Штормовая волна

— Мне не нравится, что ты спускаешься туда, — сказала Демельза. — Я всегда думаю о случившемся с Фрэнсисом.

— Он пошел один. И неужели я не должен делать то, что заставляю делать других?

— Нет, я принимаю тебя таким, как есть. Но не хочу тебя терять — таким, как есть.

Росс накрыл ладонью ее руку.

— Ты беспокоишься за Джереми?

— Нет-нет. Просто хочу, чтобы поскорей спал жар.

Из окна стало видно, как на шахте начали мигать огоньки.

— Хочешь, чтобы снова зашел Дуайт? Я могу послать Бенджи Картера.

— Лучше его не беспокоить, Росс. Сара тоже нездорова, как он сказал.

— Сара? — вскинул взгляд Росс.

Демельза подняла брови.

— Сара. Его дочка. Почему ты так странно смотришь?

— Разве? Нет. Я просто не вспомнил, о ком ты.

— У нее простуда, как у Джереми. Теперь все кругом болеют. Половина округи кашляет и чихает.

— А-а-а, — протянул Росс. — Ну да, понятно.

Он снова похлопал ее по руке и прошел через столовую в библиотеку.

Демельза подбросила угля в камин и посмотрела, как струйка дыма потянулась в комнату, пока ветер метался в дымоходе. Потом она подошла к фортепиано и стала играть пьеску, которую знала наизусть — упрощенную сонату Скарлатти, как когда-то ее обучила миссис Кемп.

В комнату снова вошел Росс.

— Я забыл, — сказал он. — На шахте остались еще кое-какие дела. Это займет около часа. Я вернусь как раз к ужину.

Демельза кивнула, волосы упали ей на бровь, она слегка высунула язык, как часто бывало во время игры. Но потом она услышала стук копыт и пошла на кухню.

— Капитан Полдарк взял лошадь?

— Да, мэм. Джон оседлал для него коня.

— Чтобы поехать на шахту?

— Не знаю, мэм. Он только сказал Джону, что возьмет Шеридана.

II

Когда Росс свернул к воротам Киллуоррена, свет дня уже угасал. Дом был ничем не примечательный: длинный, низкий, без архитектурных изысков. Подъездную дорожку и лужайки поддерживали в лучшем состоянии, чем при Рэе Пенвенене, но ветка старой сосны обломилась в непогоду и раскачивалась на ветру, испугав Шеридана, так что конь шарахнулся в сторону. В доме горело несколько огоньков.

Когда Росс постучал, в двери появился Боун. Он служил лакеем у Дуайта еще до женитьбы и участвовал во французской авантюре Росса.

— А, добрый вечер, сэр, входите, вот ведь ветерок, да? Хотите увидеться с хозяином?

— Или с миссис Энис, или с ними обоими.

— Да, сэр. Прошу, проходите. Я передам им, что вы пришли.

Боун провел Росса в малую гостиную на первом этаже. Самые лучшие комнаты находились на втором, как и большая гостиная над конюшней.

Появился Дуайт. Он был одет, побрит и причесан, но напомнил Россу того истощенного человека, которого он спас из тюрьмы Кемпера. Всё дело было во взгляде.

— Это ты, Росс, — улыбнулся Дуайт. — Джереми никак не поправится?

— Джереми поправится. Но Демельза сказала мне, что Сара... больна.

— У нее простуда.

— И всё?

Дуайт поморщился.

— Этого достаточно.

— Боже мой! А Кэролайн знает?

— Я решил... что пришло время ей сказать.

Росс стукнул хлыстом по сапогу.

— Я ничем не могу помочь. Но я должен был прийти.

— Хорошо, что ты пришел.

— Нет... Как она это приняла?

— Хорошо, — послышался голос из-за двери.

Кэролайн, как всегда, была похожа на высокий цветок — зеленоглазая, с рыжими волосами и веснушками на носу. Разница состояла только в том, что ее губы были совершенно лишены цвета.

— Кэролайн...

— Да, Росс, это слегка неприятно, не правда ли? Дуайт уже тебе сказал?

— Он предупреждал меня, что такое может произойти.

— Доверительность между мужчинами, из которой исключены жены и матери... Да, это стало для меня шоком, но Кэролайн приняла это спокойно, с достоинством и стоицизмом воспитанной леди.

— Позволь тебе что-нибудь предложить, Росс, — пробормотал Дуайт.

— Кэролайн, я не знаю, что сказать. Я даже не знаю, зачем я приехал, но мне казалось...

В его руке оказался бокал бренди.

Кэролайн посмотрела на бокал, который сунул ей Дуайт.

— Мой муж явно желает превратить меня в пьяницу. Или он думает, что выпивка смягчит трагедию, и горе примет более легкие формы? Или он предлагает поднять тост за что-то или кого-то?

— Кэролайн, — выговорил Дуайт. — Не пытайся никого обмануть. Сядь. Может, если ты просто тихо посидишь немного...

Она глотнула бренди.

— Ты знаешь, Росс, я же говорила, что не желаю иметь противное маленькое создание, и это правда. Я нахожу животных куда более благодарными и отзывчивыми. Но за эти месяцы, должна признаться, она как червячок проникла в мои чувства. Бедняга Гораций совсем сник из-за того, что я им так пренебрегаю. Ну вот, Сара Пенвенен. Ave atque vale [4] . Как бы негодовал мой дядюшка, что его внучатая племянница задержалась здесь так ненадолго.

4

Здравствуй и прощай (лат.) — цитата из произведения древнеримского поэта Катулла.

Некоторое время все молчали. Ветер колотил в окно тонкой веткой, как будто билась, пытаясь влететь, птица.

— Она... Еще долго? — спросил Росс.

— Я думаю, несколько часов, — ответил Дуайт.

— Мне следовало привезти Демельзу.

— Нет-нет, — возразила Кэролайн. — Это было бы величайшей ошибкой. Вы оба сильные и можете меня поддержать. Я тоже тверда и могу справиться. Но Демельза... Демельза не так... воспитана не в такой строгости, она не умеет так себя контролировать, она не была бы столь же сдержанной. Демельза не понимает эту сдержанность и всё, что за ней стоит... — Кэролайн снова сделала глоток. — Я думаю, Демельза расплакалась бы, и это... это... и мы все зарыдали бы вместе с ней...

Глава вторая

I

В то время как хрупкая белокурая Сара Кэролайн Энн, рожденная в 1798 году, покинула этот мир в тот же год, почти без борьбы, и умерла так же, как и жила — тихо и бесцельно, старик, родившийся в 1731 году и названный любящими родителями Натаниэлем Густавусом, упрямо отказывался умирать, хотя всё указывало на близость смерти. Ее предсказывал доктор, ее ожидал викарий, он и сам каждый день ее предрекал, а его дочь-методистка уже три раза посчитала его мертвым.