Штурм

– Но каким образом? Ведь я даже не коснулся пакалем того долбаного истукана!

– Коснулся. Только не пакалем, а солнечным зайчиком, который он отразил. Освещение тут слабое, но я все равно заметил, как «пустышка» отразила свет, когда ты махнул рукой. Потом, когда ты замер, я проследил, куда этот дохленький лучик падает. В тот момент он был нацелен в потолок над статуей, которой ты оторвал руку. А сейчас, на наше счастье, я его полностью «выключил».

– Если я и вправду натворил такое солнечным зайчиком, то почему он тогда не обрушил потолок? – нахмурился Сквозняк.

– А вот тут начинается самое интересное! – закивал Куприянов. – Судя по всему, «пустышка» наносит урон светом только здешним статуям, в то время как для стен, пола и потолка это всего-навсего обычный свет, не более.

– Выходит, что не только «босс», но и прочие каменные великаны тоже не обычные статуи, раз они так болезненно реагируют на детские шалости с зеркальцем.

– Выходит, что так. Хотя я сильно сомневаюсь, что «серые» колоссы развалились бы от солнечного блика, пущенного обычным зеркальцем.

– А зачем вообще гадать? Давай возьмем и перепроверим! – оживился Серега. – Только теперь будем стрелять лучом прицельно и очень аккуратно.

– Ты читаешь мои мысли, – усмехнулся Кальтер. – Именно это я и хотел тебе предложить.

– Вон тот истукан сгодится в качестве мишени. – Сквозняк указал на статую, сидящую напротив той, которую он непредумышленно покалечил. – Рядом с ней никто не валяется. Так что, если от нее отвалится кусок-другой, он никого не зашибет и не расплющит… Ты не подумай, что мне жаль кого-то из этих неблагодарных мерзавцев. Просто не хочу разводить антисанитарию, ведь еще неизвестно, сколько нам здесь придется торчать.

Приглядевшись к выбранной напарником цели, Куприянов тоже счел ее подходящей. После чего убрал ладонь с гладкой поверхности пакаля и первым делом навел его на окна, чтобы поймать солнечный зайчик и сразу же в целях безопасности перенаправить его в стену, а не в статую.

Зайчик, как было и в прошлый раз, получился бледненький, но в полумраке он был виден достаточно отчетливо. Кальтер поводил им туда-сюда по потолку для «пристрелки» и удостоверился, что для самого храма пакальный свет действительно безвреден. И, потренировавшись, приступил к основной фазе эксперимента: аккуратно навел лучик на голову выбранного истукана.

В яблочко! Уже через миг голова каменного «серого» треснула и развалилась на три части, казалось, безо всякой видимой причины. А вслед за ней отвалилась вытянутая в сторону левая рука статуи, выбранная Куприяновым второй целью. Да и правая продержалась под лучом «пустышки» совсем недолго. А финальным аккордом стало разрушение туловища колосса. Оно стало крошиться и лопаться на мелкие и крупные обломки по мере того, как разрушитель водил по нему пакальным лучом.

Все получилось настолько здорово, насколько это можно было себе представить. Вот только, согласно всем моральным канонам, такое поведение в храме называлось не иначе как святотатством. За что вандалов следовало бы примерно наказать. Кальтер допускал, что «серые» как-то отреагируют на его бесчинство, но ему и в голову не приходило, что их реакция окажется настолько болезненной. Ну, подумаешь, разбил каменную фигурку – по здешним меркам, – так их же в храме еще много, а их художественная ценность вызывает большие сомнения. Для хозяев Мегалита будет несложно сделать вместо разбитой статуи новую – с их-то техническими возможностями. Так нужно ли, право слово, переживать из-за такого сущего пустяка?

Тем не менее напарникам это не сошло с рук. Не успели еще последние обломки статуи грохнуться на пол, как вход в храм наглухо перегородила невесть откуда взявшаяся там каменная плита. Метнув в нее солнечный зайчик, Кальтер, однако, ничего этим не добился. На плиту, как и на храмовые стены, блеск «пустышки» не действовал. Разбушевавшихся вандалов было решено изолировать на месте преступления, за которое им, похоже, предстояло расплатиться, не сходя с этого места.

Как именно расплатиться? Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. Компаньоны начали озираться по сторонам, подозревая, что сейчас откроются какие-нибудь секретные двери и в храм ворвутся, топча валяющихся на полу людей, другие гигантские стражи. Но угроза появилась не извне. На самом деле она уже давно находилась здесь, причем в самом центре зала.

Бивший из бассейна фонтан внезапно исчез, но лишь затем, чтобы тут же снова ударить вверх. Только уже не струей, а целым потоком. Теперь весь бассейн превратился в огромную трубу, что извергала вверх пару десятков кубометров воды в секунду. И ее напор не только не ослабевал, но и, кажется, даже увеличивался.

Ошарашенные компаньоны похватали вещмешки и отбежали подальше, но вода стремительно разлилась по всему полу, и ее уровень начал расти буквально на глазах. Вскоре мечущиеся в бреду бедолаги начали хрипеть и кашлять, потому что вода стала попадать им в легкие. Купание не привело их в чувство, а значит, всем им было суждено утонуть. Как, собственно, и вандалам, даром что те пребывали в сознании и могли плавать. Долго ли они продержатся на плаву в коварной воде, пить которую категорически противопоказано? Но даже если компаньоны останутся в сознании и не утонут, когда уровень воды сравняется с окнами, из храма в бездну у его подножия обрушится множество водопадов. Куда всех гостей – и мертвых и живых – неминуемо унесет, поскольку вода будет прибывать и прибывать до тех пор, пока хозяева не расквитаются со святотатцами.

Окна! Ну конечно! Пока в них бьет свет – пусть даже такой слабый, – Кальтер может продолжать обстреливать им статуи в надежде, что под одной из них отыщется выход. Или, на худой конец, сливное отверстие, куда можно будет сбросить воду. Или даже нырнуть туда самому, понадеявшись, что течение вынесет тебя за пределы храма и что к тому моменту у тебя в легких не закончится воздух.

Гадать, какую статую разрушить первой… или, вернее, не первой, а второй, не пришлось. На эту роль прежде всего напрашивался каменный Мастер Игры. Заняв такую позицию, чтобы фонтан не загораживал от него цель, стоящий уже по пояс в воде Кальтер вновь поднял артефакт, поймал солнечный зайчик и направил его… Нет, не в голову Мастера, а точно на каменный пакаль, который тот держал в правой руке и как будто нарочно провоцировал Кальтера попасть в эту мишень. И Кальтер поддался на провокацию, пусть даже интуиция подсказывала ему не принимать скоропалительных решений. Даже сейчас, когда думать и действовать надо было максимально быстро.

Промахнуться, стреляя из такого оружия, было невозможно в принципе. И «пустышка» без труда перенаправила луч света прямо в центр другой «пустышки», только уже ненастоящей.

Казалось бы, нет разницы, во что попадет световой заряд – в каменный пакаль или в каменную голову. Первый был квадратным, а вторая – шарообразной, вот и все отличие между ними. И тем не менее результат оказался таким, какой ни сам Кальтер, ни его союзники точно не ожидали.

Вопреки их прогнозам, правая рука колосса не развалилась на части, а осталась при нем. И сам он тоже не развалился. Случилось кое-что гораздо более громкое и впечатляющее. Гигантскую, почти двадцатиметровую статую весом не в одну тысячу тонн сорвало с постамента, словно игрушечную. После чего впечатало в стену с такой силой, что в той стене моментально образовался сквозной пролом. И ладно бы на этом все завершилось! Однако сила удара оказалась такова, что колосса вынесло наружу, после чего он еще несколько секунд летел по воздуху и лишь затем с грохотом во что-то врезался и, судя по всему, остановился.

Во что он врезался и куда его отбросило, было уже не видно. Пробив стену, он поднял клубы пыли, которая не позволяла рассмотреть, что происходит за проделанным Кальтером выходом из храма. Впрочем, сейчас это не имело значения. Главное, что там оказалась не отвесная скала и не очередной темный зал, а открытое пространство, о чем свидетельствовал проникающий в пролом бледный свет.

– Все на выход! – прокричал Куприянов компаньонам и первый двинул в указанном направлении. Им следовало торопиться, если, конечно, они не хотели двигаться к пролому вплавь. Он оказался довольно высоко, и вода должна была подняться еще на полметра, чтобы начать в него вытекать. В то время как вандалы брели уже по грудь в воде, то и дело отталкивая от себя утопленников, многие из которых еще дергались в конвульсиях.

Все складывалось относительно неплохо. Вот только было жаль погасших факелов, которые компаньоны не успели подобрать с пола, прежде чем разразился потоп. А факелы им еще пригодились бы, ведь скоро должна была наступить ночь. Да и развести костерок не помешало бы, поскольку после купания в холодной воде всем хотелось отогреться, высушить одежду и поесть горячей пищи…

Глава 23

– Земную жизнь пройдя наполовину, я очутился в сумрачном лесу, – проговорил Сквозняк, когда пылевое облако в проломе рассеялось и выбравшиеся из храма «святотатцы» смогли осмотреться.