Штаб-капитан Магу

– Правда, правда. Ты просто построил неверную логическую цепочку.

– Я готов выслушать твою, - ухмыльнулся Анатоль.

– Да, пожалуйста. Прежний император вышиб меня из армии, и я уехал путешествовать. А когда его убили, вернулся. И новый император восстановил меня на службе и наградил орденом. Все это за прежние заслуги. Помнишь ранение наследника под Коварной?

– Конечно, шума много было.

– Так вот, спасителей было двое. Только Троеградский повез Александриса в тыл и стал официальным, а я остался помочь генералу Скоблину и таковым не стал. К моему счастью, ныне царствующий император про эту историю знал. И вспомнил обо мне. Ну и наградил.

– Удивительная история!

– Причем, чистая правда, слово офицера.

– Все понятно, - расслабился гвардеец.
– Теперь можно и еще выпить!

– Э-э-э, нет, - придержал его порыв Алекс.
– Я смотрю, ты тут тоже времени даром не терял. Новый чин и новый орден. Давай рассказывай.

Анатоль как-то сразу поскучнел.

– Да, рассказывать-то особо и нечего. Мечтал о сражениях, о славе, а вышло все глупо и банально. Даже врага увидеть не успел. Только через речку какую-то переправились, как накрыло нашу роту шрапнелью. Помню только удар в живот, дикая боль, очнулся уже в госпитале. Три месяца в Ясене пролежал, потом Руоссию переправили. Здесь еще полгода лечился. Орденом наградили, теперь ротой командую. Вот и вся история.

– Нет не вся, - покачал головой Алекс, - сейчас я ее немного дополню. После взятия Лочева, похоронные команды зашивались. Тогда послали мою роту им в помощь, убитых с поля собирать. А на берегу речки нашли мои солдаты одного гвардейского капитана, который не совсем мертвым оказался...

– То-то мне все казалось, что я твой голос слышал! Думал морок, какой-то! Так это был ты! Вот за это точно надо выпить!

Подхватив Алекса, гвардеец потащил его обратно в компанию.

– Господа, сейчас я представлю вам еще и виновника моего чудесного спасения...

Серый свет позднего осеннего утра проник в спальню сквозь неплотно закрытые шторы. Голова малость шумела от похмелья, но терпимо. И все-таки надо завязывать с этими гвардейскими гулянками, все равно Анатоля не перепить. А сегодня еще и в академию надо идти. Алекс зевнул, потянулся, затем осторожно, стараясь не разбудить спавшую рядом женщину, выбрался из кровати и начал собирать свою одежду, в беспорядке разбросанную по комнате в самом начале этой ночи. За спиной послышался шорох белья.

– Уже уходишь?

– Да, пора на службу.

– Ты говоришь в точности, как мой ныне покойный муж.

Баронесса Люменкрофт демонстративно перевернулась на другой бок, выражая свое явное неудовольствие. Тонкое одеяло обтянуло аппетитный зад министерской вдовы, тут же породивший в голове капитана грешные мысли. Несколько мгновений он боролся с ними, но в итоге голос разума и чувство служебного долга взяли верх, он продолжил одеваться.

Вчерашняя случайная встреча изголодавшегося по женскому обществу офицера и доступной без долгих ухаживаний женщины вполне закономерно завершилась в особняке покойного министра двора. В конце концов, зачем надо бегать за кухарками, когда под рукой есть очень даже не дурная собой и на все готовая баронесса? Вот и капитан Магу на этот раз не стал противиться чарам этой безутешной вдовы. В постели баронесса оказалась проще и безотказнее, чем винтовка Гердана. Поцеловать за ушком, здесь погладить, там нажать - и делай с ней все, что хочешь. Правда, одного раза молодой вдове оказалось недостаточно, пришлось немало потрудиться прежде, чем она была полностью удовлетворена и соизволила отпустить измученного офицера в объятия морфея.

– Ай!

Алекс на прощание чувствительно ущипнул через одеяло мягкую ягодицу.

– Хам!
– обиделась баронесса.
– Не смей ко мне приставать!

– Уже ухожу.

Полностью одетый капитан направился к выходу.

– Счастливо оставаться, госпожа баронесса!

– Тебя вечером ждать?

– Не знаю, - офицер задержался в дверях спальни, - все будет зависеть от того, как меня примут в академии. На всякий случай, прощаюсь.

Академия встретила капитана Магу смесью табачного и печного дымов, запахом сапожной ваксы и неистребимым пыльно-затхлым ароматом любой руоссийской канцелярии. Затем, его около часа выдержали в приемной, он уже начал жалеть, что не задержался в спальне баронессы, после чего, был, наконец, допущен в кабинет начальника академии.

Обычно на эту должность назначали проштрафившихся начальников Генерального штаба. Здесь они благополучно дослуживали до полной пенсии, не имея никакой возможности влиять на происходящее в руоссийской армии. Взамен им была дарована возможность вершить судьбы двух с половиной сотен офицеров, сумевших просочиться через мелкое сито приемных экзаменов. А поскольку к пенсии характер престарелых генералов становился весьма тяжелым, то вызов к начальнику академии считался у слушателей дурным предзнаменованием, поскольку почти всегда заканчивался наказанием за какие-либо служебные прегрешения. Как правило, жестокость наказания непредсказуема и зачастую многократно превосходила тяжесть проступков. Некоторых, бывало, и отчисляли.

Нынешний начальник академии генерал Трилюдин при прежнем императоре провел реформу Военного ведомства, почитавшуюся весьма успешной. В награду ему была дарована эта должность уже после достижения пенсионного возраста. Все же не отставка, а какая-никакая служба. Несмотря на почтенный возраст, генерал сохранил ясность ума и бодрость духа, но в последний год на него напала дряхлость тела. Поэтому, капитана Магу Трилюдин встретил, развалившись в кресле.

– Я более полувека служу, а такого на моей памяти не было, - прошамкал генерал, давая понять, что решения нового императора он не одобряет.
– Где это видано, экзамены двухгодичной давности пересматривать и на их основании в академию зачислять?

Алекс счел вопрос риторическим и предпочел на него не отвечать.

– Ваши однокурсники уже месяц, как к занятиям приступили. Догнать их вам будет невероятно трудно. Ладно, ступайте в канцелярию, там вас оформят. С первого дня учебы можете начинать. Явитесь куратору вашей группы подполковнику Быстраго, но вас представит однокурсникам. И учтите, зачисление в академию императорским указом не дает вам никаких поблажек в учебе. Скорее, наоборот. Я лично буду за вашими успехами и неудачами следить, и очень пристально. Ступайте.

– Слушаюсь, господин генерал!

Алекс намеревался как можно скорее покинуть сей столь негостеприимный кабинет, но был остановлен.

– Постойте. Мундир в порядок приведите и смените погоны, наконец.

Поскольку отмечание возвращения на службу и нового ордена затянулось не на один день, вчерашний вечер капитан Магу так же провел в ресторане, а ночь и утро в спальне баронессы. Поэтому, перед начальником офицер предстал хоть и в парадном, но все же изрядно измятом после целой ночи, проведенной на полу спальни в особняке баронессы Люменкрофт мундире. Так что замечание генерала было абсолютно обоснованным. Но при чем тут погоны?

– Осмелюсь спросить, господин генерал, а что не так с моими погонами?

– Как это "что"?!

Возмущенный Трилюдин выудил из папки нужную бумагу.

– Вот, тут же в указе написано - "восстановить на службе с присвоением чина штаб-капитана". И старшинство в чине со вчерашнего дня указано. Вы что, этого не знали?

– Не имел возможности ознакомиться с указом.

– В канцелярии вам сделают копию. Я распоряжусь. Можете быть свободны, господин штаб-капитан.

– Слушаюсь, господин генерал!