Шрам

— Уважаемые, мы рады снова видеть вас в нашем заведении, — приветствовал нас Бедор.

Я окинул взглядом зал. Половина столиков была занята зажиточными горожанами. Дворян я, к счастью, не заметил, что меня немало порадовало. К перилам лестницы на второй этаж, как всегда, привалился дюжий вышибала с дубинкой на поясе.

— Я тоже рад видеть вас, уважаемый Бедор, — ответил я распорядителю. — Передавайте привет Гелебару*. Только такой достойный человек как он, мог создать столь выдающееся во всех отношениях заведение.

Бедор с достоинством поклонился:

— Уважаемый Гелебар тоже помнит «простого» наемника, который разговаривает как принц Варнии.

* - см. первую книгу «Сержио», цикла «Этерра».

— Побольше пива и мяса двум героям — победителям тилинкитов, — громогласно озвучил немудреный заказ Сток. — Бочонок!

— Тихо, тихо дружище, — придержал я за руку друга, под благодарный взгляд управляющего. — Не стоит шуметь в таком достойном заведении. Никто не смеет сомневаться в твоей отваге, но надо соответствовать тому месту, где мы находимся.

— Ладно, Шрам, — немного сдал назад Сток. — Тебе лучше знать, как себя вести в этаких местах.

— Уважаемый Сток, — подключился и распорядитель. — Сейчас для вас все будет. Самое лучшее место, самая лучшая еда и самое лучшее пиво, раз вы решили пить именно его.

Такое уважительное отношение подбодрило моего друга и он подбоченился, победно осматривая зал.

— Присмотрите нам стол в углу зала, — попросил я.

Распорядитель понятливо кивнул и повел нас к пустому столику в конце зала.

— Что предложите, уважаемый Бедор? Нам нужен бочонок действительно лучшего пива и поесть чего-нибудь достойного вашего заведения, — поинтересовался я.

— Ваш друг высказал желание сделать выбор мясных блюд и я предложил бы вам на выбор: свинину, маринованную в вине и запеченную с грибами и сыром, крученину из свинины, тонкие пластики мяса в специях, — причмокнул губами Бедор. — Свинину, запеченную с сухофруктами, яичные блинчики с бараниной, овощами и сыром в сметанно-чесночном соусе.

— Шрам, — толкнул меня локтем Сток. — Я ни фига в этом не понимаю. Это ты у нас знаток, давай, сам заказывай.

На мою удивленно приподнятую бровь он пьяно махнул рукой:

— Да ладно тебе. Сейчас вон свои пилки достанешь.

— Вилки.

— Вот я и говорю. Заказывай, давай!

Я обернулся к распорядителю:

— Уважаемый, пусть нам с начала принесут пиво, но не сразу бочонок, а охлажденное, в глиняных кружках. К нему сырную и овощную нарезку, хлеб, чтобы мы спокойно могли ожидать горячее, не страдая от жажды и голода, — Бедор понятливо кивал. — Из предложенного пускай приготовят яичные блинчики с мясом и свинину с грибами и сыром. Дальше будем решать по обстановке, как вечер пойдет. Главное, пусть присматривают, чтобы у нас холодное пиво не заканчивалось.

Распорядитель махнул рукой, подлетели две служанки и споро начали накрывать на стол. Вообще, Бедор руководил скупыми жестами, иногда разбавляя их редкими командами. Взаимопонимание с персоналом харчевни было на высоте. Я с удовольствием отметил, что положили салфетки. Значит, действительно помнят наши первые посиделки с Элдором Тессеном.

Посидели мы хорошо. Не получилось у нас не выделяться, да и черт с ним. Мне мой товарищ, с которым я дерусь бок о бок, дороже, чем мнение незнакомцев. И когда, еще до «Старого кота», принявший на грудь Сток, догнался в харчевне, то шума он стал издавать изрядно.

Но ни к каким недоразумениям это не привело. Когда недовольные взгляды натыкались на крепкую жилистую фигуру Стока или тем более на мою, они виляли в сторону и больше на нас не поднимались.

Где-то в середине вечера, я вдруг почувствовал рядом смешанный запах цветов и свежего хлеба. Очень приятный запах. Взгляд сидящего напротив меня товарища остановился над моим плечом и замаслился. Я заинтересованно обернулся.

— Эла...

Девушка чуть заметно вздрогнула, посмотрев на мое лицо.

— Привет, Сержио.

— Привет.

Рядом тяжело, как больной слон, вздохнул Сток.

— Не поговоришь со мной?

— Почему нет? Пойдем на улицу? А то здесь шумно.

— Пойдем.

— Дружище, не скучай. И не прибей здесь никого, пока меня нет, — бросил я Стоку.

Мы вышли из харчевни и зашли за угол здания, чтобы нам не мешали. Эла, за то время что мы не виделись, ничуть не потеряла в привлекательности. Та же, богатая на будоражащие изгибы фигура, тот же задорный, но немного грустный взгляд, тот же русый локон волос, сексуально и непослушно падающий на лицо. Кажется, она стала еще красивее, о чем я не преминул ей сказать.

— Красивая? — тихо спросила Эла. — Так что же ты меня не звал? Ты ведь был здесь не раз. И я знаю, что ты бываешь в «Камелии» у Ванды. Те девушки, что там работают, они лучше меня? Я тебе не понравилась в ту ночь?

— Понравилась, — растерянно ответил я девушке. — И нет, девушки Ванды не лучше тебя.

Эла ждала, что я скажу дальше. Смотрела на меня смело и с вызовом. И вот что я должен сейчас сказать? Сказать правду? Тогда я обижу ее, а она этого ничем не заслужила. Я не любил ее, как любил свою жену. Я не испытывал к ней такого трепетного чувства, как к Беате.

Нет, и страсть той ночью была, и все было просто здорово. Но я и подумать не мог, что останусь у нее в сердце чем-то большим, чем рядовое воспоминание. Все-таки, ко мне в комнату она не по большой любви пришла. Там, блин, такие же товарно-денежные отношения были, как в «Камелии».

Да и насколько я понимаю, не такой я уникальный клиент был, чтобы Элу только и исключительно ко мне посылали. Да, черт побери, я даже думать про такое не хочу. Я слишком собственник в этих делах, могу и кишки кому-нибудь выпустить. Но я не козел, чтобы такие вещи девушке говорить, а тем более ее попрекать. Жизнь — штука сложная. Не зря в одной умной книге говорилось: «Не судите, да не судимы будете».

Что я знаю о ней? Что я знаю о ее жизни? А если у нее никого нет, как в таком мире как Этерра, одинокая девушка может себя защитить? Да вообще никак. Или я, как это у меня иногда бывает, зря себя накручиваю и придумываю проблемы там, где их нет? Может, иногда стоит просто жить? Радоваться жизни и дарить радость другим, если есть такая возможность.

— Эла, я не подумал, что привлек твое внимание, — осторожно начал отвечать я. — А потом, ударом меча мне обезобразили лицо. Я понял, что с теперешней своей внешностью не могу нравиться женщинам. Поэтому и стал ходить в «Камелию», им все равно какое у меня лицо.