Штурмовик из будущего 3

— И на том спасибо, — широко улыбнулся Дивин. — Я не в обиде. И так наград хватает.

— А то, — облегченно засмеялся подполковник. — Иконостас у тебя дай бог каждому. У меня в полку вообще ни одного Героя еще нет, а у тебя уже две Звезды. Молоток! Ладно, значит, на том и порешим, — он хлопнул ладонью себя по ляжке. — Начштаба, время обеденное, айда в столовую. Кощей, ты с нами?

— Запросто, — согласился экспат. — Перекусить не помешает.

Столовая, оборудованная в чудом уцелевшем здании сельской школы, была наполнена шумом, гамом и снующими туда-сюда людьми. Летчики, техники, радисты, стрелки, штурманы и прочий служивый люд ждали своей очереди, чтобы усесться, наконец, за стол, жевали, кричали, требовали, благодарили — в общем, было нескучно. Официантки — жительницы села и вольнонаемные, сбивались с ног, стараясь обслужить эту шумную многоголосую и многоликую ораву как можно быстрее.

— Не останавливайся, — легонько подтолкнул Григория в спину Шепорцов. — Нам вон туда, в уголок, за занавеску.

Дивин повернул голову и заметил отдельно стоящий стол, накрытый — вот чудо! — белоснежной скатертью, за которым никого не было. Зато на нем стояли несколько графинов с какими-то напитками, тарелка с красиво нарезанным хлебом, солонка, перечница и даже горчичница.

— Богато живете, — удивился экспат.

— Да это ты почему-то все время нас игнорируешь, — беззлобно ухмыльнулся подполковник. — Командование полка постоянно за этим столом ест.

— Ну, я-то не командование, — скромно сказал Григорий. — Обычный летчик.

— Зато Герой, — веско заметил Шепорцов. — Даже дважды! И потому имеешь полное право. Не хватало еще тебе в очереди стоять вместе с сопливыми мамлеями. Так, Володя, я не понял, чего расшумелись на весь зал? — подполковник остановился у столика, за которым шла бурная дискуссия, раздавались взрывы хохота, и положил руку на плечо самого шумного офицера. — Да ты сиди, сиди.

— Виноват, товарищ командир, — повернулся к нему вполоборота улыбающийся лейтенант с круглым лицом, в веснушках и смешно оттопыренными ушами. — Ребята хохмят по поводу штурманов.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Шепорцов. — Давай детали.

— Да говорят, что раз у наших «жучков» трехколесное шасси, то у штурмана налет теперь всегда больше будет.

— Это почему? — искренне удивился комполка.

— Так при разбеге носовое колесо отрывается от земли раньше, а при посадке опускается позже! — засмеялся лейтенант.

— Вот, паразиты! — расхохотался Шепорцов. — Это ж надо до такого додуматься. Нет, ты слышал, капитан?

— Забавно, — усмехнулся Григорий. — В самом деле, забавно.

— Ладно, юмористы, потише мне тут, — комполка отвесил весельчаку шутливый подзатыльник и сделал было шаг в направление своего стола, но вдруг замер и перевел взгляд на тарелки, стоявшие перед летчиками. Улыбку с лица подполковника как ветром сдуло. — Это что? — тяжело спросил он, ткнув пальцем. — Что за хрень? Начпрод! А ну, бегом сюда!

В столовой мгновенно наступила полная тишина. К месту конфликта резво понесся упитанный здоровяк в щегольски подогнанном обмундировании, с застывшей на круглом румяном лице печатью собственной значимости. Сейчас, правда, начпрод полка почему-то начал бледнеть на ходу.

— Я здесь, товарищ командир, — льстиво залепетал он, подбежав к разгневанному Шепорцову. — Что-то не так?

— Что за бурда у моих летчиков на столе? — тихо осведомился подполковник, сдерживая ярость. — Почему не обеспечено нормальное питание?

— Товарищ командир, — плаксиво забормотал начпрод. — Зачем же так, я ведь, можно сказать, с ног сбился, второй день не сплю. Поставок полноценных давно уже нет. На дорогах, сами знаете, творится черти что — даже «студеры» вязнут в грязи. Вот и приходится выкручиваться как-то. До этого старые запасы растягивали, как могли, но ведь закончились в конце концов. Сейчас вот еле-еле договорился с кавалеристами генерала Кириченко, и они нам выделили выбракованных рабочих лошадей из обоза. И то, вы не представляете, чего мне это стоило!

— И где же, позволь полюбопытствовать, мясо этих самых лошадей? — ядовито поинтересовался комполка.

— Так его сразу в котел нельзя, сплошные жилы и, пардон, мясо потом конским буквально пропитано насквозь, — толстяка передернуло, а лицо исказила брезгливая гримаса. — Я умельца одного нашел — татарина, — так он посоветовал сначала это самое мясо пропустить через мясорубку, а затем фарш промывать в проточной холодной воде в течение суток. А вот только потом уже котлеты жарить.

— То есть, ты хочешь сказать, — начал наливаться краской Шепорцов, — что на все то время, пока ты колдуешь над полученной кониной, боеспособность летного состава полка сведена к нулю? Надеюсь, ты в курсе, что голодный летчик может потерять в воздухе сознание, у него будет темнеть в глазах, не хватит силенок на долгий полет? А это означает, что мы автоматически срываем боевое задание, полученное из дивизии.

— Я предлагал урезать порции инженерно-технического состава и вообще всем, кто не принимает участие в боевых вылетах, — испуганно затрясся начпрод. — Но замполит…

— Что замполит? — страшным голосом спросил подполковник, едва сдерживаясь. — Говори, чего тянешь кота за одно место?

— Запретил, — прошептал толстяк, обильно потея. — Категорически.

— Та-ак! — протянул комполка. — И поэтому ты решил, что можно мне не докладывать, а просто начать кормить людей каким-то говном?

— Но замполит…

— Заткнись! — рявкнул Шепорцов. — И чтоб духу твоего здесь не было! — Начпрод буквально испарился. — А я-то, дурак, голову сломал, все понять не могу, почему у меня летчики еле-еле ноги таскают. Грешным делом, думал, что опять в загулы по деревенским бабам ударились. Нет, ты слыхал, Дивин? — подполковник повернулся к экспату.

— С поставками и правда беда, — вступил в разговор начштаба. — И горючее, и боеприпасы на исходе. Я докладывал вам вчера.

— Значит, плохо докладывал! — разозлился комполка. — Надо было мне по голове тюкать день и ночь, как дятел. Вот ведь напасть, — он в сердцах оттянул воротник своей гимнастерки. — Аж дыханье перехватило. Черти что творится!

В звенящем молчании Шепорцов прошел к своему столу и со скрежетом отодвинул стул.

— Эй, красавица, — позвал он ближайшую официантку. — Принеси-ка нам того же, что вы подаете другим летчикам.

— Но, товарищ командир, — испуганно пискнула девушка. — Вам ведь отдельно приготовили.

— Я что, неясно выразился? — ледяным тоном поинтересовался подполковник.

Официантка снова пискнула и умчалась на кухню.

— Надо ли, командир? — уныло спросил Маликов, усаживаясь за стол. — И так ведь понятно, что ничего хорошего в котле нынче нет. А у меня язва.

— Так ложись в госпиталь, — цыкнул на него Шепорцов. — Сколько раз предлагал тебе.

— Не поеду, — замахал руками майор. — Что они там сделают — резать потянут?

— Вот тогда сиди и не вякай мне, — грубо оборвал его комполка. — Знаю я, чего ты мне тут в адвокаты записался, родственничка выгораживаешь. Думаешь, я совсем дурной и позабыл, что вы с нашим начпродом на сестрах женаты? Смотри, майор, я терплю, терплю, но однажды психану и тогда быстро с нашим «особняком» и ты, и твой дружок-сестроеб во время допроса пообщаетесь! Кощей, чего застыл, как неродной, присаживайся. Сейчас деликатесов отведаем.