Штурман дальнего плавания

Я сказал маме, что мы собираемся в дальний поход на Стрелку и чтобы она не волновалась. Мама осталась недовольна этим сообщением. Она вообще относилась к «Волне» недоверчиво и всегда беспокоилась, когда мы выезжали на Неву, а тут так далеко!

Но все же после моего разговора с ней наши продовольственные запасы пополнились несколькими кусочками сахара. Ромка добавил еще немного сала и белую булку.

«Волна» была готова к выходу в рейс. Ни Женьку, ни Леньку родители с нами не отпустили.

Мы выехали рано утром. День обещал стать хорошим. Солнце только что поднялось, и Нева была розово-золотая. Шпиль Петропавловской крепости горел в прозрачном воздухе. Я сидел за рулем и поеживался от утренней свежести. «Волна» легко шла против течения. Мимо нас проходили буксиры с тяжелыми баржами, низенькие пассажирские пароходики, иногда пробегали моторные лодки. Река жила своей обычной жизнью.

Я держал «Волну» ближе к берегу. Там течение не такое быстрое и грести было легче. Пройдя Троицкий мост, мы повернули налево и вскоре вошли в Малую Невку. Я сменил Ромку на веслах, а он сел за руль. Теперь мы шли по течению, и ход наш увеличивался. Ветра не было. Солнце поднималось, и скоро стало так тепло, что нам пришлось снять рубашки. Вероятно, на нашей «Волне» мы напоминали индейцев на пироге. Путеводитель лежал открытым у Ромки на коленях. По обоим берегам реки тянулись дома, стояли узкие плоты и мелкие баржи, но скоро все изменилось. По левому берегу пошли сады, парки, озелененные улицы.

Наше внимание привлекла большая толпа любопытных, стоявшая на правом берегу.

Поверх голов поднималась какая-то странная большая металлическая рука, оканчивавшаяся зубчатым ковшом. Рука поворачивалась, высыпала из ковша землю и, издав резкий, неприятный скрежет, падала. Мы не могли пропустить такое интересное зрелище и причалили. Пробравшись через толпу, мы увидели машину. На гусеницах была установлена рубка, как на катере. В ней сидел человек и при помощи рычагов управлял этой огромной стальной рукой, то бросая ее на землю, куда врезался зубчатый ковш, то поднимая и опрокидывая. Дальше мы увидели много каменщиков, суетившихся в огромном котловане и укладывавших кирпичные фундаменты. На деревянном столбе, врытом в землю, была прибита фанера с надписью: «Строительство № 3. Дом пионеров».

— Видал-миндал? — сказал Ромка, когда мы тронулись дальше. — С такими штуками быстро домов настроят. Плавательный бассейн в два счета можно вырыть. Где хочешь.

Это был экскаватор, увиденный нами впервые в жизни. Техника вступала в наш город.

«Волна» пошла дальше. Стали появляться спортивные гребные суда. Такие я видел только на картинках. На совсем узенькой и очень длинной лакированной сигаре на колесной тележке сидел человек. При каждом гребке тележка передвигалась по рельсам, проложенным по днищу этой странной лодки. Уключины были вынесены на кронштейнах далеко за борт. Казалось, что человек сидит прямо в воде, — так низки были борта у его лодки. Скорость была, наверное, не меньше, чем у моторного катера! Мы попытались следовать за ней, но спортсмен сделал два гребка и скрылся под мостом.

— Это гоночная, — объяснил мне Ромка, — называется одиночка-клинкер или как-то в этом роде. Есть и большие — на восемь человек.

— И все так на колясочках и ездят?

— Конечно. Ты знаешь, как такая колясочка облегчает греблю!

Мы медленно плыли вниз по течению…

Вдруг Ромка закричал:

— А ну нажми! Греби сильнее!

Я заработал веслами и удивленно посмотрел на Ромку. Он был чем-то взволнован.

— Ты погляди налево, — сказал он.

Я обернулся. С левого берега прямо на нас шла большая тяжелая шлюпка.

— Как ты думаешь, чего им надо? — обеспокоенно спросил Ромка. — Ведь прямо на нас прут. — И он изменил курс.

Шлюпка была настроена явно враждебно и тоже изменила курс. Я греб изо всех сил. Было видно, что столкновения не избежать.

— Стой! Табань правым! — скомандовал Ромка.

«Волна» резко повернула и остановилась.

— Табань! — скомандовал и рулевой на приблизившейся шлюпке. Теперь мы качались в двух метрах друг от друга. Во вражеской шлюпке, у которой на носу было написано «Еж», сидело трое мальчишек нашего возраста.

— Ну, чего надо? Маленькие, что ли? — мрачно спросил я.

— Но-но, поговори у меня! Хлюпик! — угрожающе заорал мальчишка, стоявший на руле «Ежа». Он, очевидно, был командиром «корабля». — Я адмирал Нельсон! Сдавайтесь, следуйте за мной, или мы вас утопим!

В подтверждение его слов один из гребцов сильно ударил веслом по воде и обрызгал меня и Ромку. Матросы Нельсона засмеялись. Дело принимало нехороший оборот. В «плен» нам не хотелось.

— Они хотят отнять нашу лодку, — шепнул мне Ромка. Их было трое, нас — двое. Они имели большой, крепкий и устойчивый корабль. Превосходство сил и нахальство противника производили на нас угнетающее впечатление. Но мужество взяло верх.

— Ты что, здоров? Куда это следовать за тобой? А этого не хотел? — Ромка показал кулак.

— Поехали, Ромка! — крикнул я и опустил весла в воду.

— Ага! Удираете! Не выйдет! Матросы, на абордаж! — завопил Нельсон и неожиданно бросил в нашу лодку крюк с веревкой. Крюк зацепился за шпангоут, веревка натянулась.

— Навались, ребята! — командовал новоиспеченный Нельсон.

«Волна», несмотря на все мои усилия удержать ее, медленно потянулась за «адмиральским судном». Матросы Нельсона старались вовсю. Ромка пытался отцепить крюк, но безуспешно. Он крепко засел между шпангоутом и бортом. Перегрести двух человек один я не мог, а вдвоем на «Волне» грести было нельзя.

— Ну что, попались, хлюпики! — торжествовал Нельсон.

— Гошка! Нож! Руби конец! — вдруг заорал Ромка и бросил мне финский нож. Я поймал его и перерезал натянутую веревку. «Волна» была свободна.

— Ромка! — крикнул я, отгребая от «Ежа». — Я буду маневрировать, а ты лупи этих «англичан» удочкой.

«Еж» неуклюже разворачивался.

— В последний раз: сдавайтесь и следуйте за мной или я вас утоплю! — взвизгнул Нельсон и хотел прыгнуть к нам в лодку, но неповоротливый «Еж» не успел подойти вплотную к «Волне», и Нельсон чуть было не свалился в воду.

Это внесло легкое замешательство в ряды противника, и мы воспользовались моментом. Двух гребков было достаточно, чтобы «Волна» оказалась недосягаемой для «Ежа». Ромка схватил удочку и засел на корме:

— Ну, теперь держитесь! В атаку! Ромка, бей их!

Табаня, я повел «Волну» на вражеский «корабль».

Как только мы подошли на длину удочки, Ромка начал свою работу. Удочка свистела в воздухе. Удары так и сыпались на гребцов. Я табанил то правым, то левым веслом, держа «Волну» на безопасном для нас расстоянии. Такого длинного оружия, как удочка, у «англичан» не оказалось.

«Адмирал Нельсон» мужественно защищался и даже ухитрился больно ударить меня по спине кормовым веслом. Но это было пустяком по сравнению с «потерями» противника. Его матросы не могли грести. Они пытались поймать Ромкину удочку руками, пока один из них не ухватился за крючок. Заревев от боли, он упал в шлюпку и больше участия в бою не принимал. Маленький крючок сильно впился ему в руку. «Адмирал» видел, что положение его «флота» скверное. Он прыгнул к веслам и вдвоем с оставшимся, но побитым матросом погреб к берегу.