Шпага императора

Мне тоже остро захотелось. Прирезать его поскорее ко всем чертям.

Исторический момент передачи шпаги французского гения русскому гусару прошёл для меня совершенно незаметно. Не до того было:

Мама дорогая! Что же я натворил-то? Это ведь не добрый доктор Бородкин, это ЛИЧНОСТЬ. Расколет меня запросто, здесь тайным Орденом не отбрешешься. Пусть не до конца в произошедшем разберётся, но крайне неудобных вопросов накидает. Ладно мне - пошлю подальше и все дела, но ведь такого человека в погреб-одиночку не спрячешь, тьма-тьмущая князей-графьёв с ним пообщаться захотят, да и сам Александр не преминет встретиться...

Ёлки-палки! Да ведь даже если сойти с ума и предположить, что Наполеон будет держать язык за зубами - всё равно трындец! МЫ ВЗЯЛИ САМОГО ИМПЕРАТОРА! Эпический подвиг, яти его налево! Национальные герои, мать-перемать! Как не покопаться в их генеалогии всем, кому ни попадя? И затрещит моя легенда по всем швам. Ещё и тестя, получается, подставляю...

И находился я в настолько растрёпанных чувствах, что последние пара часов, пока гуртовали пленных и следовали к месту дислокации прошли как в тумане.

Наполеоновских гвардейцев, чтобы у них не образовалось каких-нибудь глупых иллюзий на предмет освобождения своего разлюбезного императора, без остановки направили в Ельню, а сам наш трофей поселился в 'штабной деревеньке' Давыдова. Все активные действия отряд, само собой, немедленно прекратил, и, отправив донесение главнокомандующему, замер как мышь под метлой. Только разведка, только кавалерийская завеса, только засады на прилежащих дорогах и тропах, чтобы перехватывать любого, кто шлёпает в подозрительном направлении. А подозрительно, как понимаете, любое направление.

'Система 'Ниппель' - всех кто движется в нашу сторону - сцапать и привести пред ясные очи Дениса Васильевича, а с теми, кто направляется от нас, поступать точно так же. Любые попытки сопротивления, возмущения и убегания пресекать немедля, вплоть до летальных последствий для пытающегося.

А что вы хотели - слишком велика ставка в этой войнище, где и так уже пролились сотни кубометров крови.

Но, когда через два дня Денис Васильевич приказал отходить на Дядьково, с перспективой на Брянск и Орёл, я сначала слегка ошизел. Однако не стал торопиться с возмущёнными вопросами, а просто доверился более сведущему в теме человеку. И не зря.

Во-первых, меня перестала мучить и напрягать предстоящая встреча с императором, во-вторых действительно, после пропажи Наполеона, его маршалы могут организовать такую прочёску местности, что мама не горюй...

Попервости у меня возникала мысль: 'на каком блюде подать голову вашего императора?', но потом понял, что исходя из принципов нынешней морали, сам Давыдов лучше удавится, чем прольёт кровь монарха не в бою.

Я не стал доколупываться, и со своими ребятами просто присоединился к ретираде. Без возмущений.

На самом деле, у нас такой 'трофей', что с ним можно отступать хоть в Севастополь. Без боёв и от таковых уворачиваясь. И никто не посмеет осудить...

В Брянске нас догнал приказ Кутузова: 'Бонапарта конвоировать в Киев'.

Фигасе! Тоже мне ближний свет. Но светлейшему, конечно, виднее.

Главное, кто этот приказ доставил!

– Ну, здравствуй!
– я просто все силы вложил, чтобы показать Серёге, как рад его видеть.

– Тихо ты, медведь - не только ты воюешь, - сморщился Горский от моих проявлений чувств. Явно рана какая-то имеется.

– Извини. Где прилетело?

– Будешь смеяться, но при Бородино я со своим полком был. Там и зацепили саблей по боку. А ты, я смотрю, всё меня на чин опережаешь - уже майор.

– Вот сейчас начнём чинами меряться... У меня перспектива вообще на 'чин' ссыльно-каторжного.

– Не понял...

– Туго соображать ты стал, Серый, со своими 'плащом и кинжалом'. Я взял Наполеона. Не один, конечно, но, как я могу попросить Давыдова замолчать присутствие своей скромной персоны при этом событии? Да и сам корсиканец обо мне что-то слышал. Аж прямо лично пообщаться предлагал. Благо пока некогда было... Боюсь я его, Серёж - явно неординарная личность. Может он тоже 'не отсюда'?

– Прекрати паниковать!
– Горский бросил дежурную фразу, но совершенно явно проглядывало, что мой друг здорово обеспокоен.
– Переживи 'сегодня', а завтра этот геморрой в треуголке уедет в Киев. И ты уже вряд ли войдёшь в состав конвоя. А в дальнейшем у Наполеона нашего Буонапартия предполагается хренова туча проблем в плане продолжения собственного существования на нашей грешной планете. Не до тебя ему будет.

Тут он прав - пленённому императору нужно сильно задуматься, как с наименьшим ущербом вывести свою армию из России, и освободиться самому. И обсуждать таковое бывший повелитель Европы может либо с Александром Павловичем, либо с Кутузовым.

А Михайла Илларионович хочет, судя по всему, сгноить двунадесятиязыковую Армию настолько показательно, чтобы в будущем потенциальные агрессоры сто раз подумали, прежде чем отдать приказ своим солдатам шагнуть на российскую землю.

– Гостя в Киев сам повезёшь?

– Бог миловал. Моё дело передать пакеты с приказами, а дальше - в Минск со своей группой. Императора сопроводит Арнаутов со своим эскадроном и сотней донцов.

– А мы? В смысле - я.

– Понятия не имею. Пакет Давыдову, как старшему, передал, а что там внутри не заглядывал.

– Мне-то что дальше делать? В смысле...

– Понял. А я знаю? Я - доктор? Делай морду клином и стой на своём: 'Сами мы не местные... Моя не понимай ап чём речь...'.

Вот в таком вот аксепте, как говорил незабвенный Модест Матвеевич. Ничего более умного в голову не приходит.

– Спасибо, утешил.

– А ты чего ждал? Я кто, добрый фей? Ну, придумай сам, как, исходя из моих возможностей, тебя прикрыть от всенародного интереса. Разве что пристрелить. Подходит такой вариант?
– на лице Сергея не рисовалось ни раздражения, ни снисходительного отношения к лопуху, который сам накачал на свою голову хренову тучу проблем. Было совершенно очевидно, что у него просто нет вариантов. Что, впрочем, и ожидалось.

– Да и посмотри, что за кресты у тебя на груди болтаются, любой из них - потомственное дворянство. И лишить его может только император. В случае вопиющего предательства типа покушения на его особу. Ты планировал?

– Вроде не собирался.

– Ну и успокойся. Тебе, кстати, светит за взятие Наполеона, чуть не генеральский чин. И крест на шею. Уж никак не Анненский. Что-то я повёлся на твою панику, и запаниковал аналогично. А зря: плюнь и разотри - завтра Боню увезут в Киев, а ты отправишься новые регалии примерять.