Штамп Гименея

– А я – Тапкина Наташа. Ну как, готовы к диким глупостям?

– Ради диких денег? Конечно! – кивнул каскадер.

– Тогда давайте сделаем это побыстрее, потому что у меня голова кружится, – усмехнулась я. – Итак, что вас ждет. Для начала меня отсюда вынут, а вам придется выбираться самому. Приятно?

– Очень, – изобразил недовольство Олег.

Я кровожадно улыбнулась.

– А потом вас ждет путешествие по дикой Африке. Ваша первая несгораемая сумма располагается в саванне.

– Стоп! Снято! – крикнул Славик. – Можно не переделывать. Натка, молодца!

– Ура! – крикнула я, когда меня извлекли из пропасти. – Какая красота! Если надо, я и еще прыгну!

– Вот видишь? – радостно и немного устало спросил Славик.

– Что?

– А то, что ты действительно псих. Вместо того чтобы жалобно скулить и просить увольнения, ты хочешь снова прыгать. Значит, я могу выбрасывать тебя с вертолета, запихивать в аквариум с акулами и творить все, что захочу, – довольно потирая руки, заявил он.

– Акулы? – растерялась я.

– Все будет организовано…

– СОВЕРШЕННО БЕЗОПАСНО! – хором продекламировали Славик, Гошка и Олежек, успевший уже отснять кадры тяжелого подъема из пропасти.

– Я верю! – усмехнулась я. Знали бы мои родители, какую сумасшедшую дочь они произвели на свет.

И все-таки самые сумасбродные трюки, типа попытки оседлать зебру или пробежать босиком по углям, выполняли герои программы, а я стояла рядом и злорадно комментировала происходящее:

– Горячо? – спрашивала я.

– Не очень, – вымучивал улыбку Стасик.

Я понятия не имела, как можно СОВЕРШЕННО БЕЗОПАСНО организовать беготню по углям или поедание саранчи, поэтому искренне радовалась, что сия участь меня лично минует. А уж бесплатное путешествие по Африке, где мне демонстрировали всякие чудеса, показывали зверей, давали насмотреться и наслушаться птиц, делало мою невероятную работу поистине великолепной. Передача, задуманная Славиком, сочетала в себе экстремальный треш, обзор туристических красот страны, в которой мы находились, а также и зоопередача, где демонстрируются повадки и дикая жизнь животных.

– Интересно получается, – довольно восклицал Славик, а Лера смотрела на него как на бога. Звукооператор молча стискивал зубы и ревновал. Но это он совершенно напрасно, потому что гении – они для всех и ни для кого. Славик по-прежнему был ближе всего к бутылке. Через три недели мы откатали общую технологию, немного сработались друг с другом и наметили примерную схему следующей передачи.

– Ну что? Австралия?

– Вай нот? – делано-равнодушным голосом спросил Гошка, и через пару дней мы тем же составом высадились на родине кенгуру. В изначальном сценарии я должна была весело и бодренько переплыть какую-то небольшую речку, в которой водились всякие там дикие твари – чуть ли не вплоть до пираний и аллигаторов.

– И как ты собираешься это организовать «Совершенно безопасно»? – волновалась я, потому что в моем воображении возникали картины, где мне откусывают руку, или ногу, или ухо, а Славик при этом утешает меня, что все было организовано правильно, просто что-то не сложилось.

– Мы поставим коридор из стальной сетки. И запустим только парочку каких-нибудь крокодильчиков, чтобы они проплыли с тобой в кадре. Если они приблизятся к тебе, по ним выстрелят бронебойной дозой мгновенного снотворного, – любезно разъяснил мне свой план начальник службы безопасности.

Я вздохнула. По-моему, все здесь решили, что на мне можно сильно не экономить.

– Это будут маленькие крокодильчики. А мы потом покажем, что с тобой под водой куча нечисти плавает! – обиделся на мое выражение лица Славик. Он искренне верил, что в этом нет ничего трудного. Понятное дело, раз не ему, а мне плыть по этой кишащей всякой нечистью речке.

На самом деле, когда я в первый раз говорила, что все великолепно, я имела в виду именно всяческие полеты. Это да. Надевайте на меня парашют, запихивайте в космический корабль. Все, что угодно. Но плавать с крокодилами или барахтаться в грязи – это я не очень люблю.

– Космический полет мы не тянем по бюджету, – задумчиво прокомментировал мои причитания Гошка. – А про грязь интересно придумано. Надо только прикинуть, где есть природная грязь или слизь.

– Фу! – скривилась я и подумала, что купание в теплой, экологически чистой речке совсем не так плохо.

Однако это все же оказалось достаточно отвратительным, как бы меня ни пытались настроить на позитивный лад.

– Мотор! – раздалась команда режиссера, и я в купальнике, с перекошенным от страха лицом принялась пробираться по заросшему травой берегу к мутной зеленоватой воде.

– Итак, с вами снова несчастная Наташа Тапкина. Жертва шоу-бизнеса, – ляпнула я в надежде, что за отсебятину меня остановят и заставят переснять дубль. Однако ни одна сволочь не дернулась.

– Как дела? – с интересом ученого, наблюдающего кончину букашки, спросил Гошка за кадром.

– Как сажа бела! – возмутилась я, потому что моя нога провалилась в тину.

– Это правда так отвратительно, как кажется с берега? – уточнил он.

– Гораздо хуже! – охнула я и остановилась. – Уважаемые зрители, на что только не пойдешь, чтобы заинтересовать вас красотами природы. Сейчас я влезу в эту дикую речку, чтобы только несчастный герой программы поперся за мной, гонимый жаждой денег!

– Плыви! – скомандовал Гошка. Он был по сценарию вечно подзуживающим голосом из-за объектива. Его наглого лица никто не видел.

– Ох, господи сохрани! – Я перекрестилась и нырнула подальше, чтобы только избавиться от гадкой тины. Честно говоря, я совсем забыла о паре крокодильчиков, но когда доплыла до середины и обернулась, чтобы помахать в камеру, узрела чьи-то торчащие из воды глаза и зубастые пасти, стремительно приближающиеся ко мне.

– Это что?! – совершенно искренне заорала я.

– Крокодил! Плыви быстрее! – не менее искренне, на мой взгляд, заорал Гошка.

Я забила руками по воде, нервно оглядываясь на аллигаторов. Неужели это я удираю от крокодила?

– Мама! Нет! – орала я, а бегающие по берегу и орущие телевизионщики совсем не демонстрировали спокойствие людей, уверенных в пресловутой безопасности.

– Стреляю! – заорал безопасник. – Отплыви!

– Куда?!

– Быстрей, куда хочешь! – исчерпывающе прокомментировал он. Я истерично дернулась куда-то вбок, а в воздухе прогремел гром.