Штабс-капитан Круглов. Книга вторая [СИ]

– Да я ведь и не готов совсем. Вы же мне еще ничего не объяснили. Что мне делать, как?
– Замялся Сергей, но под строгим взглядом профессора смешался, и послушно двинулся в указанном ему направлении.

Довольно просторная комната с широким, затянутым легкой тюлевой шторой окном.

Высокие, светлого дерева полки вдоль одной стены, диван возле другой.

Пара глубоких кресел, обтянутых теплой кремовой кожей. Столик из блестящих хромом трубок с прозрачной столешницей из толстого стекла, расположен посредине.

– Присаживайтесь, - Петр Афанасьевич сделал плавное движение рукой, указывая на ближайшее к двери кресло, и внезапно, все таем-же плавным движением, словно завершая указующий жест, ткнул сжатыми пальцами в висок стоящего возле него гостя.

Сергей охнул, ощутив острую боль, пронзившую всю левую половину тела, запоздало отшатнулся, в тщетной попытке увернуться от коварного удара, и повалился в любезно предложенное ему кресло. В глазах потемнело, а в голове вспыхнул огненный фейерверк. А потом все пропало.

Очнулся он от яркого света, который ощутил даже сквозь плотно сжатые веки.

– Что это?
– мысль, не желая формулироваться в связную конструкцию ускользнула.

Он сжал ладони, пытаясь определиться в пространстве, и вцепился пальцами в гладкую, слегка шелковистую поверхность кресла, подтянул к себе вытянутые ноги, готовый вскочить и отпрыгнуть в сторону, что бы уйти с линии атаки.

– Не двигайся.
– Странно, голос прозвучал не в ушах, а прямо в голове.
– Стой, тебе говорят. Иначе опять врежу. И увернуться не успеешь.

– Расслабил мышцы, и осторожно, едва заметно раскрыл веки, стараясь оценить всю обстановку сразу.

– Да не прикидывайся ты. Я же вижу, что очнулся. Открывай смело.
– Голос показался отчего-то смутно знакомым. Показалось, что связано у него с этим голосом что-то явно недоброе и чужое.

Не видя смысла таиться, открыл глаза, моргнул, прогоняя невольную слезу, всмотрелся в сидящего перед ним человека.

Толстяк развалившийся в глубоком, обтянутом кожей кресле растянул губы в широкой, но слегка смахивающей на искусственный оскал, улыбке, благожелательно кивнул большой, круглой головой с пегими, словно посыпанными ржаной мукой, реденькими волосиками, всплеснул короткопалыми ладонями.

– Ну здравствуй, здравствуй. Ох и натерпелся я через тебя. Сколько пришлось пережить, что и не выскажешь. Но честно скажу, рад. Правда, рад. Искренне.
– Толстячок поерзал в кресле, усаживаясь удобнее, и придвинул лобастую голову к столу.
– Узнал? Ну не тяни, узнал?

Всмотрелся, прогоняя в мозгу возможные варианты предыдущих встреч с незнакомцем, одновременно оценивая окружающую обстановку, и наличие угроз.

– Нет. Хотя что-то такое вертится. Но когда и кто, не помню.

– Вот тебе бабушка и Юрьев день.
– Огорчился собеседник. Скривил губы в гримасе, показав на миг белоснежные, нисколько не подходящие слегка комичному облику простоватого толстячка зубы.

– Ладно, тогда давай начнем с простого.
– Благодушно произнес собеседник, но закончил неожиданно строго и отрывисто.
– Фамилия, звание, должность. Смирно.

– Капитан Круглов, - Непроизвольно вырвалось у Сергея, - он едва сумел подавить в себе желание встать.

– Ну вот. Уже легче. А где ты? Кто я?

Задумался уже всерьез. Искренне пытаясь восстановить в памяти события, предшествовавшие его нынешнему состоянию. И не смог. Вертелось только что-то связанное с поездкой в штаб, какой-то поезд, совсем уже странные, словно из исторической, времен первой мировой войны хроники. Какие-то азиаты, узкоглазые, смуглые лица, снег. Бескрайнее, укрытое толстым слоем снега поле. И несколько человеческих фигурок, бегущих по белой пелене к виднеющемуся далеко впереди темному лесу.

– Смутно все.
– Сергей помотал головой, ощутив непонятную боль в левом виске. Инстинктивно поднял руку и коснулся пальцами головы.

– Хоть что-то.
– В голосе сидящего напротив него прорвалось скрытое недовольство. – Похоже, поспешил я. Надо было... Ну да что теперь жалеть. Будем выкручиваться с тем, что есть.

– А зовут меня Игнатом.
– Толстяк слегка приподнялся в кресле, и плюхнулся назад, ухватившись за кожаную обивку перила, открыв взгляду запястье со старой, выцветшей от времени татуировкой.

"Memento more".
– Разобрал Сергей готическую вязь.
– "Что- то знакомое. Игнат, рыжие волосы, наколка. Вертится что-то. Но что"?

– Никак?
– Назвавшийся Игнатом огорченно вздохнул, подпер щеку пухлой ладошкой, задумался.

– Эврика.
– Хлопнул себя по лбу мыслитель.
– Ты жену свою, Ольгу, помнишь?

– Олю?
– Сергей наморщил лоб, и вдруг увидел задорную Олину улыбку. Но тут-же поплыл перед глазами белый снежный туман. Выплыла вновь картина снежного поля.

– Да. Помню. А где она?
– хрипло отозвался Сергей, и попытался встать.

Однако подняться из коварного кресла не сумел. Тело просто отказалось слушать.

– Значит не все еще потеряно.
– Расплылся Игнат в ослепительной улыбке.
– Тогда будем плясать от печки. Я буду рассказывать, а ты просто слушай. Можешь даже закрыть глаза.

Сергей откинулся на мягкую спинку, и послушно прикрыл веки. Странно, ему даже не пришло в голову ослушаться странного собеседника.

– Подножье, съемная комната в старом, японской еще постройки, доме. Ты стоишь посреди этой убогой комнаты, и держишь в руках вырванный из тетради листок.

"Пропади ты пропадом со своей службой"...
– Короткая фраза аккуратным почерком. Подписи нет. Да она и не нужна.

Сергей, наверное, на мгновение потерял сознание. Сравнить это можно было разве что со взрывом фугасного снаряда, разорвавшимся прямо в мозгу.

Тысячи лиц, слов, образов, запахов, чувств. Фейерверк распустился ослепительным каскадом, и вдруг потух. Но теперь Круглов вспомнил все. Свою службу, учебу в училище, свадьбу, и даже ставшую прологом к совершенно невероятным событиям, поездку на поезде Владивосток-Москва в купе со странным попутчиком. А еще и то, что случилось после. Свое путешествие в прошлое, и возвращение в новую реальность. Туда, где они с Олей, проваливаясь в снежной целине, бежали от погони. А еще много всего, не менее странного, и непонятного. Но это все было с ним. Вот в чем он был точно уверен, так в этом.