Штурм России

Гёйсе, опекаемый таксистом, остался практически на том же месте и сейчас удивленно смотрел на возвращающегося Густава:

– Что happened (Случилось, /англ./), майн друг?

– А?

– Что… happened?

– Я… проверял, верно ли они отправили багаж.

– И?

– Да, верно, он уехал во Владивосток.

– Гут! Нови услуга! – повторил святой отец, – Where now? (Куда теперь? /англ./)

– В гостиницу, – кивнул Густав и как сомнамбула последовал за своими спутниками.

Когда они вышли из здания аэропорта, он поднял голову – вся пелена куда-то рассосалась, сверху сквозь круглые дырявые тучи пробивалось позднее яркое солнце. Гёйсе, рассеяно моргая и не подозревая об опасности немедленно быть битым, шлепал к машине. Они уселись и двинулись в дорогу по миру, который только что для одного из них перевернулся. А уже спустя считанные минуты стрелой по ленинградке летел дорогой местный автомобиль, летел в город, который в своих недрах скрывал 80% финансовых ресурсов страны и около 10 000 торговцев шаурмой, которые эти ресурсы и контролировали.

III. Бензин и алюминий.

«Господин Координатор,

лучшие сотрудники занимаются этим делом.

Нам стало известно, что он скрылся в России,

причем в сопровождении некоего неизвестного.

Личность выясняется.

Я же полагаю, что это агент ФСБ и не удивлюсь,

если за похищением стоят русские спецслужбы».

Полковник Янис Нульбе, первый заместитель руководителя

Департамента охранной полиции КАПО.

Эти две вещи, несомненно, во многом определяют жизнь современного мужчины. Уровень их присутствия в жизни наглядно показывает, состоялся ли мужчина как мужчина, простите за каламбур, или нет. Вы посмотрите на бомжей, на этих несчастных калек – в их жизни нет ни бензина, ни алюминия. Их настоящее ужасно, их прошлое горько: они могут только вспоминать, как в детстве им удалось похлебать суп из алюминиевой миски. Зачем, вы думаете, они, как тени, бродят между стоящих на перекрестке автомобилей и клянчат мелочь? Неужели только чувство голода гонит их на проезжую часть? Отнюдь! Только здесь они вдоволь могут надышаться выхлопными газами и хоть на некоторое время стать нормальными людьми.

Известна история, в которой компания молодежи приехала на природу за сотни километров от города, где в тенистой рощице журчит прохладный ручей. Воздух наполнен ароматами цветов и стрекотанием всевозможных насекомых. Тишина и покой. И тут один из компании делает два шага и – бум! – оседает на землю. В сознание его не могут привести ни скабрезные шутки, ни даже пинки приятелей. Тогда один, наиболее опытный друг хватает пострадавшего и тащит его к выхлопной трубе. Проходит несколько томительных секунд и, о чудо! он оживает. Оказывается, потерял сознание от переизбытка кислорода! Компания поспешно рассаживается по машинам и, бурно обсуждая происшедшее, отправляется обратно в город.

Или вот. Перед нами солидный бизнесмен, он богат и, кажется, всемогущ. Чем он богаче, тем больше в его жизни бензина. Его загородный дом от фундамента до крыши отделан алюминиевым сайдингом. У него дорогой, прожорливый автомобиль, который постоянно накачивают топливом до отказа. Его окружают, помимо черного седана класса люкс еще генератор на даче и бензиновая зажигалка в кармане. Его живо интересует все связанное с ценами на бензин. Высокие цены – самая приятная для него новость и самая ужасная – бензиновый кризис. Если он настоящий король, значит он король бензиновый. Бензин – это настоящая страсть – огненная и взрывоопасная.

И даже когда его враги нанимают убийцу-психопата, чтобы свести с ним счеты, они отдают ему последнюю честь: после контрольного выстрела киллер обливает его бензином из небольшой алюминиевой канистры и поджигает. Какая возвышенная правда жизни!

Что до алюминия, что именно он помогает творить возмездие! Канистру находят, на ней отпечатки пальцев, ловят киллера, тот колется, выходят на заказчиков, но у них – железное алиби и стальные нервы! Раз, два, железное алиби на поверку оказывается сплошной ржавчиной, стальные нервы сдают при одном только виде детектора лжи! Сталь и железо – устаревшие понятия. Они пришли к нам из прошлого века и теперь должны уступить место более точным и совершенным формулировкам. Если бы у них были алюминиевое алиби и алюминиевые нервы, их отпустили бы через пять минут.

Я ввожу крылатые фразы прямо здесь, и отсюда они разойдутся по миру:

Он холоден как алюминий! Ему бы гнуть алюминий!! В его глазах алюминиевый блеск!!! Ну и т.д., и т.п.

Я, надеюсь, убедительно доказал, что бензин и алюминий – основы основ для настоящего мужчины. Многие начнут оспаривать эту очевидную истину, вводя в систему мужских жизненных ценностей любовь, семью, еду и прочую чепуху. Но посмотрите, кто эти многие?! Это говорят нам женщины. Они терпеть не могут ни бензин, ни алюминий! Выйдете на заправке из машины. Сами возьмите в руки пистолет, и сами вставьте его в бензобак. Остерегайтесь! Заправщик, который должен делать это за Вас, будет очень недоволен! Держите пистолет голыми руками, даже если на улице зима, и слушайте, потому что нет приятнее звука, чем журчание мощной бензиновой струи, бьющей из горловины пистолета! И вот вы садитесь обратно в машину, и теплый салон заполняет этот запах. Чудесная смесь бензина и алюминия. Но Ваша жена ненавидит этот запах, она сначала просит, затем настаивает, а потом требует, чтобы вы открыли все окна настежь и проветрили салон!.. Теперь вы убедились? Женщинам этого не понять. Бензин и алюминий для них – пустой звук.

Шофер «лады» – Василий, да какой там Василий – Вася Ярчик, всецело оправдывая свою фамилию, был яростным приверженцем этой теории. Она была для него аксиомой, прописной истиной, не подвергавшейся никакому сомнению. За нее он готов был начать спор с самым образованным и начитанным человеком своего времени. Теперь же он, постоянно оборачиваясь и жестикулируя обеими руками, излагал ее на жуткой русско-английской смеси двум иностранцам, которые испуганно кивали, лишь бы только вернуть его внимание опять на дорогу. Всего полчаса назад он весьма ловко встретил их в Шереметьево, распихав зазевавшихся конкурентов и подскочив к Густаву с милой улыбкой, когда тот едва появился в дверях перед группой встречающих Таллиннский рейс.

– Такси, мусье… о, икскьюз ми, сер?!

Вася был доволен. Похоже, проповедники – а род занятий этих благословенных людей он определил моментально по одному только выражению лиц – действительно раньше никогда не бывали в Москве и главное совсем не считали деньги. Они даже не моргнули, когда он сообщил им цену. Теперь Вася катил по ленинградке, выжимая из самой новой и перспективной отечественной модели (без кондиционера и с механическими стеклоподъемниками) почти 100 % ее полутора-литровой души.

Вы в Москве, господа. Сколько удивительных рассказов и прекрасных воспоминаний дарил вам каждый, кто хоть раз побывал здесь! Ожидание большого и чудесного праздника не покидает вас, когда вы из окна автомобиля смотрите на стальные своды мостов, каменные набережные, широкие проспекты и бесконечные потоки счастливых улыбающихся людей. Столица живет и дышит, но воздух чист и прозрачен. Нет, из окна автомобиля вы не увидите, как скинхеды громят рынки, а «черные» мовсесы-жоры-мамуки испуганно удирают, таща за собой груженые телеги и теряя по дороге спелые помидоры; вы не увидите, как дородный старшина в метро отбирает деньги у щуплого приезжего, потому что регистрация у него все равно липовая и жаловаться ему некуда; вы не увидите, как на небольшой площади у железнодорожной платформы сидит сидит одноногий бородатый мужик с гармошкой и орет «Шумела буря, ивы гнулись!», пытаясь перекричать проходящий мимо без остановки «скорый».