младшие дочери.

— Во всем виновата война, — говорила она, обращаясь к висевшему над камином холсту. — Уверяю тебя, только война! И не смотри на меня так сурово. Ты же знаешь, что я честно пыталась женить Ренда. Всякий раз, как он приезжал домой, я знакомила его с достойными девицами, надеясь, что он влюбится в одну из них. — Леди Рендал сокрушенно покачала головой и добавила: — Но у меня ничего не получилось. Он предпочитал их обществу общество всяких… ну, ты понимаешь, о чем я… в общем, весьма легкомысленных особ.

Она отвернулась от портрета и отошла прочь, однако потом внезапно заявила, адресуясь к мужу:

— Дорогой, нужны решительные меры! Согласись, что на этот раз я права!

Портрет промолчал, но тем не менее спустя несколько минут лицо женщины просветлело. Казалось, она услышала ответ, который ждала.

— Мама? — раздалось возле двери.

Виновато улыбаясь, леди Рендал обернулась к младшему сыну. Питер быстро приблизился к ней, посмотрел на портрет и сказал:

— Верно, я ошибся? Мне послышался тут разговор.

— Да что ты? — удивилась мать. Взяв сына за руку, она подвела его к дивану. Когда они уселись, леди Рендал сказала: — Но ты же видишь, что здесь никого нет, кроме меня. Может, я беседовала сама с собой и даже этого не заметила? Старею, сынок, старею.

Питер улыбнулся, и выражение озабоченности исчезло с его лица.

— Что вы, мама, вы никогда не состаритесь, — сказал он.

— Ах ты льстец! Чем дальше, тем больше ты напоминаешь мне отца…

Она помолчала, а потом вдруг спросила: