Штурмовик из будущего 3

— Куда ж ты, дурачок? — ласково прошептал Григорий, заметив, что последний из гитлеровских «ночников» суматошно высыпал содержимое своих бомболюков и судорожно пытается развернуться, чтобы лечь на обратный курс. А стрелки «юнкерса» палят в белый свет, как в копеечку, пытаясь если не попасть, то хотя бы отпугнуть своего противника. — Куда? Мы с тобой еще не закончили.

«Аэрокобра» играючи догнала фашиста. Дивин сбросил скорость, поймал нужный момент и от души врезал по стеклянному колпаку кабины пилотов. И, конечно, попал. Потому что Ю-88 просто начал отвесно падать вниз. Судя по всему, летчики его погибли мгновенно.

Перед глазами экспата на секунду появилось лицо Таисии.

— Это за тебя, солнышко! — выдохнул ожесточенно Григорий и вытер неизвестно откуда взявшуюся слезу. — Обещаю, что они у меня еще не раз кровью умоются!

— Кощей, как обстановка? Наблюдали падение четырех гостей.

— Кончились, суки, — откликнулся на запрос комполка экспат. — Вы там парашютистов встретьте, как полагается. Из последнего стрелок вроде прыгнул, но это обычный бомбер был. А вот первым я «восемьдесят шестого» ссадил.

— Высотный разведчик? — прорезался после небольшой паузы в наушниках взволнованный голос Карпухина. — Кощей, ты точно в этом уверен?

— Обижаете, — оскорбился Дивин. — Рассмотрел эту гадину во всех подробностях и специально бил его так, чтобы самолет подбить, но экипаж не задеть.

— Чертяка! — радостно воскликнул контрразведчик. — Если возьмем их живыми, сам лично на тебя представление напишу. Можешь уточнить, в каком квадрате он упал?

Григорий сверился с картой, закрепленной в специальном планшете прямо на ноге. Характерной особенностью управления штурмовиками над полем боя было то, что на полетных картах летчиков заранее проставлялась нумерация квадратов с привязкой к той или иной местности и указанием целей на них. И сейчас летчик без особого труда быстро ответил:

— Квадрат 51.

— 51, правильно? — переспросил Дмитрий Вячеславович.

— Да, все верно.

— Молодца! Приземляйся.

Дивин с сожалением покрутил головой, оценивая обстановку. А ну, вдруг, еще фрицы появились? Но нет, в небе больше не было видно ни одного вражеского самолета. Что ж, продолжим охоту позже. Вряд ли гансы так легко сдадутся.

[1] САБ — светящаяся авиационная бомба

Глава 14

Суета, что царила в полку майора Воронцова следующие две недели, заставила всех изрядно понервничать. Той ночью, когда экспат, подобно хорю в курятнике, устроил фрицам беспощадную резню, Карпухин, услыхав о сбитом высотном разведчике, в спешном порядке известил об этом свое армейское начальство и организовал масштабную облаву на гитлеровцев, выпрыгнувших с парашютом. Причем, что характерно, приказ об их поимке и распоряжение командирам расположенных неподалеку наземных подразделений оказать любую помощь полковому контрразведчику прозвучали совсем уж с заоблачных высей, судя по тому, как резво все забегали. А уж когда Дмитрий Вячеславович нашел место падения «юнкерса»…

— Как думаешь, что они там надыбали? — Прорва с любопытством наблюдал за тем, как хмурые и неразговорчивые бойцы в камуфляжных маскхалатах разведчиков споро разгружают длинные деревянные ящики из кузова ленд-лизовского «студебекера» и перетаскивают их в отдельный капонир, вокруг которого кишмя кишели такие же подтянутые и молодцеватые «волкодавы», увешанные оружием. На летчиков и обслуживающий персонал они посматривали недружелюбно и нещадно гоняли всякого, кто пытался хотя бы пройти рядом с запретной зоной. — Я слышал, что уже третий раз прочесывают всю местность в том районе, где «юнкерс» грохнулся. Каждую железячку подбирают, каждый винтик. И теперь уже не армейцы, а эти вот залетные москвичи.

— Да все, что угодно, — хмыкнул Дивин, прикуривая очередную папиросу. — Сверхмощную оптику, прибор ночного видения, фотоаппаратуру… гадать можно долго и упорно. Одно ясно, как божий день — нам с тобой ничего никто не расскажет.

— А вот это бабушка надвое сказала, — недоверчиво покачал головой Рыжков. — Смотри, вон посыльный несется. И сдается мне, что бежит он по твою душу. Поделишься после?

Запыхавшийся боец, в самом деле, передал Григорию приказ срочно прибыть к Карпухину и умчался дальше.

— Разрешите? — экспат аккуратно приоткрыл дверь и заглянул внутрь дома. Ставни на окнах в нем были закрыты наглухо, и в помещении царил непроглядный мрак, но Григорий, получив разрешение, совершенно спокойно прошел вперед и, сняв шапку, уселся на табурет перед столом контрразведчика.

— Ишь ты, не соврал, — раздался незнакомый голос. Потом чиркнула спичка и следом с тихим треском зажглась керосиновая лампа. До этого в темноте Дивин видел лишь силуэт, а теперь смог более детально рассмотреть говорившего.

За столом Дмитрия Вячеславовича по-хозяйски расположился офицер с пехотными погонами полковника. Длинное сухое лицо с выгоревшими бровями, губы плотно сжаты, брови сдвинуты к переносице. По манере разговора, мимике, жестикуляции и прочим мелким деталям — серьезный товарищ.

— Самолично решил проверить, насколько хорошо ты в темноте видишь, — с едва заметной улыбкой сказал полковник. — А то Карпухин мне тут такого понарассказывал, что оторопь берет. Решил даже, что брешет майор, как сивый мерин, значимости себе добирает. Но теперь вижу, что нет, не обманывал.

— Да с чего бы это? — с некоторой обидой откликнулся Дмитрий Вячеславович. Он тихой сапой сидел на стуле возле окна, чуть сбоку от экспата.

— Ладно, проехали, — нетерпеливо дернул щекой незнакомец. — Некогда турусы разводить. Вот что, капитан, скажу сразу: ты большой молодец! Сам того не подозревая, оказал нам весьма серьезную услугу, сбив этого немца.

— Я нескольких сбил, — въедливо уточнил Григорий. — Вы, должно быть, про «восемьдесят шестого»?

— Разумеется, — согласно наклонил голову полковник, продемонстрировав на мгновение безупречный пробор. — Остальные нам малоинтересны. А вот разведчик… Скажи, ты слышал что-нибудь про этих деятелей?

— Немного, — не стал хитрить и валять дурака Дивин. — Больше, правда, по слухам и отрывочным сведениям. Еще когда в Москву летал на награждение, в штабе ВВС кто-то из сотрудников обмолвился, что над столицей время от времени появляются специальные самолеты фашистов. Летают на огромной высоте и практически недосягаемы для нашего ПВО. Я и сам тогда пару раз в небе их инверсионный след видел.

— Верно, — покривился московский гость. — Тогда они представляли разведывательную авиагруппу оберст-лейтенанта Теодора Ровеля. И кровушки у нас попили еще с довоенных времен. Самолеты у них были переделаны таким образом, что забирались туда, куда наши истребители подняться не могли. И зенитки до этих гадов не дотягивались. Ю-86Р, например, на двенадцати тысячах летал. А то и выше. Остальные, правда, чаще всего на семи-девяти шли. А в нужной точке снижались до трех-пяти тысяч, фотографировали все, что было нужно, а потом снова набирали высоту и только их и видели!

— Неужто «миги» их перехватить не могли? — удивился экспат. — Они ведь, если я ничего не путаю, как высотные перехватчики задумывались. Мне все знакомые истребители в один голос твердили, что МиГ-3 у земли утюг утюгом, а вот на верхотуре просто король.

— Было дело, — согласился полковник. — Но, знаешь, там еще определенные проблемы с вооружением появились. Чаще всего пулеметы и пушки после пары очередей выходили из строя. И единственным способом остановить мерзавца оставался таран. А это не каждому летчику по плечу.